Анна Данилова - Рождественский детектив (сборник рассказов)

– Или не было поблизости арбалета…

– Вот-вот!

– Но при чем здесь адвокат?

– Как ты думаешь, когда она поняла, что представляет собой Бронников, ее большая любовь, могла она по-прежнему желать оставить ему все нажитое? Представляя себе, что в ее квартире он будет жить с этой вульгарной теткой, Лидией?

– Думаешь, она переписала свое завещание?

– Да я теперь просто уверена в этом. И за помощью она обратилась к Светлане Царской. Вероятно, они и раньше имели какие-то общие дела…

– Но она тебе ничего не скажет…

– Скажет.

– Тогда звони.

Светлана была поблизости, в двух кварталах от офиса, и приехала через четверть часа. Высокая, худенькая рыжеволосая женщина в голубой норке. Лицо, в молодости явно рябое, было замазано толстым слоем пудры, что сильное ее портило. В остальном же она была приятным и улыбчивым человеком. Светлана очень уважала Лизу.

Лиза и Светлана обменялись воздушными поцелуями, Глафира поставила на стол кофейник.

– Девчонки, как же у вас красиво! И елочка такая свежая, аккуратненькая… Глаша, ты не особенно-то увешивай ее игрушками, чтобы и веточки были видны… Знаешь, Глафира, а ведь ты похудела… – сказала она то, что хотела бы, вероятно, услышать каждая полненькая женщина.

– Это правда, – кивнула головой Глаша, открывая коробку с шоколадным печеньем. – Раньше весила двести килограммов, а сейчас всего сто восемьдесят…

Лиза расхохоталась. За ней – Светлана.

– Скажи, Светик, ты знала Веру Береговую?

– Да. Кстати, я так и знала, что речь пойдет о ней. Славная была женщина. У нее в свое время были неприятности, связанные с бизнесом… Обворовали палатку… И она знала, кто это сделал. Мы подавали в суд и дело выиграли… Потом у нее были сложности с городской землей, примыкающей к детскому саду. Она сама ее выкупила, на свои деньги, и устроила там бассейн… Так эту землю у нее пытались отнять! И это дело мы с ней тоже выиграли. Вы же хотите спросить про завещание, я правильно понимаю?

– Ты всегда все правильно понимаешь…

– Я отговаривала ее от этого шага. Я знала, что она решила все завещать своему бывшему мужу-идиоту. Но отговорить мне ее так и не удалось. И вдруг буквально за день до своей смерти, то есть до того, как к ней должен был приехать по какому-то важному делу Бронников… А я представляю, какие у него могли быть с ней дела… Наверняка просил у нее денег… Так вот, за день до его приезда она позвонила мне, мы договорились о встрече, и она сказала, что сильно ошиблась в этом человеке. Что он приедет не один, а со своей женой. Она призналась мне, что боится этого визита, что ночи не спит, все думает, как будет себя вести с ним, с ними… Плакала, говорила, что жалеет о том, что позволила ему приехать… А потом показала мне колье и сказала, что собирается сделать свадебный подарок его новой жене… Я была, честно говоря, потрясена. Не скажешь же женщине, что это поступок сумасшедшего человека…

– Что было потом? Ты ей совсем ничего не сказала? Не посоветовала оставить колье себе?

– Посоветовала. Но у нее был вид человека одержимого… Она что-то задумала. И потом я узнала что.

– Что? – одновременно спросили Лиза с Глафирой.

– Она переписала завещание на свою лучшую подругу, на Татьяну Ивановну Аникееву. Я, кстати, знаю ее. Очень хорошая женщина. Они с Верой были как сестры.

– А она-то об этом знает?

– Понятия не имею. Я помогла Вере, чтобы весь этот процесс занял минимум времени. Мы с ней поехали к знакомому нотариусу, вот, собственно, на этом моя миссия и была закончена. Вернее, мы потом с Верой пообедали. Но Вера почти ничего не ела. Она сказала, что ей нужно домой, готовиться к приезду гостей… Что она хочет как следует встретить. А… Вот еще что! Может, я, конечно, и сглупила… Но я что-то так разозлилась на этого ее бывшего мужа, который собирался вытянуть из нее деньги, что сказала ей: Вера, говорю, а тебе не хочется его отравить? Застрелить? Удавить? Чтобы он не портил тебе жизнь? Ты вообще представляешь, что происходит? Ты приглашаешь в гости своего бывшего мужа, который собирается к тебе со своей новой женой, чтобы вытянуть из тебя деньги! А ты его любишь… Так сильно, что не обращаешь внимания на других мужчин!!!

– И что она ответила?

– Сказала, что все понимает… Что это будет их последняя встреча… – Светлана вдруг все поняла по взгляду, который бросила на нее Лиза. – Она что, все-таки сама?

– Сама. Думаю, она послушалась твоего совета. Попросила Бронникова отремонтировать щипцы, уронила их в воду… Словом, она его убила.

– Это доказано следствием?

– Конечно!

– И есть свидетели?

– А как же! Жена-то его осталась жива…

– Бедная Верочка… Убила, а потом решила сама… выбросилась из окна, так, кажется?

Глафира вдруг поняла, зачем Лизе понадобилось озвучивать их последнюю версию. Уже сегодня вечером об этом будет знать весь город. Все нужные ей люди. Причем Светлана Царская преподнесет все это своим коллегам в самом лучшем виде – как дело, которое распутала Лиза.

– Ладно, девочки, у меня встреча с клиентом… Мне пора. Поздравляю вас с наступающим Новым годом… Какой чудесный праздник! Я улетаю на острова. Далеко-далеко… А вы?

– А мы, Глаша? Куда отправляемся встречать Новый год?

– Не знаю… Адам хочет в Германию, в какой-нибудь замок, а я – на солнышко, на острова, как и ты… – сказала Глафира, унося грязные чашки и пустую коробку.

– А я – во Францию или Швейцарию… – сказала Лиза. – В снежки поиграть… Сыра нормального поесть.

– Вот черт… А Вера уже никуда не поедет… И все из-за какого-то… – Светлана Царская грубо выматерилась.

– Из-за любви, – сказала тихо Глафира. – Я Веру, правда, не знала, то есть не была знакома лично, но у меня такое впечатление, будто мы с ней только что познакомились и… расстались. Девчонки, может, помянем?

Она достала из бара водку, быстро разлила по рюмкам.

Дарья Донцова

Подарок небес

На свете есть лишь один человек, который любит меня беспредельно и готов ради меня на все, – это я сам.

Увы, простая мысль о том, что себя, дорогого, необходимо холить и лелеять, пришла в голову господина Подушкина лишь в середине жизни. Родители изо всех сил старались вырастить Ванечку интеллигентным человеком, и, к моему огромному сожалению, им это удалось. Почему меня огорчает сей факт? Да потому, что принцип «никому не причини зла» очень сильно осложняет жизнь. Окружающие частенько считают доброго, выдержанного человека рохлей, манной кашей, которую можно размазать по тарелке, а затем проглотить. Мало кому приходит в голову, что определенная часть человечества не сплетничает, не хамит, не врет, не изменяет женам, не ворует в мелких или крупных размерах и даже не прогуливает работу не потому, что эти люди не способны совершить все вышеперечисленные поступки, а потому, что им это претит. Знаете, как в анекдоте, когда мужчина на настойчивые предложения незнакомца обильно и бесплатно угоститься у фуршетного стола спокойно отвечает: «Спасибо, я ем исключительно тогда, когда голоден», – и слышит в ответ: «Ну, ты прямо как животное».

Я отложил в сторону толстый том «Биографии Пастернака» и тяжело вздохнул. Купил сегодня сей опус в магазине, польстился на классный переплет и роскошную бумагу, как дурак, подумал: столь шикарным образом могут издать только серьезное исследование, легкомысленное чтиво печатают в мягких обложках на серых листках. Ну и что я получил в результате? Сборник сплетен людей, чьи знакомые имели приятелей, считающих себя друзьями поэта, воспоминания тех, кто никогда не разговаривал с Пастернаком, не бывал в его доме в Переделкине, зато отлично знал, что он был пьяница, наркоман, бабник и гомосексуалист, страдающий от импотенции. Если вам последнее заявление про юбочника и педераста, желавшего победить половое бессилие, покажется странным, то уж извините, из книги слов не выкинешь, что написано пером, не вырубишь топором. Еще более меня удручила та часть опуса, в которой разбиралось творчество Пастернака. Горе-литературовед сделал все, чтобы читатель усвоил: слава автора романа «Доктор Живаго» и сотни стихов дутая, Нобелевскую премию по литературе он получил исключительно по политическим мотивам, а не за свой богом данный талант.

Я перевернул том и прочитал на оборотной стороне обложки сведения о самом биографе. Сергей Сергеев, поэт, романист, член Союза писателей, лауреат конкурса «Лучшее эссе о городе Брыльске». Охо-хо, ну и глупец же ты, Иван Павлович! Следовало, достав книгу с полки, сразу поинтересоваться, кто критик Пастернака, и не покупать сей пасквиль. Еще мой отец, популярный советский прозаик Павел Подушкин, говорил:

«Коллеги по литературному цеху любят только тех, кто соответствует правилу трех «б»: бедный, больной и бесталанный».

За стенкой раздался оглушительный звон, потом вскрик и звук, который мог бы издать упавший на пол слон. Я насторожился. Те, кто не первый раз встречается со мной, знают, что я с ранней юности мечтал иметь собственную жилплощадь, и вот теперь, бросив работу секретаря Элеоноры и став волею судьбы продюсером небольшого циркового коллектива, я смог купить однокомнатную квартиру, где надеялся проводить свободное время в тишине и покое. Ан нет, досуга у меня теперь намного меньше, чем раньше, приходится мотаться с концертами по всей России, а жизнь в многоквартирной башне имеет массу «прелестей». Мои соседи справа частенько выясняют отношения в рукопашном бою. Первое время я пугался, услышав в три часа ночи вопль: