Даниил Корецкий - Настоящее имя
- Хорошо, - сказал Директор. - Семь сотен ты получишь сегодня. Когда возьмешься за работу?
- Сначала скажите: кто этот человек, - сказал Савик. - И я должен увидеть место.
- Их двое. Светка Сафронова и Помидор, её новый хахаль, - сказал Маз. - Светку знаешь?
- Да.
- Помидор возит её к себе, на Комсомольский проспект. Обычно Светка каждый вечер у него. Можно договориться, чтобы дверь она оставила незапертой.
- И Светку тоже? - спросил Савик.
- Свидетели нам не нужны, - сказал Директор. - Да и тебе тоже. Короче. Когда будет работа?
Савик смотрел прямо перед собой, он видел пестрый мохеровый шарф Директора и треугольник голой кожи между шарфом и небритым подбородком. Директор выше его на целую голову, Директор шире его в плечах, у него есть синий "пассат", в котором он катает красивых хохочущих баб с волосами до самой жопы, Директор имеет власть над людьми - вот помешал ему какой-то Помидор, и он этого Помидора, конечно, уберет, он так привык.
Но зато с высоты своих метр семьдесят Савику отлично виден треугольный участок голой шеи над шарфом. Очень уязвимое место. И если не поднимать глаз и вот так смотреть, будто разговариваешь не с Директором, а с его шеей, то вполне можно говорить на равных. Как минимум.
- Когда нужно? - спросил Савик.
- Сегодня, - мрачно буркнул Директор.
Савик достал руки из карманов и переступил с ноги на ногу.
- Завтра вечером, - сказал он твердо. - Но если Светку придется валить, вы мне заплатите ещё тысячу.
- Договорились, - кивнул Директор. А когда Савик ушел, сказал Мазу:
- После дела сделай его. Тут особых способностей не понадобится. И специалистом большим быть не надо. Так?
- Так, - довольно кисло ответил Маз.
Утром Савик завтракать дома не стал. Он поехал на Тверскую площадь, где поменял на рубли четыреста долларов из семисот. В первом же магазине купил себе дорогие зимние ботинки и теплую кожаную куртку. В кабинке он долго молча разглядывал себя в зеркало, хмурил и без того неприветливую физиономию. Потом купил меховую кепку с коротким козырьком. В ней лицо его приобрело значительность и подобающую случаю мрачность.
Потом Савик зашел в модное кафе "Семь пятниц", и позавтракал там. Он заказал цыпленка в винном соусе, спагетти и два бокала "холстена". Вполне нормально для начинающего киллера. Зал оказался почти пустым, лишь у окна были заняты несколько столиков, за одним из них беседовали две молодые женщины, похожие на породистых, ухоженных домашних кошек.
Нельзя сказать, что Савику в кафе очень нравилось. Красиво, все такое - это да. Но здесь, конечно, не станешь облизывать жирные пальцы, как дома, и рыгнуть за столом тоже как-то неудобно. Однако Савик решил, что надо привыкать к этой жизни и к этой обстановке. С сегодняшнего дня - да.
Потом принесли заказ, и Савик, глотая кусок за куском горячее цыплячье мясо, стал думать об этих женщинах за столиком у окна, представлять себе, какие они в постели, что им нравится и что им не нравится, и какие мужики их трахают, и какие подарки они им дарят, и все такое. Потом Савик стал думать о том, как будет убивать Светку Сафронову, и ему не понравилась мысль, что придется тратить на неё лишнюю стрелку. К тому же странно будет выглядеть, когда два трупа лежат на кровати, и у обоих схватило сердце.
Савик решил, что придумает что-нибудь. И тут же стал прикидывать, что станет делать вечером, когда работа будет выполнена и в кармане у него окажутся три тысячи "зеленых".
В половине двенадцатого он встретился с Мазом. Маз покосился на его куртку и ботинки, спросил:
- Пушку взял?
- Да, - соврал Савик.
Больше они к этой теме не возвращались. У Маза была машина, и они тут же смотались на Комсомольский. Савик издалека глянул на дом, в подъезд подниматься не стал.
- Нужно, чтобы кто-то забрал меня потом, - сказал он. - Во дворы заезжать не надо, машину поставите... Ну хотя бы напротив вон того магазина. Кто будет за рулем?
- Могу я, - сказал Маз, катая во рту "честерфилд".
Савик кивнул. Как будто бригадир был у него на подхвате уже не первый раз.
- Светку придется отвезти в другое место, - сказал он.
- Зачем? - раздраженно спросил Маз. Этот чмошник начинал ему надоедать.
- Затем, что сердечный приступ - не сифилис: при траханье не передается.
Маз посоображал, в конце концов до него дошло.
- Отвезем, раз так...
- И еще... Мне нужно четыре дозы "винта".
- Ширяться стал, что ли? - удивился Маз.
- Неважно. Для дела так надо. Захвати вечером.
- Ну... Ладно.
Видно был, что Маз здорово нервничает, кадык на его шее то и дело прыгал вверх-вниз, и Мазу, конечно, до смерти хотелось бы знать, каким образом Савик отправляет людей на тот свет, как это у него гладко и красиво все выходит - но он не спрашивал, не решался. Савика все это даже немного позабавило. Каких-то две недели назад Маз смотрел на него примерно так же, как сам Савик смотрел на ларечников Нинку или Глеба - как на распоследнюю перхоть. А теперь все изменилось, теперь Маз мнется и нервничает, Маз боится его - вон они, дрыжики на его голой шее, дрыжики страха и уважения... А Савик спокоен. Ну, или - почти спокоен.
Мобильником он пока не обзавелся, пришлось идти домой и там дожидаться звонка. По дороге Савик о чем-то вспомнил и завернул в гастроном. Здесь он купил маленькую плоскую бутылку "Смирновки", чтобы было удобно носить в кармане. На выходе из магазина к нему подошел сосед с первого этажа Хвост. Он был ещё ниже Савика, хотя и широк в плечах.
- Привет... Выпьем?
Круглая голова, круглый, с глубокой седловиной нос, круглые пустые глаза с рыжими ресницами, стертые черты лица, неряшливая щетина. Пальто, как с помойки. Перхоть. Когда-то отсидел два года, но авторитета не приобрел. Пару раз Хвост сопровождал его к ларькам и наблюдал процесс сбора дани, потом толокся у входа в "Миранду", пока Савик общался с Мазом. И сделал свои выводы: Савик для него был крутым мафиози
- Не могу, занят, - небрежно ответил Савик и двинулся дальше, но Хвост не отставал.
- Ты, смотрю, прикинулся во все новое... Небось, дела клево идут?
- Нормально.
- Слышь, Савик, возьми меня к себе, - неожиданно попросил Хвост.
- Куда тебя взять? - не понял тот.
- К себе в бригаду. Что скажешь - то и сделаю. И глухо, как в танке!
Савик остановился. В рисковой работе нужны свои люди, чтобы можно было на них опереться. Одному серьезного дела не потянуть. И на Маза расчета нет - тот привык смотреть на него сверху вниз.
- А что ты можешь?
- Да все, что надо! - Хвост выпятил грудь. - Замки открывать, шмотки паленые прятать, волыны... На разборки могу ездить, махаться. Надо будет на мокруху пойду!
- На "мокруху", - презрительно протянул Савик. - А в штаны не наложишь? Ты за что сидел-то?
- За хулиганку. Но серьезную - молотком одному по тыкве заехал. Так что не сомневайся!
Савик задумался.
- А кореша у тебя есть? Ну, которым работа нужна?
- Конечно! - обрадовался Хвост. - Губа и Лепеха. Во пацаны!
- Ладно. Ты будешь у них звеньевым. Тачка есть?
- Угоним - делов-то...
- Только помни - ты за все отвечаешь, - негромко сказал Савик, пристально заглядывая Хвосту в глаза. Так раньше говорил и смотрел на него Маз. - Если что, и спрос с тебя.
- Сукой буду! - ногтем большого пальца Хвост поддел передний зуб.
- Что скажу, то делать! Скажу - валить, значит валить, без вопросов! А то сами в землю ляжете, и ты первый!
Хвост кивнул. Лицо его выражало беззаветную веру и преданность. Савик почувствовал, что тот действительно считает его шефом и готов выполнять любые команды. И если приказать, то без раздумий даст молотком по голове хоть Мазу, хоть самому Директору. Потому что те для него никто.
Савик вынул из кармана двести рублей.
- Выкупайся, побрейся, в парикмахерскую сходи. Пальто свое выкинь, вот здесь нормальная одежда, - он протянул пакет со своей старой курткой и шапкой.
- И купи три ножа. С толстыми ручками и зубчиками на лезвии. Знаешь?
- Знаю, - Хвост азартно кивнул. Он преобразился на глазах - откуда-то появилась уверенность и целеустремленность, даже росту прибавилось.
- С шести часов ждите меня в машине. И скажи этим своим - Губе и второму, как там его... Чтобы выглядели как люди!
Хвост почтительно проводил его до подъезда.
Когда мать увидела Савика в новых шмотках, глаза у неё сделались, как пятирублевые монеты.
- Откуда это у тебя? Где деньги взял?!
- Заработал, - с достоинством сказал Савик. - Ты что ж, дура, думаешь я и зарабатывать не могу?
До самого вечера в доме никто не разговаривал, кроме телевизора. Савик прыгал с канала на канал. Основной темой на каждом были кредиты для страны: дадут - не дадут. Из долгих мудрствований комментаторов, политиков и финансистов Савик понял только одно: дадут бабки - все будет зашибись, не дадут - кранты, страна полетит в тар-тарары. Как именно это коснется лично его, было непонятно, но все равно он испытывал смутную тревогу.
