Белая как снег - Самюэль Бьорк
Парни закивали и тут же закачали головами.
– Не мы, он хотел затащить туда Рубена.
– Вот как? Вы в этом уверены?
– В чем?
– Вы точно уверены, что он хотел отвести туда именно Рубена? А не кого угодно?
– Точно, – серьезно кивнул блондин. – Он так и сказал. Сказал, что заплатит нам. Если мы ему поможем. Это должен был быть сюрприз. У него был подарок Рубену. Там, наверху. И он обещал заплатить нам по сто крон, если мы приведем туда Рубена.
Фредрик видел, как дрожат маленькие ручки мальчика, лежавшие на коленях под партой.
– Это место все тут знают? – спросил Фредрик. – Я имею в виду колодец?
– Может, не все, но большинство. Парочки ходят туда сосаться. А мы там за ними шпионили. Мы же не сделали ничего плохого, правда?
– Конечно, не сделали, – успокоила их Силье.
– Конечно нет, – подтвердил Фредрик. – Вы настоящие детективы, вот и все. Нужно собой гордиться за то, что вы все нам рассказали сейчас. Хорошо?
Мальчики осторожно переглянулись.
– Вы можете рассказать все с самого начала? Получится?
Они кивнули и, кажется, оттаяли. Фредрик достал из кармана блокнот.
– Где вы впервые увидели этого мужчину?
– Там, на футбольном поле.
– Нет, не там, – возразил блондин. – Сначала же в «Гриле», да?
– Что? Нет, меня там не было.
– Ты что, не помнишь? Я взял у мамы пятьдесят крон, чтобы купить чипсы?
– Нет, ты был не со мной.
– Ну как же? Там была Эльсе-Карин. Она сказала, что Туве позвала нас в гости.
– Вы были в подвале у Туве?
– Нет, ничего не вышло, но ты же был при этом?
– Нет, наверное, ты был с Матсом.
– Хорошо, – осторожно перебил их Фредрик. – Мужчина, которого вы увидели у стадиона.
– И в «Гриле».
– И в «Гриле». Сможете описать, как он выглядит?
Мальчики оживились – к счастью, первоначальный ужас их отпустил.
– У него были усы, – сказал Лассе.
– И странные зубы, – добавил Карл-Мартин.
– Да, зубы очень странные, – кивнул Лассе. – Как будто друг на друге на верхней челюсти. – Мальчик открыл рот и показал где.
– Он старый?
– Да, – кивнул Лассе.
– Сколько ему, примерно?
– Наверное, как вам, – сказал блондин, указав на полицейского.
– Около тридцати?
– Да. Или даже ближе к сорока.
– Он очень странный, хотел типа подружиться, хотя он же старый, спрашивал про футбол, нравится ли нам Манчестер Юнайтед и все такое…
– И про Сульшера[15].
– Да, – взволнованно подтвердил друг. – Он спросил, нравится ли нам Сульшер, и сказал, что, если нравится, добудет нам его автограф.
– Автограф?
– Да, его автограф.
– Так-так?
– Еще он сказал, что учился в школе вместе с Сульшером. Хвалился, что он обводил его и вообще намного круче, и что это он должен был играть в Манчестер Юнайтед, но у него что-то случилось с ногой…
– С коленом, – кивнул Карл-Мартин, показав на своей ноге.
– Он немножко прихромывал, так что, наверное, это правда?
– Ты имеешь в виду прихрамывал? – поправила Силье.
– Да, точно, прихрамывал.
– Значит, он обещал вам автограф Сульшера. О Рубене он тоже говорил тогда?
Мальчики переглянулись.
– Нет, в тот раз – нет.
– Значит, вы видели его снова?
– Да, около остановки. Мы ехали на великах, и он остановил нас. Вот тогда он и спросил о нем.
– Он показал нам фотку, – осторожно кивнул Карл-Мартин.
– Фотку Рубена?
– Да. Спросил, знаем ли мы его и все такое. И поможем ли…
– Отвести его к колодцу?
Мальчики молча кивнули.
– И что вы ему ответили? – мягко спросила Силье.
– Мы отказались.
– Ладно, – вставил Фредрик. – Я могу спросить почему? Почему вы не захотели ему помогать?
Мальчики ответили спустя мгновенье.
– Он уже не был добрым.
– Не был? Как это?
– Он стал другим. Более таким… взрослым и строгим. Типа как…
Лассе бросил взгляд на Силье.
– Как я?
– Да. Ну или не совсем как вы, но вы знаете, когда учителя сердятся…
– Агрессивным? – предложил Фредрик.
– Да, точно, у него чуть ли не слюна брызгала изо рта.
– И тогда он сказал, – нервно продолжил Лассе. – Что убьет нас. Если мы кому-нибудь расскажем, что он говорил с нами.
– Усы у него тоже изменились.
– Что?
– Ну…
Блондин показал на себе.
– В первый раз они были такими, а во второй – типа таких…
– Как вы думаете, – спокойно спросил Фредрик, – если я пришлю к вам художника, сможете описать нам того мужчину?
– Художника?
Они вопросительно посмотрели друг на друга.
– Да, иногда в полиции нам нужен художник. Если мы не знаем, как выглядит тот, кого ищем.
– Нам придется рисовать?
– Нет-нет, вам нужно только рассказать, как он выглядит, а художник все сделает.
Они снова переглянулись.
– Наверное, сможем.
– Но во второй раз он был другим, – подтвердил друг.
– Ничего страшного. Договорились? Мы пришлем сюда художника. А вы расскажете, как выглядел тот мужчина?
– Ладно, – согласились мальчики, на этот раз почти с довольными выражениями лиц.
– И еще кое-что. Вы точно в этом уверены? Что мужчина искал именно Рубена? И никого другого?
– Да. Он так и сказал.
– А он говорил почему?
Оба покачали головами.
– Хорошо, – сказал Фредрик, поднимаясь. – Знаете, что, ребята? Большое вам спасибо. Вы огромные молодцы. Теперь вам не нужно больше беспокоиться, мы защитим вас. Обещаете?
Мальчики расплылись в улыбках.
– Хорошо.
Он крепко пожал им руки и посмотрел в глаза, и Силье проводила их в коридор.
Как только дверь закрылась, он дрожащими пальцами достал телефон из кармана.
– Мунк слушает.
– Это Фредрик. У нас есть описание преступника.
– Что?
– Два мальчика. Они видели его несколько раз. Пришлешь художника?
– Конечно.
– Супер. Слушай…
– Да?
– Он охотился на Рубена.
– Что?
– Его жертвы неслучайны. Он точно знал, кто ему нужен.
– Но какого хрена…
– Вот-вот.
– Отличная работа. Ты едешь?
– Скоро. Сейчас улажу тут некоторые моменты.
Опустив телефон в карман, Фредрик Риис быстро вышел из комнаты, чтобы найти Силье Симонсен.
24
Старик с белыми волосами был готов к тому, что что-то случится, но к тому, что его так скоро обнаружат, – нет, этого он не мог представить даже в самых буйных фантазиях. Конечно, смело с его стороны – пригласить шесть самых известных шведов на день рождения, но как иначе? Нужно жить, не зная страха! Любой другой выбрал бы что-то полегче, но не он, он – искатель приключений, вот кто. Он с помощью мачете прорубает путь через неизведанные джунгли. Он научился этому в детстве, потому что часто спал на улице, как лиса в норе – в те дни, когда ему не разрешали приходить домой. Иногда даже
