Владимир Тодоров - Пятый арлекин

— Ты так точно охарактеризовал моего мужа...

— Скажи, что заночуешь где-нибудь у своих знакомых. Разве тебе не приходилось иногда ночевать вне дома?

— Нет.

— Тогда не будем рисковать, побудешь у меня часов до десяти. Как раз поспеешь к ужину. Хорошо?

— Да, ты будешь меня сегодня любить?

— Могла бы и не спрашивать — до исступления!

— Дик, как я доживу до этих шести часов?..

— Постарайся не наделать глупостей, твой муж, хотя и осел, но не такой уж, вероятно, дурак.

— Не наделаю. До встречи, Дик. Я буду ровно в шесть.

Неслышно подошла Мери, она вообще в последние два дня хо­дила по дому тихо и неприкаянно, не находя себе места, будто ожидая трагической развязки и не веря в счастливый исход.

— Что, Дик, сражение начинается?

— Да, Мери.

— Дчк, я выпью рюмочку, а тебе не надо, ты должен быть в абсолютной форме.

— И тебе не надо.

— Не спорь мне это даже очень необходимо, иначе мне станет так страшно, что я начну кричать раньше времени.

— Хорошо, но только одну.

— Тогда я лучше выпью сразу две, да?

Я кивнул головой, на нее было тяжело смотреть: блуждающий взгляд, нервный румянец на шеках, признак лихорадочного вол­нения. Я уселся в кресло в гостиной и принялся заново рассчитывать варианты встречи с моим убийцей: не станет же он стрелять с порога! В противном случае я успею встретить его достойно. Тернер вряд ли отступится от намеченного плана, с его точки зрения я подготовился именно к нему.

— Дик, я пойду немного посплю, да?

— Только не пей больше. Обещаешь мне? А через пару часов я тебя разбужу, тебе нельзя быть сегодня сонной. Ты не передумала и по-прежнему хочешь уехать к матери?

— Сразу же после того, как буду спокойна за твою судьбу.

— Мери, ты удивительная женщина...

— Скажи. Дик, если бы не миссис Тернер, ты смог бы меня полюбить?

— Я и так люблю тебя.

— Не то: полюбить по-настояшему, а не в благодарность.

— Я и не говорю ни о какой благодарности, просто люблю тебя и все.

— Ты говоришь мне это так, будто маленькому ребенку в уте­шение. Спасибо за искренность, это гораздо лучше, нежели когда женщине врут.

Она поднялась с кресла и подошла ко мне.

— Мери!

— Да, Дик?

— Я хочу тебя поцеловать.

— Поцелуй, Дик, мы ведь больше никогда с тобой не увидимся... За полчаса до назначенного времени я занял позицию у окна, скрывшись за занавеской из китайского шелка. В семнадцать двад­цать подъехала уже знакомая мне «Тойота» и двое охранников Тер­нера, а попросту волкодавов, вышли из неё. Оба одновременно пос­мотрели на часы, о чем-то пошептались, потом один из них снова забрался в машину и закурил. Я видел, как из открытого окошка машины струился голубоватый, почти прозрачный дымок. Плотный, среднсго роста головорез в темном, традиционном для мафиози, костюме, подошел к дому и нажал кнопку звонка. Он уже скрылся из моего поля зрения, поэтому я немедленно отошел от окна и занял позицию у дверей гостиной. Если он даже начнет палить в меня с порога, то и на этот случай я принял все меры предосторожности. Но у него, должно быть, для меня послание Тернера — чек, который притупит мою бдительность и позволит выстрелить без спешки в упор. В микрофоне раздался голос Мери: «Мистер Мэйсон, к вам пришел мистер Каски. Какие будут распоряжения?»

— Я жду его,— и почти сразу послышались мягкие шаги по ковру. Развязка приближалась в самом прямом смысле слова. В дверь негромко постучали.

— Войдите.

Я сознательно не стал открывать дверь и ждал, когда это сделает он сам. Он открыл дверь резко, видимо тоже был, на всякий случай, наготове. В проеме двери я увидел совсем близко от себя коренастого типа с хмурой физиономией, которую он изо всех сил пытался растянуть в приветливой улыбке, что давалось ему с большим тру­дом; вот сразу же пострелять, это его занятие. А тут приходилось пару минут посвятить дипломатии.

— Мистер Мэйсон?

— Да, вы от мистера...

— Да, от него. Я принес вам пакет.— Он достал из кармана пиджака плотный конверт.

— Проходите и располагайтесь.

Каски с нетерпением ожидал приглашения, он немедленно протиснулся боком в дверь, и, чем ближе он подходил, тем массивнее становилась его фигура с тяжелыми и непропорционально длинными руками. А может такое впечатление создавали короткие ноги. Про­тивник был чрезвычайно опасен, недооценивать такого зверя было никак нельзя. Пока он продвигался мимо меня, я чуть шагнул вбок, как бы освобождая ему путь, и в то же время, откинув корпус назад, коротким взмахом ладони нанес мистеру Каски режущий удар в область сонной артерии. Он повалился без звука, поджав под себя короткие толстые ноги в туфлях из крокодиловой кожи. Я сунул руку под пиджак Каски и вытащил пистолет. Не оставляя без вни­мания лежащего бандита, я вскрыл конверт и вытащил из него пустой листок голубоватой атласной бумаги. Что ж, мистер Тернер никак не рассчитывал, что я получу возможность рассмотреть его. Я вновь с теплотой подумал о Мери: если бы не она, моя игра закончилась бы три минуты назад. Я положил листок обратно в конверт, мне показалось, что Каски пришел в себя и очень грамотно изображает прежнее бессознательное состояние в ожидании удобного момента, когда сможет повалить меня ногами на пол и размозжить голову об угол стола.

— Мистер Каски, хватит валяться, у вас могут появиться про­лежни.

Надо отдать ему должное, он не стал продолжать свою симу­ляцию и быстро поднялся, потирая шею. Мне знакомо состояние, когда тебя бьют в сонную артерию, такое ощущение, будто твою голову водрузили на кол. Но это не смертельно, учитывая, что я только хотел вырубить Каски, не более. Полковник Шелли всегда учил соразмерять силу удара в соответствии с целью.

— Здорово вы меня. Это все патрон виноват. Я ему предлагал пришить вас еще в лесу, никто бы вовек не нашел, а он мне говорит: «Знаешь, Каски, почему ты работаешь на меня, а не я на тебя? Потому что у тебя в мыслях нет перспективы. Для тебя главное пришить, а для меня,— во имя чего»! Вот теперь пусть и расхле­бывает свою перспективу!

Во время этого располагающего монолога Каски незаметно приближался ко мне, рассчитывая на выпад ногой. Я быстро проверил, заряжен ли пистолет, хотя по-другому быть не могло, не для того же явился Каски ко мне, чтобы на виду у меня заряжать оружие, и наставил его Каски прямо в грудь.

— Знаешь, Каски, почему с пистолетом я, а не ты?

— Почему?

— Потому что я умнее тебя. Это, во-первых. А во-вторых, тебе не кажется, что твой шеф сознательно подставил тебя под удар?

— Ну, это вы зря, мистер Мэйсон, я на вашу сторону не перейду. Ему надо было точнее информировать меня, что вы за птица. В таких надо стрелять не давая опомниться.

— Об этом забудьте, Каски. Сейчас вы сделаете то, о чем я вас деликатно попрошу.

— О чем вы меня попросите?

— Ответить на некоторые вопросы.

— А если я этого не сделаю?

— Тогда я вас пристрелю.

— Не боитесь последствий?

— Мне терять будет нечего.

— Мне тоже.

— Что вы имеете ввиду?

— Если я отвечу на ваши вопросы, мистер Тернер меня попросту уберет. Один конец: вы или он, не вижу разницы.

— Разница есть: если я вас оставлю в живых, вы сможете исчезнуть, не дожидаясь, пока Тернер расправится с вами.

— И все же я не верю, что вы решитесь на убийство.

— Придется поверить и поскорее, каждая минута уменьшает шансы выжить.— Я наставил пистолет на Каски и стал медленно нажимать на курок. Каски занервничал. Через несколько секунд он сказал: