Бретт Холлидей - Смерть в шутовском колпаке
— Послушайте меня, мистер Шейн. Не забывайте, что я все-таки продюсер. В ночь премьеры я ни на минуту не покидал этого здания. Мне надо было либо мертвецки напиться, либо сойти с ума, чтобы не заметить такой подмены, если бы она имела место. Уверяю вас, что я пока в здравом уме и вчера вечером пьян не был.
— Извините меня,— пробормотал Шейн.— Конечно, вы правы, но мы имеем дело с убийством, и приходится рассматривать все варианты.
— Я готов, если понадобится, подтвердить свое заявление в суде,— предупредил его Джонсон.— И между нами, мистер Шейн, на вашем месте я все же попытался бы поискать убийцу за пределами этого здания.
— Поверьте, что у меня хватает кандидатов на эту роль,— невесело пошутил Шейн.— Их настолько много, что мне приходится прилагать немало усилий, чтобы как-то сузить круг претендентов.
— Кстати,— он снова повернулся к Маклеоду.— Я только что припомнил одну деталь. Видите ли, я тоже находился в зрительном зале вчера вечером. После первой картины произошла небольшая заминка. Занавес не поднимался так долго, что публика начала выказывать свое неудовольствие. Не могли бы вы мне пояснить, чем была вызвана эта задержка?
Глаза Маклеода сердито сверкнули за толстыми стеклами очков. С истинно актерским темпераментом он яростно ударил кулаком по ладони собственной левой руки.
— Боюсь, что мне до смерти не забыть этой позорной накладки,— зарычал он.— Счастье для Мида, что он сам пустил себе пулю в лоб. Я бы никогда не простил ему подобной безответственности. Ему, видите ли, приспичило покурить в самый неподходящий момент, а лишних рабочих рук у нас, к сожалению, не бывает. Естественно, что смена декораций заняла несколько больше времени, чем потребовалось бы при нормальных условиях. Будьте покойны, я высказал ему все, что я о нем думаю.
— Вышел покурить,— задумчиво повторил Шейн — Но откуда вы, собственно, можете знать, чем он занимался на самом деле?
— Но он сам сказал мне об этом…— Маклеод запнулся на половине фразы. Квадратная челюсть бутафора растерянно отвисла.
— В том-то все и дело,— детектив удовлетворенно кивнул.— Потому что он сам так сказал. Но вы не сможете поклясться в суде, что в это время Мид действительно курил сигарету у служебного входа. Согласитесь, что если бы он собирался на время покинуть театр, чтобы совершить хладнокровное убийство, то навряд ли стал бы оповещать вас о своих намерениях. Именно это я и пытался втолковать вам, когда просил предварительно хорошенько обдумать ваши ответы,— ядовито заключил Шейн.
— Можете ли вы точно припомнить, когда точно произошла эта заминка?— спросил он после паузы.
К этому времени мы уже выбились из графика и опаздывали примерно минут на пять,— пояснил бутафор.— Стало быть, это случилось около 8.50 плюс-минус две минуты.
— Ваше заявление может оказаться очень важным,— мрачно предупредил Шейн.
Он вновь обратился к Джонсону:
— Могу ли я еще раз осмотреть комнату миссис Карсон?
— Ради Бога!
Чувствовалось, что оба собеседника все больше нервничали и, будучи неглупыми людьми, по мере сил старались искупить невольную предвзятость, проявленную ими в начале беседы.
Продюсер самолично вызвался проводить детектива в цокольный этаж театра, где размещались артистические уборные.
Шейн невольно поежился от промозглой сырости, царившей в этой части строения.
— Увы, кондиционеры еще не были изобретены, когда строилось это здание,— натянуто пошутил Джонсон.— Правда, в погребе имеется старая печь,— он показал рукой куда-то в глубину коридора,— но мы, естественно, не используем ее во время летних гастролей. Хотите взглянуть?
— Местечко что надо, если понадобится спрятать еще один труп,— заметил Шейн, останавливаясь у двери, которая, по словам Джонсона, вела в погреб — При такой температуре здесь даже летом вряд ли появится запах разложения.
— Действительно, не слишком жарко,— согласился Джонсон, явно не испытывавший желания спускаться вниз.— Однако надеюсь, мистер Шейн, что вы не рассчитываете обнаружить здесь еще один труп.
Несколько секунд детектив оставался в нерешительности. Странное выражение появилось на его лице. Можно было подумать, что он тщетно пытается поймать какую-то мысль, остающуюся пока за пределами его сознания.
— Там есть электрическое освещение?— осведомился он.
Джонсон несколько раз лязгнул зубами, прежде чем сумел ответить на этот вопрос.
— Выключатель с внутренней стороны двери. Лицо продюсера посерело от страха. С трудом передвигая ноги, он обошел детектива, открыл дверь и щелкнул выключателем.
Пресловутый погреб оказался обширным помещением с влажным земляным полом, заваленным старыми театральными декорациями, сломанной мебелью и другими предметами театрального реквизита, очевидно, накапливавшимися здесь в течение многих лет.
Шейн сделал несколько шагов вперед и мрачно заметил:
— Возможно, я и в самом деле рехнулся, но меня не оставляет чувство, что в кошмарной шараде, предложенной нам убийцей, определенно не хватает какого-то элемента. И главное, в противоречии со старой театральной приметой, в ней отсутствует третий труп.
После недолгого колебания продюсер присоединился к детективу.
Прямо посередине подвала был проложен деревянный желоб, по которому неспешно текла мутная струя воды. У дальней стены помещалась кирпичная печь столь солидных размеров, что в ней при желании можно было и впрямь спрятать не менее дюжины трупов.
Шейн открыл массивную металлическую заслонку и обследовал внутренность печи, но, к облегчению Джонсона, не нашел ничего достойного профессионального внимания. Покидая погреб, детектив грустно улыбнулся.
— Похоже, скоро я буду искать трупы под собственной кроватью,— мрачно предрек он,— но если уж мне придется избавляться от трупа, я выберу заурядный морг. Кстати, если не ошибаюсь, мы как раз находимся рядом с уборной миссис Карсон, не так ли?— остановившись в коридоре перед одной из дверей, спросил Шейн.
— Вы правы. Она использовала ее вместе с Селией Мур,— подтвердил Джонсон, решивший на этот раз не испытывать судьбу, а посему благоразумно задержавшийся у порога, предоставив Шейну самому обследовать помещение.
— Похоже, мне начинает изменять память,— заметил детектив, указывая на черную накидку, висевшую на вбитом в стену гвозде — Убей меня Бог, если я помню, видел ли я ее здесь вчера вечером!
— Она принадлежала миссис Карсон,— удостоверил Джонсон.— А что, это может иметь важное значение?
— Само по себе вряд ли,— успокоил его детектив,— разве что в связи с другими событиями минувшей ночи. Например, теперь мы можем понять, зачем миссис Карсон понадобилось возвращаться в отель. Как вы помните, прошедшая ночь была очень холодной, а вечернее платье — не самый подходящий туалет для прогулок под звездами. Следовательно, мы можем предположить, что она очень спешила, иначе не забыла бы столь необходимую вещь. Если только…— Шейн сделал небольшую паузу и нахмурился,— если только она вообще собиралась покидать здание театра… Что ж, большое спасибо за содействие, мистер Джонсон. Пожалуй, больше мне здесь делать нечего.
Продюсер проводил детектива к выходу.
— Рад, что смог оказаться вам полезным,— заметил он на прощанье.— А еще больше тому, что сумел убедить вас в невиновности Карсона. Вы думаете, что Джо Мид действительно приложил руку к этому делу?
Шейн остановился и в упор посмотрел на своих спутников.
— Вы знаете Мида лучше меня. Что вы сами думаете по этому поводу?
Мужчины растерянно уставились друг на друга.
— Что вы думаете, Мак?— спросил Джонсон.
Маклеод покачал головой.
— Лично я не поверю в его вину, пока не получу убедительных доказательств. Возможно, он странный малый, у которого полно заскоков, но, на мой взгляд, он не способен на убийство.
— Поверьте, что и я никого не собираюсь обвинять, не имея на то веских доказательств,— улыбнулся детектив, выходя на улицу.
Филлис нетерпеливо поджидала мужа, сидя у себя в номере.
— Ты сегодня смылся, прежде чем я проснулась,— объявила она прокурорским тоном едва Шейн вошел в комнату.
Шейн улыбнулся и нежно обнял свою дражайшую половину.
— Кто-то должен собирать червячков на завтрак, пока некоторые ленивые пташки предпочитают нежиться в теплом гнездышке.
— Ну и каковы успехи у нашей рабочей пташки?— фыркнула Филлис.
— Нашел несколько сочных толстых червячков,— неопределенно сообщил Шейн. Он поцеловал супругу, затем нежно отстранил ее и плеснул себе в стакан умеренную порцию коньяка.
— Пока тебя не было, звонил доктор Фэйвер.
Шейн вздрогнул и резко повернулся к жене.
— Как здоровье его пациента?
— Если бы ты оставался в постели со мной, как и подобает приличному мужу, а не порхал где-то в поисках червячков, ты бы уже мог поговорить с Мидом. Но когда мне пришлось признаться, что я не имею ни малейшего представления о том, где болтается мой супруг и когда он собирается вернуться домой, доктор объявил, что в таком случае он вынужден ввести своему пациенту новую дозу успокоительного. Сколько раз я тебе говорила, что ты должен ставить меня в известность о своих намерениях, Майкл!
