Андрей Гуляшки - Авакум Захов против 07
- Не беспокойтесь,- сказал Рене.- Я так говорю
всем женщинам, которым по виду от пятнадцати до со
рока. Вы же знаете, Наташа, что у Запада свой стиль.
К сожалению, меня этот Запад отравляет уже целых
пятнадцать лет.
- Уж не от этого ли вы произносите все гласные в
нос? - сказала Наташа.- Впрочем, это меня не интересует. Послушайте, где профессор Трофимов?
- Профессор Трофимов ждет Наталью Николаеву
к завтраку,- с галантным поклоном воскликнул Рене
Лефевр.- Вы мне позволите идти впереди?
Они молча проследовали по коридору, похожему на тоннель, и вошли в небольшой салон. Хрустальная люстра на потолке отбрасывала во все стороны яркий свет.
Профессор Трофимов отечески обнял Наташу и поцеловал в обе щеки. Он так осунулся, посерел, словно только что встал после тяжелой болезни.
- Неужто они обошлись с вами дурно? - спросил он.
Наташа покачала головой. На глазах у нее почему-то выступили слезы. Не сказав больше ни слова, он потрепал ее по плечу и жестом пригласил сесть.
Завтракали молча. Рене ухаживал за Наташей, в ответ она лишь холодно кивала головой. Когда все было подано, Рене тихо заговорил по-русски:
- Теперь нам следует окончательно выяснить наши
отношения, дорогие мои гости, так как я вижу, что вы
все еще смотрите на меня косо. И должен вам сказать- напрасно! Я тут простой исполнитель, не больше. Я - советский гражданин, уже много лет на загранработе. Мне приказано увезти профессора Трофимова куда-нибудь на юг, как можно дальше. Испытания должны были проводиться на Севере, в районе
Арктики. Не так ли, профессор? В сущности, вы будете продолжать работу над своим открытием, но в глубокой тайне и в таком месте, где НАТО не сможет вас обнаружить.
- А что же это за место, позвольте вас спросить?
обратился к нему профессор Трофимов. Голос его звучал холодно и глухо.
07 пожал плечами.
- Если бы я знал! - сказал он.- Я бы с радостью
удовлетворил ваше любопытство. Но, по-видимому, когда мы отъедем далеко, очень далеко на юг, нам уточнят место.
- Как это понимать "далеко на юг"? - спросил
Трофимов.
- Южнее сороковой параллели,- ответил 07.
- Он, видимо, думает, что я буду ставить свои опыты с помощью этих серебряных чайничков, ложечек и блюдец? - обращаясь к Наташе, заметил профессор Трофимов.
Она грустно усмехнулась.
07 нахмурил брови и глубоко затянулся табачным дымом.
- Едва ли Советское правительство полагает, что
вы будете производить ваши опыты с помощью приборов корабельной кухни.- Он помолчал.- Все необходимое для ваших опытов будет вам доставлено.
Трофимов отодвинул от себя чашку с чаем. Он отпил лишь несколько глотков.
- Я прошу вас запомнить,- сказал 07.- Я выступаю в роли представителя компании, которой принадлежит это судно, и зовут меня Гастон Декс.
- А ваше настоящее имя? - спросил профессор.
- Вадим Сергеев,- ответил 07.
- Вадим Сергеев или как угодно, мне все равно!
сказал профессор.- Я вам не верю. И не стройте иллюзий, что когда-нибудь я вам поверю. Вы нас похитили
пиратским образом. Советское правительство никогда
бы не допустило подобных методов в обращении с честным человеком, с женщиной! Пусть бы даже это были
не советские подданные и ничем не примечательные
люди!
- Профессор,-возмутился 07,- в данном случае
речь идет о судьбе вашего открытия!
- Если бы действительно возникла необходимость
защитить мое открытие и подобрать более подходящее
место для предстоящих испытаний, Советское правительство подобающим образом уведомило бы меня, по
говорило бы со мной! - гневно возразил Трофимов, и
его худое лицо с резко проступающими скулами побледнело от волнения.
07 пожал плечами.
- Весьма сожалею,- сказал он,- весьма сожалею,
но мне не позволено высказывать по этому поводу своих
суждений.
- Вы меня высадите в первом попавшемся порту,
где есть советский консул,- заявил Трофимов.
- Мне приказано не выпускать вас на берег ни в
одном порту,- холодно ответил 07.
- Какой ужас! - прошептала Наташа.
- Ничего ужасного в этом нет,- сказал 07.- Вы
сами себе внушаете всякие страхи! Впрочем,- обратился он к профессору,- я снесусь по радио с Москвой и
сообщу вашу просьбу, скажу, что вы желаете встретиться лично с официальным советским представителем.
Он встал, подчеркнуто любезно поклонился и пошел к выходу.
- Погодите, Сергеев,- окликнул его профессор,
кажется, вы так себя назвали?
07 кивнул утвердительно.
- Так вот, Вадим Сергеев, для связи с Москвой я
не нуждаюсь в посредниках. Я все равно не поверю ни
одному посреднику. Что бы вы мне ни говорили, вам
меня не убедить. Так что не стоит зря стараться!
- Весьма сожалею,- вздохнул 07.
Профессор встал.
- Я желаю сам говорить с Москвой,- сказал он.
И не с вашими людьми, а со своими. Понятно? У меня
есть прямая связь с моим научным центром.
07 немного подумал.
- Вы желаете вступить с вашим центром в непосредственную связь, я так вас понял?
- А как же иначе?
- У вас есть точно установленный для радиосвязи
час, есть шифр и ключ для расшифровки?
Трофимов взглянул на Наташу.
- Каждую среду в тринадцать часов по москов
скому времени,-сказала Наташа и встала.-Это моя обязанность, гражданин Сергеев.
- О, я преисполнен глубочайшего уважения к На
талье Николаевой,- с улыбкой воскликнул 07.
Затем он сказал, что сегодня как раз среда и что
он с большим удовольствием проводит Наташу на судовую радиостанцию, с тем чтобы она могла самолично
связаться с Москвой. Это надо будет сделать в двенадцать часов, потому что, когда здесь полдень, в Москве
час дня. Пускай она готовит свою шифрограмму, чтобы
не терять времени на радиостанции. А он позаботится
о том, чтобы там никого не было, пока Наташа будет
вести передачу. |
В двенадцать часов по местному времени Наташа передала в эфир:
"Мы с профессором находимся на неизвестном корабле, в Средиземном море, нас увозят в неизвестном направлении. Следует ли верить Вадиму Сергееву, который утверждает, что все делается с вашего ведома и по указанию Советского правительства?"
Полчаса спустя из Москвы пришел шифрованный ответ:
"Трофимову и Николаевой. Относитесь к Сергееву с полным доверием. Он действует по нашим указаниям. Счастливого плавания".
Через несколько минут в радиорубку вошел 07.
- Ну как, дорогая Наташа, что тебе ответила родная Москва? Ты убедилась, что я похититель и разбойник?
Наташа спрятала расшифрованный ответ в сумочку.
- Вадим Сергеев,- сказала она.- Если вы не похититель и не разбойник, то это еще не дает вам права
обращаться ко мне на "ты" и называть меня "дорогой"!
07 предупредил Наташу, что некоторое время, возможно даже несколько дней, ей и профессору придется постоянно находиться в своих каютах, не выходить на палубу и даже не просить об этом. Этого требуют интересы дела.
Наташа обняла Константина Трофимова и почти сквозь слезы сказала:
- Профессор! Вы ужасно обидели Вадима Сергеева!
То, что он говорил нам сегодня утром,- правда, истин
ная правда! Все эти странные вещи действительно делаются по приказу из Москвы! Я собственными ушами слышала ее голос, сама лично расшифровывала радиограмму! Тут нет никакого обмана, дорогой профессор, это правда!
И она расплакалась, теперь уже от радости.
Но профессор почему-то не обрадовался этой правде. Услышав ее, он, казалось, стал еще бледнее, глаза его помрачнели, он весь сник.
Константин Трофимов замкнулся в себе, он почти не разговаривал, ел так мало, что едва держался на ногах.
Когда они достигли Танжера, судно стало на якорь не в самой гавани, а у входа в нее, вдали от других судов. 07 сошел на берег и, возвратившись, принес Наташе восточных сладостей, арабскую шелковую шаль и очень милого, потешного ангорского кота.
Чтобы не огорчить Сергеева, Наташа приняла подарки.
А он, прийдя в отличное настроение, так расчувствовался, что разрешил ей часок-другой побыть на палубе.
На пороге стоял 07.
Аввакум чувствовал на себе его взгляд - глаза впились в него, словно хищные звери. Аввакум продолжал набивать трубку.
- Пауль Шеленберг? - спросил 07.
- Профессор Пауль Шеленберг,- спокойно ответил
Аввакум.
07 закрыл дверь. Он подошел поближе и небрежно протянул руку. Точно так же небрежно Аввакум протянул ему свою.
- Садитесь,- сказал он.
Трубка была набита, теперь можно ее и раскурить. - Если я не ошибаюсь, вам пятьдесят лет? - спросил 07.
- И несколько месяцев сверх того,- добавил Аввакум.
- Странно! - заметил 07.- Не будь этой седины на
висках, вам больше сорока никак не дашь!
- Ох, уж эта мне седина, дьявол ее возьми!-посетовал Аввакум.- И седеть-то начал всего год назад.
