Владимир Колычев - Верная неверная
— Поговорим.
Иван Андреевич выразительно посмотрел на Юлю, и она его поняла.
— Мне уже пора, — сказала она.
Поднимаясь из-за стола, она глянула на Александра Степановича с невольной благодарностью. Его появление избавляло ее от объяснений с Тихоновым.
Иван Андреевич проводил ее до самого выхода.
— Хорошо подумай над моим предложением, — сказал он.
— А это было предложение?
— Да, предложение. От которого лучше не отказываться. А то будет хуже… Жду звонка!
Он ушел, а Юля направилась к станции метро. Она знала, какого звонка ждет Тихонов. Он ждет благодарности за участие в ее судьбе. Да, в этом мире все продается, все покупается, но все же должны быть какие-то границы, за которые нельзя выходить. Не сможет Юля переступить через себя, но Тихонов способен применить силу. Как быть, если он пойдет на крайние меры?
Глава 17
Скучное кино тоже имеет право на существование. Под такие фильмы очень хорошо засыпать. Диму клонило в сон, он пытался бороться с ним, но только ради удовольствия. Когда работы нет, когда делать нечего, спать можно лечь без всяких опасений. Побороться со сном забавы ради, а потом на бочок, и так до вечера.
Юля на работе, у нее сегодня дефиле, она должна за это получить гонорар. Возможно, вечером она принесет пару бутылок вина, и они отпразднуют маленькое событие. А после вина у него может подняться настроение. Не так давно это случилось, правда, ненадолго, они даже не успели воспользоваться. Да Юля, в общем-то, и не торопилась. Может, ей это с Димой и не нужно. Может, она уже давно нашла заменитель и сейчас крутится на нем…
Дима распахнул глаза, ошарашенный внезапной мыслью, но сон снова навалился на него. Может, что-то с Юлей и не так, но как вывести ее на чистую воду, если нет возможности? Это же нужно оторвать себя от дивана, устроить слежку, а здоровье у него слабое.
Он уже засыпал, когда в дверь позвонили. Может, Юля ключ забыла? Или потеряла, когда с заменителем кувыркалась?.. Дима недовольно поморщился, вышел в прихожую, открыл дверь и обомлел, увидев Ирину.
Она молча смотрела на него. Спокойный холодный взгляд, непроницаемое выражение лица. Перед глазами пробежали кадры из прошлого — комната, стол, ящик, в котором лежали деньги, Дима берет пачку долларов, отсчитывает купюры… Однажды он обворовал Ирину, неужели она пришла к нему, чтобы спросить за это?..
— Привет!
— Здравствуй, — сухо сказала она, переступая порог.
Дима мог не пустить Ирину в дом, но об этой своей возможности он подумал, только когда закрывал за ней дверь.
Его успокаивало, что Тимьянова была одна, хотя могла привести с собой бандитов.
Она сама расстегнула плащ, но замерла, чуть раздвинув полы. Дима сообразил, что от него требуется, поухаживал за ней. И плащ повесил не за петельку, а на плечики.
— Кавалер!.. — Ирина с насмешкой окатила его взглядом сверху донизу. — В трусах!..
Он действительно вышел к ней в трусах и в майке. Зато Ирина выглядела как новенькая монета, отчеканенная из старой меди. Моложавая, стройная, стильная. А ведь было время, когда она превращалась в корову.
— Э-э, я думал, что это Юля.
— А Юлю ты встречаешь в трусах? — усмехнулась она.
— Ну, мы свои люди…
— Я тоже была своей. Но ты от меня сбежал. А почему? Потому что я запустила себя… И Юля от тебя сбежит.
— Да нет, не сбежит. — Он не очень уверенно мотнул головой.
Ирина прошла в комнату, но там ей не понравилось. Диван расправлен, белье скомкано, на журнальном столике — кружка, пустая коробка из-под печенья, на полу обертки.
И на кухне не лучше. На столе пустая тарелка, кусок хлеба, салфетница опрокинута, в мойке посуда, на полу валяются какие-то тряпки. К вечеру он должен был убрать все это, время еще было…
Ирина сама убрала тарелку со стола, подняла салфетницу, села.
— Кофе будешь? — спросил он.
— А зачем я, по-твоему, сюда пришла?
Он закивал, достал из мойки турку, начал ее мыть.
— Можно растворимого, — усмехнулась она.
— Да? Ну, хорошо.
Растворимый кофе у них был в пакетиках, качество — сомнительное, но лучше что-то, чем ничего.
— Юля где? Хвостом на подиуме крутит? — с едкой усмешкой спросила Ирина.
— На подиуме? — произнес он с легкой вопросительной интонацией в голосе.
— Я все знаю.
— Юля успешная модель.
— Еще не успешная, но уже модель, — пренебрежительно скривилась Ирина. — Сейчас мода на моделей. Каждый уважающий себя бандит должен крутить любовь с моделью. Ты когда в дверь проходишь, рогами о косяк не бьешься?
— Не смешно, — буркнул Дима.
— Так никто и не говорит, что смешно. Тут плакать надо…
Ирина достала из сумочки пачку сигарет, зажигалку. Закуривая, она забросила ногу за ногу. Платье у нее чуть короче среднего, а ножки в колготках. Стройные ножки… Дима вдруг почувствовал толкающее движение внизу живота.
Он хотел сказать, что у них не курят, но вместо этого подал блюдечко под пепельницу.
Впрочем, Ирина сама спохватилась.
— Ничего, что я закурила? — спросила она.
И поднесла ко рту зажженный кончик сигареты, как будто собиралась подуть на него. Но не подула, и в блюдечко тлеющий конец не ткнула.
— Да нет, ничего, — открывая форточку, сказал он.
— Я знаю, ты в больнице лежал.
— Да нарвался на одних…
— Долго лежал. — Она не спрашивала — утверждала.
— Долго.
— А Юля в это время карьеру делала.
— Деньги на лечение нужны были.
— Ты вроде бы с деньгами сбежал, — едко усмехнулась Ирина.
— Ну-у… — Дима отвел в сторону взгляд.
— Что, этих денег не хватило?
— Нет.
— А я эти деньги честно заработала. А вот как Юля заработала, я не знаю. И чем она их заработала…
— Не надо!
Дима поставил перед Ириной дымящуюся чашку, но рука у него дрогнула, кофе болтнулся, горячие капли упали ей на ноги.
— Ты это нарочно? — спросила она, гневно глянув на него.
— Нет. Просто ты под руку сказала…
— А если я правду сказала?
— Если это правда, то это наша с Юлей правда. И нам с ней жить…
— Значит, все-таки правда? — торжествующе усмехнулась Ирина.
— Нет.
— Но подозрения есть?.. Или ты что-то знаешь? — не унималась она.
— Хватит!
— Что, хватит?.. Мне тебя, дурака, жалко… Ты здесь прозябаешь, а Юлька твоя жизнь свою устраивает.
— Ты ничего не знаешь!
— Знаю. Я себя знаю. Вспомни, как мы с тобой жить начинали. Я с тобой жила, а сама жизнь свою устраивала. Потому и с Бирюковым сошлась. А Юля с кем сошлась?
— Юля работает. У нее контракты.
— Ночные. Перед кем она там по ночам нижнее белье рекламирует?
— Зачем ты здесь?
— Как зачем? Ты у меня деньги украл, если не помнишь.
— Ну-у… — стушевался Дима.
— Ты мне должен десять тысяч долларов.
— Сколько?!
— Проценты… Ты деньги без спроса взял, значит, попадаешь под особые проценты…
— Нет у меня таких денег.
— Юля заработает. Девочка она красивая, спрос на ее звезду, я думаю, повышенный… Такие тысяч пять за ночь зарабатывают.
— Не работает она по ночам! Она дома ночует!
— Значит, днем успевает…
— Хорошо, будут тебе деньги… Но не десять тысяч…
Дима вздохнул, представляя, как начнет разговор с Юлей. И про Ирину придется рассказать, и про долг перед ней напомнить. Они вместе тратили эти деньги, вместе придется и отдавать… А может, две с половиной тысячи долларов не столь уж большие для Юли деньги? Может, она действительно зарабатывает пять «штук» за один раз с богатым клиентом. Не зря же говорят, что модели — это, по сути, суперэлитные проститутки…
— Расслабься, — усмехнулась Ирина. — У тебя проблемы, ты не работаешь, поэтому расплачиваться будет Юля. А я не хочу с ней связываться. И знаешь, почему?.. Вдруг она спит с кем-то ну очень крутым. Если так, то меня саму на счетчик поставят. А я бизнес в Москве начинаю, мне проблемы здесь не нужны. Еще и за «крышу» заставят платить…
— Не спит она ни с каким крутым! — Диме вдруг захотелось топнуть ногой.
Он злился и на Ирину, и на Юлю. Увы, но крутой любовник мог быть реальностью. Что, если Юля крутит любовь с Тихоном? Он помог ей выйти на подиум, и она его за это неустанно благодарит…
— Ну, не спит и не спит, — ухмыльнулась Тимьянова. — Но связываться с ней я не стану.
— А что за бизнес ты начинаешь? — спросил он.
И снова его взгляд коснулся ее ног, и снова внизу живота что-то ворохнулось.
— Да есть одна задумка…
— В Москве все деньги крутятся, здесь большие возможности.
— Возможности большие, — усмехнулась Ирина. — Но не все ими пользуются. Кто-то хвостом крутит, а кто-то в трусах по дому ходит…
— Я пытался, но у меня не вышло, — скривился Дима.
