Ольга Володарская - Гибельный голос сирены
Левон был поражен. Как хорошо сказала… как верно!
– Это Валины слова, не мои. Так что удивленные глаза не делайте. – Она отобрала у него фото и вернула на стол. – Вам не кажется, что Валина мама похожа на Александру Гейнц?
– Кто это?
– Телеведущая. Не знаете, что ли?
– Увы, редко смотрю телевизор.
– Ходят слухи, что у нее роман с Пьером.
– Морелем?
– Да. Кстати… Помните, я говорила вам про Павлушину дочку? Которая фанатеет от Пьера?
– Да, конечно.
– Так вот она сказала, что видела его тем днем.
– ТЕМ?
– Когда Валю убили. Днем – не утром!
– Что ты говоришь?
– Только если вы хотите у нее об этом спросить, не получится. Уехала она сегодня к бабке в деревню. Но я вам точно говорю, так все и было. В третьем часу Пьер выходил из подъезда. Она хотела выбежать, чтоб автограф у него взять, да он быстро очень скрылся. Не успела она.
– Спасибо за информацию.
– Я пойду, хорошо?
Левон кивнул. Девушка тут же покинула квартиру. А он прошел в мастерскую и взял с полки фигурку единорога. На счастье!
Глава 4
Ей снился Артур…
Его лицо, облитое солнцем. Прищуренные синие глаза, наморщенный нос, приоткрытые губы, обнажающие ровные зубы. Над ушами «пейсы». Без них Артур выглядел, бесспорно, лучше, но с ними… милее, что ли? Саше их не хватало. При знакомстве он был с кудряшками над ушами, они запомнились ей, и иной раз она ловила себя на желании накрутить на палец «пейсы» Артура. Но он с ними беспощадно боролся, лишая ее этой возможности…
Во сне Саша занималась тем, чем хотела. То есть играла с кудрями Артура и… смотрела на него. Одно это доставляло ей удовольствие. Сколько раз она, проснувшись раньше его, лежала, любуясь профилем Артура. Но ее взгляд тревожил его. Мужу не нравилось, когда на него пристально смотрят. Он испытывал беспокойство. Даже когда спал. Чужой взгляд его будил. Причем Артур пробуждался от него не в лучшем расположении духа.
То же самое ждало и Сашу сейчас… Потому что в реальности Артур не с ней, не рядом.
Он далеко… И с другой.
Саша упорно хваталась за хвост птицы-дремы, желая унестись в мир сновидений, но у нее ничего не получалось…
Проснулась!
Перевернулась на спину, стянула с глаз повязку, открыла их и…
Снова закрыла. Потому что не поверила им.
На ее кровати сидел Артур. И лицо его было облито солнцем, льющимся из незашторенного окна. Глаза прищурены, нос наморщен, только рот не приоткрыт, как во сне, а крепко сжат. Саша, когда он так складывал губы, сразу тянулась к ним, чтобы разомкнуть поцелуем.
– Привет, – поздоровался с ней Артур.
– Что ты тут делаешь?
– Смотрю на тебя.
– Давно?
– Не знаю. Я не засекал время… – Он нежно обхватил пальцами ее щиколотку. Ему это всегда нравилось. Саша была девушкой крупной. В размер сорок шесть влезала только благодаря тому, что постоянно сидела на диетах. Но, несмотря на пышность форм, имела очень тонкие запястья и щиколотки. На востоке, где Артур вырос, это считалось самым большим женским достоинством.
– Зачем ты прилетел? – спросила она, сунув ногу под одеяло.
– Чтобы не упустить тебя.
Саша, зная, как действует на нее взгляд Артура, отвернулась. Затем, завернувшись в одеяло, встала и пошла в ванную. Муж за ней не последовал. Остался сидеть на кровати. И у Саши было время, чтобы взять себя в руки.
«Люблю его! – вопила она мысленно. Со стоном и болью. – Хочу прижаться, поцеловать… Раствориться в нем! Но боль возводит преграду!»
Она умылась, почистила зубы. Руки тряслись. Губы тоже. Да что там… Тряслось все! Каждая клеточка тела вибрировала. Будто по нему слабый разряд тока пропустили…
– Алекса! Ты там жива? – послышалось из-за двери.
Саша не ответила. Потому что вдруг ощутила себя совершенно обессиленной. Казалось, сделает малейшее усилие, произнесет слово, и все… Опадет, как наполненная воздухом полиэтиленовая фигура, из которой вынули затычку.
Она села на край ванны. Руки сложила на коленях. Голову уронила ни них. И замерла.
– Ты плачешь?
Голос Артура прозвучал прямо над ее ухом. Саша вздрогнула. Как она могла не услышать, что открывается дверь?
– Посмотри на меня, прошу…
Она почувствовала его пальцы на своем подбородке. Затем легкое давление. Артур поднимал ее голову, чтоб встретиться с ней глазами.
– Я не плачу, – сказала она.
– Вижу…
Ее глаза на самом деле были сухими. Что слезы? Эти капли влаги? Когда душа рыдает, они выступают не всегда. Но от этого не легче, тяжелее даже…
– Уезжай, – выдавила из себя Саша.
– Нет.
– Уже ничего не исправить.
– Почему?
– Ты предал меня.
– Никогда бы я этого не сделал…
– Будешь утверждать, что мне не изменял?
– Буду.
– Артур, пожалуйста, не надо… – Она сложила руки в молитвенном жесте. – Я все знаю…
– Ничего ты не знаешь.
– Да?
Саша вскочила и бросилась вон из ванной. Ее сотовый лежал на прикроватной тумбочке. Она схватила его и начала шарить по галерее снимков.
– Вот! – Найдя нужное фото, она вернулась в ванную и сунула телефон Артуру под нос. – Это что?
Это было то самое фото, которое прислала подруга. На нем муж целовал другую.
– Катька сделала? – спросил он, нахмурившись.
– Да.
– Не думал я, что она сейчас на Канарах. Она всегда в конце апреля улетает в Россию.
– Так вот почему ты так свободно выгуливал свою подружку, понятно. Но Катя задержалась в этом году…
– Как будто специально, чтобы нагадить нам. Катька – сука редкостная. Терпеть ее не могу.
Саша возмущенно воскликнула:
– Ты вину на нее не перекладывай. Наши отношения разрушил ты своей изменой, а не она!
– Да не изменял я тебе! Да, сходил с девушкой в кафе, чмокнул ее на прощанье. И что в этом дурного? Скучно и мне бывает. Хочется, пусть и нечасто, с новым человеком познакомиться, пообщаться.
– Обязательно с девушкой, да?
– Необязательно. Я и с мужчинами знакомлюсь. Но если б я оказался с одним из них за столиком кафе, Катьку бы это не заинтересовало. А тут я с девушкой. Конечно, она сразу включила фантазию, а еще камеру на телефоне…
– Артур, она видела тебя не один раз, – перебила его Саша. – И не только в кафе. Ты гулял с этой девушкой по набережной, катался с ней на скутере. Катя ничего не говорила мне, не желая расстраивать. И убеждала себя в том, что между тобой и этой особой ничего нет. Но когда ты начал целовать ее средь бела дня за столиком кафе, она не выдержала…
– Да врет она все! – очень убедительно возмутился Артур.
– Зачем ей это?
– У самой никакой личной жизни, вот и бесится.
– Катя помолвлена. Она встретила мужчину, которого полюбила, из-за этого и осталась на острове. – Саша говорила спокойно, но внутри у нее все кипело. Ей категорически не нравилось то, что Артур, выгораживая себя, оскорбляет другого человека.
– Алекса, ты кому больше веришь: мне или этой суке Катьке?
Она не ответила. Отвернулась от Артура к раковине и принялась мыть руки. Они были чистыми, но Саша не хотела, чтоб муж видел, как они трясутся.
– Значит, ей, – услышала она.
– Да! – выкрикнула Саша, резко обернувшись. – И знаешь почему? Потому что знаю язык твоего тела. По позе, движению, положению рук я читаю тебя как открытую книгу. И девушку на фото ты не чмокаешь, а страстно целуешь. Причем видно, что не первый раз. Ты желаешь ее. И у вас уже был секс. – Из ее глаз брызнули слезы, а голос сорвался. – Я могу не верить Кате! Но глазам своим, ощущениям… Верю! И то, что ты сейчас так бессовестно врешь, меня убивает!
– То есть тебе было бы легче, признай я факт измены?
– Да.
– Значит, если я сейчас сделаю это, ты меня простишь?
– А ты бы меня… простил?
– Алекса, милая, знала бы ты, сколько раз до меня доходили слухи о твоем романе с французом! И фото, где вы за ручку прогуливаетесь по парку, я видел. Да не в телефоне своем, а в желтой прессе. Я спрашивал у тебя, есть между вами что-то, ты ответила отрицательно. И я принял это.
– Принял… Или поверил?
– Ты слышала, какое слово я употребил, и сделал это осознанно. Я допускаю мысль о том, что ты мне изменяешь. Но я не хочу думать об этом, изводить тебя и себя. Если застукаю, разорву с тобой отношения. Но пока нет неоспоримых доказательств измены, я принимаю твои слова на веру. Это немножко другое, чем безоглядное доверие, ведь так?
– То есть измены ты не простишь?
– Нет.
– Но хочешь, чтобы я сделала это?
– Я хочу, чтоб ты приняла мои слова на веру. Как это делаю я.
– Мне нужна правда, – настаивала на своем Саша.
Артур застонал и закатил глаза. Так он выражал свое возмущение. Никогда не кричал, не колотил кулаком по столу, не хлопал дверями. Негатив гасил в себе, тогда как позитив выплескивал с огромным желанием и непосредственностью ребенка.
– Хорошо… – выдохнул он. – Если ты так хочешь правды… Я спал с этой девушкой. Она сама подошла ко мне, мы познакомились, поболтали. Было время обеда, она спросила, где на пляже лучше кормят. Я собирался поесть, и мы пошли в кафе вместе. Пообедали. Я не приставал к ней. Не звал к себе. Не напрашивался к ней. Но мы вечером случайно встретились в баре. Выпили. А точнее, накидались. Я пошел провожать ее. Ну и… Как в фильме «Любовь и голуби», помнишь? По пьянке закрутилось…
