Миюки Миябэ - Виртуальная семья
Кто-то громко сглотнул.
— Однако вы можете помочь нам и сэкономить наше время. Если кто-нибудь хочет мне еще о чем-нибудь сообщить, сейчас самый подходящий момент. — Такегами взглянул на часы. — Жду ровно три минуты.
Минутная стрелка только что миновала двенадцать. «Что ж, тем легче засечь время».
В кабинете повисло тягостное молчание.
— П-почему вы спрашиваете нас всех троих сразу? — спросила Рицуко дрожащим голосом. — Зачем вам эта очная ставка?
Такегами снова посмотрел на часы:
— Тридцать секунд прошло.
Минору скорчил такую физиономию, что Такегами едва не рассмеялся.
— Эй, вы что? Вы за кого нас принимаете? Думаете, мы втроем замочили Токороду?
— Чушь какая! — крикнула Рицуко и в ужасе обхватила голову руками. — Неужели вы правда так думаете? И поэтому вы вызвали нас сюда всех разом?
— Шутки в сторону, офицер! — рявкнул Минору. — Кончайте уже этот спектакль! Вы все тут в полиции окончательно сдурели!
Такегами не сводил глаз с циферблата:
— В вашем распоряжении еще минута.
Казуми Токорода сидела неподвижно, прикрыв ладонью рот.
— Это что, правда? — спросила она, не убирая руки ото рта.
Тикако ответила не сразу, и тогда Казуми кинулась к ней и схватила ее за руку:
— Скажите же, неужели это правда? Куртку действительно нашли?
— Да, похоже на то, — невозмутимо ответила Тикако. — Нам недавно об этом сообщили.
— Ту самую куртку, в которой был убийца, когда совершал преступления?
— Да, она вся в крови.
Офицер Футигами подошла к девушке и заботливо спросила:
— Казуми, что с тобой?
— Мне… нехорошо…
Казуми тяжело опустилась на стул. Челка упала на глаза.
— Я просто представила… кровь… Какой ужас… Когда это случилось? В новостях уже говорили об этой находке?
— Думаю, телевизионщики сейчас как раз готовят репортажи о происшедшем для вечерних новостей.
Неподвижным бессмысленным взглядом Казуми уставилась в пространство перед собой. Потом, словно приняв какое-то решение, она быстро поднялась, сделала несколько шагов по комнате, но ноги у нее подкосились — девушка присела и схватилась за голову:
— Мне плохо… Сейчас стошнит…
Тикако склонилась над ней, принялась гладить по спине, ладонью чувствуя сбивчивый ритм дыхания несчастной. Чего бы сейчас не отдали полицейские, чтобы узнать, какие мысли роятся в голове этой хрупкой девушки, какие чувства ее терзают!
Казуми, однако, явно предпочитала держать свои соображения при себе. Она сидела на корточках, тяжело дыша и закрыв лицо руками. Ей нужно было во что бы то ни стало собраться с силами. Тикако хотела предложить ей сознаться прямо сейчас, мысленно убеждала: «Хватит уже! Не надо все еще осложнять! Игра окончена».
Прошло около минуты. Наконец Казуми поднялась, взяла сумочку и сказала офицеру Футигами:
— Мне нужно в туалет.
— Ты помнишь, куда идти, или тебя проводить?
Девушка возмущенно вскинула брови и довольно резко ответила:
— Обойдусь без конвоя!
Казалось, она готова закричать.
Офицер Футигами удивленно уставилась на нее и сделала успокаивающий жест. Осознав свою ошибку, Казуми смутилась:
— Ой, простите.
— Ничего. Дамская комната в конце коридора, за углом, справа.
— Да, я помню.
За дверью раздался удаляющийся неровный стук каблучков.
— Как-то это все жестоко, — пробормотала Футигами, опустив глаза в пол.
Тикако сидела молча и ждала, что еще скажет собеседница, но фраза осталась без продолжения. Поразмыслив, Футигами сказала:
— Прости, кажется, я не должна была этого говорить.
— Да ладно, у меня тоже паршиво на душе от всего этого.
Тикако поднялась, кивнула Футигами и вышла в коридор, услышав, как ее партнерша говорит в микрофон:
— Казуми отправилась в дамскую комнату, детектив Исидзу за ней проследит.
Тикако сегодня специально надела тапочки на резиновой подошве, чтобы можно было передвигаться бесшумно. Единственным звуком, который сейчас нарушал тишину в коридоре, был громкий взволнованный стук ее собственного сердца.
Не дойдя до дамской комнаты, Тикако на всякий случай остановилась возле двери той каморки, в которой Такегами проводил рекогносцировку около часа назад. Прислушалась. Разумеется, в незнакомом здании Казуми вряд ли решилась бы спрятаться за первой попавшейся дверью, но на всякий случай требовалось все проверить. В каморке было тихо. Тикако отправилась дальше.
Туалеты на этом этаже были небольшие. Раковины находились почти у самых дверей, а чуть дальше — пара кабинок. Тикако ожидала найти Казуми в одной из них, но сначала прошла на лестницу проверить, нет ли там девушки. Лестница оказалась пуста, только откуда-то снизу доносился громкий шум голосов. Там — управление дорожной полиции, полно инспекторов в форме, снующих туда-сюда. Вряд ли Казуми решится туда пойти.
Вернувшись к двери дамской комнаты, Тикако прислушалась. Изнутри не доносилось ни звука. Она немного приотворила дверь и заглянула внутрь. Из кабинки справа послышался знакомый голос:
— В любом случае нам не о чем беспокоиться, понял? — Казуми говорила с кем-то по телефону. Она явно спешила закончить разговор, но при этом очень хотела успокоить и приободрить собеседника. — Ты в магазине? Если увидишь новости, старайся держать себя в руках и не показывай виду, что тебя это касается. Говорю тебе, все будет нормально. Обещаю. Понял меня? Ты понял? Послушай, не делай глупостей, пожалуйста. Держись, ладно? — Голос девушки дрожал — она была готова заплакать. — Обещаешь? Полицию я беру на себя, не беспокойся. Они ни о чем не подозревают. Я уверена. Они думают, это сделали те трое. Да, меня сюда вызвали для опознания возможных преступников. — Казуми старалась говорить тихо, но от волнения не могла себя контролировать.
«Это жестоко. Пожалуй, да, — думала Тикако. — Но ведь убиты два человека. Разве двойное убийство — это менее жестоко?»
Если сейчас не принять меры, могут еще погибнуть люди. Тикако вдруг вспомнила тонкие пальчики Казуми, энергично набирающие сообщения… Есть ли другой способ противостоять злобе и ненависти этой девушки?
«Что более, а что менее жестоко?»
Тикако мысленно адресовала этот вопрос Накамото. Она представляла его не лежащим в реанимации без сознания, а таким, каким он был при их первой встрече, когда их представили друг другу в управлении на том совещании, где Накамото впервые озвучил свою теорию. «Браво! — восхищенно подумала она тогда, выслушав его. — Отличный план!» Что изменилось с тех пор?
Убедив себя таким образом в собственной правоте, Тикако аккуратно прикрыла за собой дверь дамской комнаты и отправилась обратно.
— Казуми говорит по телефону, — раздался в наушниках у Такегами знакомый голос Тикако. — Вне всяких сомнений, она рассказывает о случившемся. Все идет точно по сценарию Накамото.
Такегами нахмурился, и все трое допрашиваемых тут же, как по команде, выпрямились и уставились на него.
— Я отправила офицера Футигами проследить за дверью в туалет. Когда они с Казуми вернутся, я дам вам знать.
Такегами развернулся лицом к зеркалу и одобрительно кивнул, а потом сказал Токунаге:
— Свяжись с Тории. Надо сообщить ему, что Казуми Токорода сейчас говорит по телефону.
Тории ответил сразу:
— Это ты, Гами?
— Что там у тебя?
— Объект скрылся в служебном помещении и пока не выходил оттуда. Насколько я понял, ему кто-то позвонил и он ушел поговорить по телефону.
— Ему позвонила Казуми. Из служебки есть другой выход?
— Не беспокойся, все под контролем. В этом магазине стены стеклянные, так что ему негде спрятаться — он от нас не уйдет.
— Смотрите не вспугните его.
— Мы сама незаметность.
— И никакой самодеятельности! Поосторожнее там с ним.
— Гами! — возмутился Тории. — За кого ты меня принимаешь? Я уже многому научился на горьком опыте. Можешь на меня положиться.
— Смотри у меня! Если мы из-за тебя запорем это дело сейчас, когда оно уже почти выгорело, как мы потом будем смотреть в глаза Накамото? — Такегами повесил трубку и отер пот со лба. — Похоже, нервы сдают — я весь в испарине, — пожаловался он Токунаге.
— Да ладно, пока держишься молодцом. Человек-кремень!
— Ты все шутишь! Как только тебе удается сохранять душевное равновесие!
— А мне-то что? У меня в этом спектакле роль даже не второго, а самого что ни на есть заднего плана. — Улыбнувшись, Токунага посмотрел на Такегами. — А здорово Накамото это все придумал, правда, Гами?
— Похоже на то.
— Все прошло как по маслу. Удивительно, насколько предсказуемы современные дети!
— Потому что, в конце концов, что бы там они ни натворили, они все-таки дети.
