Пьер Сувестр - Фантомас создатель королев
Продолжая играть комедию, он кричал:
— Совершено покушение! В королеву стреляли! Ваше величество, вы не ранены?
Оказавшись рядом с Элен, он увидел ужас и мольбу в ее глазах.
— Дорогу! Дорогу! — закричал он еще громче.— Разве вы не видите, что королеве плохо!
Элен, поняв, что от нее требуется, закрыла глаза и сделала вид, что падает в обморок.
— Генерал Грундал! Ко мне! — продолжал кричать Фандор.— Помогите мне увести Ее величество! Дорогу, господа, дорогу!
Генерал быстро оценил обстановку.
— Господа! — обратился он к присутствующим,— Прошу всех оставаться на местах и сохранять спокойствие! У королевы легкое недомогание на нервной почве. Ее величество оставит вас на несколько минут, после чего вернется и подпишет рескрипт об открытии парламента!
Вместе с Фандором они вывели Элен через боковую дверь. Бобинетта последовала за ними. Все вместе они оказались в оранжевом салоне, и Фандор поспешно запер дверь, не дав войти больше никому из придворных. В салоне, только что вошедшие через другую дверь, уже находились Вильхемина и Жюв.
Увидев Элен в горностаевой королевской мантии и с короной на голове, Вильхемина воскликнула испуганно и возмущенно:
- Узурпаторша!
Жюв, который уже успел сориентироваться в ситуации, отреагировал мгновенно:
— Нет, Ваше величество, это не узурпаторша! Это Элен, женщина, о которой я вам говорил! Элен, которая спасла трон для Вашего величества!
Элен, быстро оправившись от притворного обморока, упала на Колени пород королевой.
Ваше величество! — воскликнула она.— Простите меня за дерзость. Я позволила себе на короткое время запять ваше место на троне, по сделала это по просьбе ваших сторонников и исключительно в интересах Голландии. Вашему величеству нечего опасаться ни с моей стороны, ни со стороны какой-либо другой «претендентки». Так называемая Елена Майенбургская, имя которой я какое-то время носила, официально отказалась от всяких притязаний на престол. Вашему величеству остается только надеть свое королевское облачение, вернуться в зал и продолжить официальную церемонию...
Фандор и нескольких словах пояснил королеве то, что ей оставалось еще не ясным:
— Мы прервали церемонию подписания акта об открытии парламента. Элен не могла взять на себя столь большую ответственность. Кроме того, у нее не было печати... Теперь Вашему величеству следует вернуться в зал, извиниться за временное недомогание и вызванный им перерыв и завершить подписание акта...
— Хорошо,— сказала Вильхемина,— я готова к исполнению моего государственного долга! Но сначала я должна исполнить мой личный долг...
И, обратившись к Элен, она продолжала:
— Мадам, если я все еще королева, если я сохранила свой трон, то только благодаря вам! Я благодарю вас от всего сердца, а также от имени моего народа и моей страны!
Видя, что Элен готова снова опуститься на колени, она открыла ей объятия со словами:
— Нет, я не хочу, чтобы вы оказывали мне королевские почести! Я хочу, чтобы Элен Фандор, столь много для меня сделавшая, видела во мне не королеву, но подругу и сестру!
Две женщины — королева и та, кого еще недавно считали «узурпаторшей»,— сердечно обнялись. Между тем Жюв нетерпеливо шептал:
— Ваше величество, время не ждет! У вас еще будет возможность встретиться с Элен. А сейчас вас призывают ваши королевские обязанности!
Вильхемина быстро накинула на плечи королевскую мантию и возложила на голову корону. Минуту спустя торжественным шагом она вступила в парадную залу, встреченная почтительным шепотом присутствующих. Когда она подошла к столу, министр двора, не заметивший подмены, низко поклонился и начал снова;
— Позволю себе напомнить Вашему величеству, что королевская печать на этих официальных бумагах...
— Ну конечно, конечно! — прервала его королева Вильхемина.— Я подтверждаю полномочия Генеральных штатов и скрепляю их своей подписью и королевской печатью.
И она спокойно приложила к пергаменту печать, затем поставила спою подпись, к удивлению министра, спрашивавшего себя, почему столь разительно изменилось поведение королевы...
— Господин министр,— сказала она,— я прошу парламент приступить к его обязанностям. Отнесите господам парламентариям мой рескрипт и заверьте их в моей благосклонности.
Произнеся эти слова, она стала спускаться с возвышения, давая тем знак, что церемония окончена. Глазами она искала Жюва и Фандора. Ей не терпелось услышать от них подробный рассказ о всех невероятных событиях последнего дня. Но в толпе придворных она не увидела ни комиссара, ни журналиста, и тревожное предчувствие кольнуло ее сердце.
— Господин генерал,— обратилась она к Грундалу,— я все еще не очень хорошо себя чувствую. Предложите мне руку...
В сопровождении генерала, несколько смущенного оказанной ему честью, королева направилась в оранжевый салон. Грундал почтительно отворил дверь пород королевой, готовясь сам остаться за порогом. Но королева остановилась, пораженная неожиданностью: в салоне были Жюв и Фандор, по не было Элен!
Фандор сидел в кресле и рыдал, обхватив голову руками. Жюв стоял посреди комнаты, бледный как полотно. В руке он держал обрывок черной материи — что-то вроде капюшона... Вперив горестный взгляд в черный лоскут, полицейский бормотал:
— Ах, Фантомас! Фантомас! Ничто не в силах обуздать твою ярость... даже любовь!
Элен не было в комнате. Элен исчезла.
И королева Вильхемина поняла, что ее похитили...
