Юлия Алейникова - Лав-тур на Бора-Бора
Остаются Ирина Яковлевна и Сомов. Что касается убийства Ирмы, к Сомову не придерешься. А вот во время убийства Андре он пьяный колобродил с Шульманом на пляже.
Чем они там занимались на самом деле – одному богу ведомо. Имитировать опьянение любой дурак может. Оставим пока под подозрением. Хотя мотивов никаких не просматривается. Но с другой стороны, что она может знать о мотивах совершенно незнакомого человека? Может, мама Шульмана лечила сорок лет назад папу Сомова и плохо наложила швы? И теперь Сомов решил подставить Шульмана, чтобы насолить Ирине Яковлевне. А мы тут голову ломаем, что да почему? Бред, конечно, но чего в жизни не бывает?
И наконец… Ой! Как это она забыла про неотразимого капитана Сомерса? После смерти Ирмы он просто превратился в невидимку. Впрочем, откуда Юле знать, во что он превратился, она его сто лет не видела. Во время убийства Ирмы он был на яхте. Возможность убить имел, на платформу, судя по всему, спускался, во время убийства Андре был на рыбалке, ушел на веслах. Запросто мог причалить к берегу подальше от пирса, пешком дойти до места встречи, выстрелить в негодяя и с чистой совестью уплыть ловить рыбу. Простенько и вполне выполнимо. В обоих случаях есть очевидный мотив и возможность. Да еще какая! Ничего выдумывать не надо. Но с другой стороны, это-то и плохо. Слишком уж все очевидно. И инспектор его до сих пор не арестовал. Значит, или улик не хватает, или это не он.
Опять двадцать пять.
Ирина Яковлевна. Мотив в обоих случаях был. Ибо Андре убил тот, кого он шантажировал, а шантажировал он, скорее всего, убийцу. Под вопросом остается возможность. Вот ее-то надо хорошенько перепроверить. Уж больно гармонично смотрится Ирина Яковлевна с камнем в руках. Ирму она не выносила, и Юля была уверена: для мадам что Ирму прихлопнуть, что клопа на подушке. Главное, чтобы отвечать не пришлось.
Юля продолжала размышлять, лежа в гамаке, когда передо ней словно из-под земли вырос Василий, весь мокрый, в прилипших к телу шортах и футболке.
– Ты откуда такой красивый? – изумилась любящая жена.
– С рыбалки, – сердито буркнул муж, снимая футболку и вешая на край гамака. – Ты представляешь, сижу с удочкой, клюю носом, рядом Рауль дремлет. Вдруг жуткий рев над самым ухом, обернулись – прямо на нас катер несется, нос задран, кто за рулем – не видно. Мы, как дураки в лодке, прыгаем, орем, руками машем, а он прет прямо на нас. Ну, думаю, все! Нет, слава тебе господи, свернул в последний момент. Лодка, конечно, перевернулась, мы вывалились. А его, гада, и след простыл.
– Ужас какой, – искренне возмутилась Юля. – Как же вы до берега добрались?
– Мир не без добрых людей, подобрали. – Пострадавший от хулигана Василий подставил голый торс солнцу. – Все же мы не посреди Тихого океана болтались, а в полукилометре от берега.
– Вы в администрацию сообщили?
– Нет конечно, – пожал плечами муж. – Чего ради?
– Ты что, с ума сошел? А если бы ты ехал на велосипеде и тебя какой-нибудь придурок на машине в канаву столкнул? Что бы ты тогда делал? – возмущенно спросила она.
– Да ничего, вылез бы и дальше пошел, – пофигистично ответил Ползунов, до глубины души возмущая жену подобным непротивлением злу. – Ты бы лучше не тратила время на разработку очередного плана мести, а на опознание собиралась, а то опоздаешь, – назидательно посоветовал Василий.
– Ой, батюшки! Я про него уже забыла! – вскочила с гамака Юля и понеслась к бунгало переодеваться. В семнадцать ноль-ноль по местному времени ей предстояло опознавать Эллину ногу.
Глава 35
Бегая по номеру из ванной в спальню, из спальни в гостиную, из гостиной в ванную, укладывая волосы, делая макияж, Юля невольно думала о сегодняшних происшествиях.
Они оба с Василием подверглись нападению, которое выглядело как случайность. В обоих случаях они оказались на волосок от смерти или как минимум увечья. Но все же выжили. Можно ли считать эти происшествия стечением обстоятельств? Нет.
Их хотели убить? Нет. Запугать? Скорее всего.
Неужели она нащупала нужную ниточку? Но какую? Почему сама этого не заметила? Последнее время Юля сидела дома и ничего не предпринимала, кроме, конечно, выдумки про ногу Эллы. Задача… В любом случае сразу после опознания надо заглянуть в конюшню. Жаль, нельзя обсудить ситуацию с Василием, он сразу же посадит жену под замок, да еще инспектору наябедничает, а уж тот и вовсе приставит к непоседливой мадам наряд с пистолетами. Придется крутиться самой.
На опознание Юля решила явиться элегантной дамой. Сколько можно бегать в трусах и майке, с всклокоченной головой? С этой целью она надела простое льняное платье от Chloe, ярко-голубое, без рукавов, строгое и элегантное, серебряные босоножки на каблуках, привела в порядок волосы и наконец-то накрасилась. Взглянув на себя в зеркало, Юля решила, что надо почаще приводить себя в порядок.
Инспектор прислал за ценным свидетелем электромобиль. Ленивые гости могли передвигаться по территории отеля и острову на маленьких машинках. Юля до сих пор их услугами не пользовалась, как оказалось – зря. Быстро и удобно – они с Василием домчались до здания администрации в пять секунд, а сколько бы времени она брела туда на каблуках по деревянной мостовой?
В пустом холле инспектор торжественно предупредил мадам Ползунову об ответственности за дачу ложных показаний и провел в кабинет, где из-за белой простыни торчали пять левых ног, босых и, похоже, женских.
В углу с чопорными лицами сидели двое сотрудников отеля. Понятые, догадалась Юля.
– Мадам Ползунова, – торжественно обратился к ней инспектор. – Посмотрите внимательно и ответьте, узнаете ли вы какую-нибудь из этих ног. Если да – вспомните, где и при каких обстоятельствах вы могли ее видеть.
Юля согласно кивнула головой и принялась не спеша, с полным сознанием возложенной на нее ответственности опознавать Эллину лапу.
Первая нога была размера сорок первого, не меньше, мощная в щиколотке и вполне могла принадлежать пожилому носорогу. Вторая – маленькой, размер тридцать шесть, не больше, пухлой, с ярким веселеньким педикюром в горошек. Вариант тоже отпадал. Следующая ступня больше подходила Элле, но тоже была не та. Размер, возможно, совпадал, но вот форма? Нет. Слишком выступают кости возле большого пальца, к тому же она слишком загорелая. А вот следующая нога наверняка принадлежит бывшей подруге. Юля рассматривала аккуратную ножку с россыпью мелких родинок с внешней стороны подъема. Она не была чрезмерно загорелой, указательный палец был чуть длинноват. Элла! Для перестраховки надо осмотреть всех.
Юля не спешила, инспектор пыхтел рядом. Последняя нога была скучной и невыразительной. Чуть широковатая. С бледным розовым маникюром и короткими толстыми пальцами.
Обернувшись, Юлия важно заявила:
– Вот эта нога, инспектор. – И указала рукой на выбранный экземпляр.
Простыня упала. За ней сидел весь женский контингент «Sole mar»: Ирина Яковлевна, Инна, Елена, Элла и Татьяна.
– О, – растерялась новоявленная лжесвидетельница от такой встречи, – добрый вечер.
– И тебе привет, – язвительно усмехнулась Елена.
– Инспектор, мы можем наконец быть свободны? – с королевским достоинством вопросила Ирина Яковлевна.
– Конечно, благодарю всех за помощь, – любезно подсуетился инспектор, помогая мадам Шульман поднять на ноги могучее тело. – Кроме, разумеется, госпожи Крюгер. Вас я прошу задержаться.
Несмотря на желание поскорее покончить с неприятной процедурой, никто из дам, однако, не спешил покинуть административное бунгало.
Пока инспектор Бальзак оформлял протокол опознания, и дамы, и их кавалеры топтались на крыльце. А Ганс с Василием – в приемной.
– Итак, мадам Крюгер, признаетесь ли вы в нападении на мадам Ползунову? – задал вопрос инспектор, как только за понятыми закрылась дверь кабинета.
– Нет, – ответила Элла, спокойно глядя в глаза жандарма.
– То есть как? – растерялся бедный Жан– Поль. – Но вот же протокол опознания.
– Я выдвигаю протест. И думаю, если дело дойдет до суда, мой адвокат от вас не оставит и мокрого места, – впилась в него холодным уверенным взглядом обвиняемая. – Во-первых, опознание происходило после того, как мадам Ползунова имела возможность разглядывать мои босые ноги на протяжении более чем пяти дней. Далее, для сравнения во время опознания ей представили ноги так же хорошо знакомые, к тому же слишком уж отличающиеся от моих. А посему я настаиваю либо на повторной процедуре опознания с соблюдением всех моих обоснованных требований к ее непредвзятости, либо признать опознание незаконным. В любом случае завтра мой адвокат нанесет визит в прокуратуру и заявит официальный протест.
У Юли с инспектором даже челюсть отвисла. Такого напора и деловой хватки они не ожидали. Но, с другой стороны, а чего Юля хотела? Оклеветала человека и надеялась, что он покаянно смирится с любой ахинеей, которая придет ей в голову, и отправится в тюрьму? Бред, да и только.
