Сэйте Мацумото - Земля-пустыня
Но что заставило Таки посреди ночи вновь покинуть комнату, когда все любопытные уже успокоились и разошлись по своим номерам?
Собственно, и в этом нем ничего странного. Если под фамилией Есиоко скрывался Мурао, Таки беспокоило его состояние — ведь они были давнишними друзьями, их многое связывало. Не исключено, что именно поэтому Таки не мог спокойно усидеть в своей комнате и захотел выяснить подробности.
Поведение Таки лишний раз убеждало Кумико, что под фамилией Есиоки скрывался Мурао. Причем Мурао знал, что за ним охотятся, потому и зарегистрировался в отеле под чужой фамилией.
Кумико прислушалась. В соседнем номере было тихо. Она раздвинула шторы и настежь отворила окно. Прохладный воздух заполнил комнату.
Утренний туман еще окутывал Киото. Лишь кое-где проступали темные крыши храмов. На улице было пусто — ни прохожих, ни автомашин, ни трамваев. То, что случилось в отеле, никак не вязалось с мирным, похожим на картину пейзажем, которым Кумико невольно залюбовалась.
Она подумала было о чашке кофе, которая бы ее взбодрила, но вспомнила, что еще слишком рано: ресторан в отеле открывался только в восемь часов.
Кумико подняла просунутую под дверь газету и быстро пробежала ее. Никаких чрезвычайных сообщений не было. Колонки политических и общественных новостей дышали тем же спокойствием, что и пейзаж за окном.
Зазвонил телефон. От неожиданности Кумико вздрогнула, словно ее ударило током. Кому могло прийти в голову звонить так рано?
Телефон продолжал звонить, и Кумико, опасаясь, что он разбудит соседей, подняла трубку.
— Алло, алло, — сразу послышался чуть хриплый голос — тот самый, какой она слышала по телефону накануне вечером.
— Слушаю, — ответила Кумико.
— Алло, алло.
— Я слушаю, — громче повторила Кумико.
В трубке снова молчали. Молчание длилось несколько секунд, потом трубку опустили. Все происходило, точно так же, как и вчера вечером. Разница была лишь в том, что сейчас комнату заливали яркие лучи утреннего солнца. Но и на этот раз телефонный звонок оставил какой-то неприятный осадок, не мог же человек трижды ошибочно набрать номер.
Кумико задумалась. События прошедшей ночи утомили ее, захотелось пойти на улицу, проветриться. Она вышла из номера и тщательно заперла дверь.
— Доброе утро, — приветствовал ее у выхода бой, поеживаясь от утреннего холода.
Кумико пошла по улице, где ходил трамвай. В этот ранний час прохожих было еще мало. Мимо проехал грузовик с овощами. Это напомнило ей о доме. Мать, наверно, сейчас начала готовить завтрак.
Погуляв около получаса, Кумико вернулась к отелю, который, казалось, мирно дремал на холме. Трудно было представить, что минувшей ночью в нем разыгрались столь трагические события.
Когда Кумико подходила к отелю, от него отъехала машина иностранной марки. Видимо, уезжали иностранцы. Их провожало несколько служащих отеля. Когда машина поравнялась с Кумико, она заметила в ней ту самую француженку-блондинку, с которой она встретилась в Саду мхов. Машина набрала скорость, и француженка, наверно, не увидела Кумико. За стеклом промелькнуло лицо ее мужа — человека с восточным типом лица, который так сосредоточенно любовался внутренним садом храма Нандзэндзи.
Кумико удивилась столь раннему отъезду иностранцев. Возможно, он был намечен заранее, но она почему-то связывала их отъезд с событиями последней ночи. Ведь они находились в соседнем номере; и, безусловно, на них, иностранцев, путешествующих по чужой стране, подействовало это ночное происшествие. Вероятно, именно это заставило их изменить планы, и они предпочли поскорее убраться из отеля.
Вернувшись в свой номер, Кумико заказала овсяную кашу, но едва притронулась к еде.
Пора и мне возвращаться, подумала она, попросила счет и стала собирать вещи.
Ее беспокоило состояние Мурао. Ночной выстрел, проживание Мурао в отеле под чужой фамилией — все это казалось Кумико странным и настораживающим. Тем более что дело касалось знакомого человека, бывшего в свое время в подчинении у ее отца. И лишь мысль о том, что по какой-то причине Мурао скрывался под чужой фамилией, заставила ее отказаться от намерения посетить больницу и выразить ему свое соболезнование.
В дверь постучали. Вошел бой в белой униформе, держа в руке серебряный поднос со счетом.
— Прошлая ночь была ужасной, — сказала Кумико.
— Извините за доставленное вам беспокойство, — смущенно пробормотал бой.
— Что ж, всякое бывает! А как чувствует себя пострадавший?
— Ночью его увезли в больницу. Говорят, что он скоро поправится.
— Это хорошо, — облегченно вздохнула Кумико. — Вы не помните его фамилию?
— Господин Есиока.
— А преступника поймали?
— Еще нет. Но поиски продолжаются.
— В него стреляли через окно?
— Да. Полиция считает, что преступник забрался сперва на крышу соседнего дома. Предполагают, что он был не один.
— Разве?
— Судя по следам, их было по крайней мере двое.
Бой, видимо, сам интересовался ходом расследования, потому с готовностью отвечал на вопросы Кумико.
— Знаете, госпожа, а ведь полиция сделала странное открытие, — зашептал он.
— Какое?
— Под окном обнаружили свернутую в трубочку бумажку. Наверно, ее хотели просунуть в пулевое отверстие в оконном стекле, но впопыхах уронили. Так считает полиция.
— Что же там было написано?
— Одно слово: «предатель».
— Предатель? — У Кумико перехватило дыхание: почему они назвали Мурао предателем?
— Да, но полиция не уверена, что это сделал преступник.
На этом разговор закончился. Кумико положила на поднос причитающуюся с нее сумму и последовала за боем, взявшим ее чемодан.
В дверях она еще раз оглядела комнату, чтобы удостовериться, не забыла ли она что-нибудь из вещей. Ее взгляд остановился на телефонном аппарате.
В течение последних нескольких часов ей трижды звонил незнакомый человек и тем же, чуть хрипловатым голосом, в одной и той же манере говорил «алло, алло», а потом умолкал. Кумико не могла понять: специально ли он это делал или попадал к ней по ошибке?
Выйдя из номера, Кумико обратила внимание, что дверь напротив открыта и служанка в фартуке орудует в комнате пылесосом.
Кумико приблизилась к двери и заглянула внутрь. Уборку комнат всегда производили в отсутствие постояльцев. Значит, человека, столь похожего на Таки, в номере не было: наверно, спустился в ресторан позавтракать, заметив стоявшую в дверях Кумико, служанка вопросительно взглянула на нее.
— Скажите, пожалуйста, — обратилась к ней Кумико, — где господин, занимающий этот номер?
— Выехал из отеля.
— Когда? — удивилась Кумико.
— Примерно час назад.
Час назад Кумико гуляла по городу. Ей и в голову не могло прийти, что Таки мог уехать так рано.
— Простите, вы не запомнили его фамилию? Он очень похож на одного моего знакомого.
— Если не ошибаюсь, он назвался Кавадой.
— Господин Кавада? — повторила Кумико.
Фамилия была другая, но эти не поколебало ее уверенности, что она видела именно Таки. Кумико решила, что и он зарегистрировался под чужой фамилией, как это сделал Мурао.
Но что заставило их обоих остановиться в этом отеле под чужими фамилиями? Причем Таки во время событий прошлой ночи вел себя слишком нервозно и вот теперь со странной поспешностью покинул отель. Почему?
17
Когда начальник сыскного отдела вошел в палату, пострадавший лежал на койке, слегка повернувшись лицом к двери. Выражение его лица свидетельствовало не столько об испытываемой физической боли, сколько о растерянности.
Вслед, за начальником отдела вошли старший полицейский инспектор и детектив.
Палата была светлая, проникавшие сквозь окно лучи солнца освещали постель, на которой лежал пострадавший.
Сиделка внесла стулья и расставила их у изголовья.
— Ну, как самочувствие? — спросил начальник отдела. Он предварительно встречался с врачом и удостоверился, что разговор не повредит состоянию раненого.
Из-под одеяла выглядывало забинтованное и казавшееся из-за этого несоразмерно большим плечо пострадавшего. Его редкие волосы были спутаны, и, должно быть, поэтому сквозь них заметнее проступала кожа на голове.
— Благодарю вас, — ответил он.
— Досталось же вам прошлой ночью.
Пострадавший улыбнулся. В его глазах по-прежнему сохранялась растерянность, и зрачки беспокойно бегали.
Старший инспектор отодвинул свой стул и сел несколько поодаль. Он подозвал к себе сиделку и что-то шепнул ей. Та кивнула головой и вышла из палаты, плотно прикрыв за собою дверь. Это был тот самый инспектор, который с группой полицейских приезжал ночью в отель.
— Главврач сообщил мне, что ваше состояние не внушает опасений и дело быстро пойдет на поправку, — сказал начальник отдела.
— Простите за доставленное беспокойство, — пробормотал пострадавший.
