Алексей Макеев - Смерть расписывается кровью
Суммируя, картина вырисовывалась следующая: решительной победы над пришлыми московским браткам одержать не удалось. В прошлом были серьезные разборки – стрельба, поножовщина, даже машины взрывались. Сейчас же вооруженное перемирие, нарушать которое стороны не торопятся. Потому что силы примерно равны. Если что-то попало в руки одним, то противники вынуждены с этим соглашаться. Некая форма паритета.
– Лю‑бо‑пы‑этно… – в растяжку и по слогам произнес Гуров, когда Марадона наконец иссяк. – Даже более чем любопытно. Просто оч-чень интересно. Станислав, дай закурить, я опять сигареты купить забыл.
– У меня тоже кончились, – с огорченным видом признался Крячко. – Вот незадача какая. У Маргоши стрельнуть, что ли? У нее «More» с ментолом. В них никотина вовсе нет. Вроде безалкогольного пива. По мне лучше уж веник. Может, в лавку сбегать? Черт, тоже курить до смерти охота.
– Возьмите у меня, – нейтральным тоном, чтобы не подумали чего, сказал Ивченко. – Если не побрезгуете. Я «Кент» курю. Только и я с вами за компанию, хорошо?
– Не побрезгуем, – одними уголками рта улыбнулся Гуров. – Есть у меня, Юрий, правило: не есть, не выпивать и не курить с теми, кого я за решетку закатаю. Но для тебя я сделаю исключение. Давай свой «Кент». Этой сладкой парочке, – Лев кивнул в сторону Кролика и Лысого, – тоже разрешается посмолить. Еще разрешается сесть поудобнее, руки опустить, а ты, Марадона, даже по комнате свободно передвигаться можешь. Что-то мне подсказывает, ты уже раздумал с нами ссориться. Эх, и надымим мы здесь впятером, почище, чем в вагонном тамбуре.
Некоторое время все молча курили. Гуров полуприкрыл глаза и медленно поглаживал пальцами левой руки лоб над бровями. «Друг и соратник», прекрасно изучивший привычки Льва, сразу же понял: в голову тому пришла очередная безумная идея, и сейчас Гуров мысленно обкатывает ее, проверяет на разрыв, изгиб и сжатие.
Появилась подкрашенная Хаданская с двумя чашками кофе в руках, но Станислав сперва приложил палец к губам, а затем жестом отправил хозяйку квартиры снова на кухню. Мол, не мешай. Чапай думает.
– Как, по-твоему, он не врет? – спросил Гуров наконец.
– По-моему, нет, – отозвался Станислав. – Так… Привирает немного. Для пущей художественной убедительности. Юрик с выбором профессии ошибся. Ему бы в сценаристы. Такой криминальный сериал по его рассказу можно забабахать… «Убойный отдел» отдыхал бы. Нет, не врет.
– Вот и я того же мнения, – Гуров повернулся к Марадоне. – Юрий, получается, что в столице торговлю антиквариатом контролируют две группировки, твоя и эти, с Грузинского Вала. Так? Или еще кто-то есть?
– Ну, как сказать, – пожал плечами Марадона. – Есть еще… махновцы отдельные. Несознательные. Браконьеры, старатели-одиночки. Им вообще никакие законы не писаны. Но это несерьезно. Если что конкретное надыбают, то все едино ко мне придут. Или к тем. Потому как у самих ни экспертов прикормленных, ни покупателей толковых нет. Не было никогда. И не будет.
– Значит, ты полагаешь, что Аркадий мог сдуру сунуться к парням с Грузинского Вала?
– Лев Иванович! А к кому Аркашке еще соваться было? Не ко мне же… То, что письмо Крокодилом от меня было получено, это и ежу понятно. Аркашка, хоть дурее любого ежа, не мог до такого не докумекать, он же знал, что мы с Салмановым в связке. Пару раз даже поручения мелкие выполнял, я, кстати, с ним встречался. От кого он скрывался? От дядюшки и от нас, ясное дело. Теперь дальше. Сам он никогда бы письма не сбыл, чтобы это сообразить, даже у Аркашки мозгов хватило. Крокодил наверняка племяннику рассказывал о конкурентах своих. В смысле наших. Вот сопляк и решил на них выйти. С уворованным письмом. Нашел дорожку, не знаю уж как. Засветился. А дальше… Ясно, что дальше. У Аркашки ни подстраховки, ни оружия, ни опыта, ни мозгов. Вообще ничего. И получилась самая короткая сказка: пришел Иван-царевич к Бабе-яге, тут ему и амбец настал. Мне его даже жаль немного, Аркашку, кутенка глупого. Ей-богу, не вру.
– Логично, – сказал Гуров. – Вполне логично. Это прекрасно объясняет, почему Арзамасцев половинку письма у Маргариты оставил. Он все же думал о подстраховке, и вот таким дурацким образом… Как тебе версия, Станислав?
– Вполне, – недовольно пробурчал Крячко. – Очень даже неплохая версия. А толку с того? Шиш да маленько. Как ты эту версию проверишь?
– Так тряханите их как следует! – возбужденно встрял в разговор Ивченко. – Дайте по рогам импортной скотине! Вы же контора, за вами государство. Послать взвод ОМОНа на Грузинский… Кишки по кустам висеть будут! А кто живой останется, тот вам все выложит. И про Аркашку, и про письмо.
Марадона хищно оскалился, детально вообразив, что может понатворить взвод ОМОНа с проклятыми конкурентами. Греющая душу картинка представилась…
– Тряхануть, конечно, хорошо бы… – задумчиво произнес Лев. – Только нет у нас ни малейших оснований их трясти. Одни догадки пополам с предположениями. Как эти предположения подтвердить?
– Или опровергнуть… – тут же подал реплику вечный скептик Крячко. – Нет, похоже на правду, но… То-то и беда, Юрик, что мы – структура государственная. ОМОН тоже. Причем ни мне, ни Льву Ивановичу ОМОН не подчиняется. Официально мы ничего сделать не сможем. По крайней мере в ближайшее время.
«Вот-вот, – подумал Гуров. – Ключевое слово здесь – официально. А если НЕофициально? В порядке самодеятельности? Мы со Стасиком все же и без взвода ОМОНа чего-то стоим. Два опера-важняка могут устроить нехорошим парням нехилую оперетту».
Идея, пришедшая ему в голову во время перекура, окончательно оформлялась, ее скелет стремительно обрастал мясом. Комбинация получалась предельно дерзкая, на грани фола, но имела все шансы на успех. Правда, для запуска комбинации в ход требовалось задействовать один фактор…
«Ну а если наши догадки не верны? – спросил себя Лев. – Если никакого отношения народец с Грузинского Вала к смерти Арзамасцева и письму не имеет? Мало ли чего по злобе на конкурентов Марадона наговорил… Дурака ведь сваляем, причем второй раз за одни сутки, а это уже перебор. Хотя… Что мы теряем, в конце-то концов? Познакомимся… Кроме того, я Марадоне почему-то верю. Станислав тоже. Если Ивченко гонит откровенную пургу, а мы оба купились, то пора менять профессию и на пару уходить в слесари-сантехники. Время, вот что главное. Мы в цейтноте! Нам дорог каждый час: в любой момент киллер может сдать своим заказчикам кусок письма, получить деньги и смыться, а тогда где его и фрагмент текста потом искать?»
– А почему ты хочешь, чтобы они убрались в Англию, а не, допустим, в Бразилию? – поинтересовался Станислав.
– Да хоть в Антарктиду, – злобновато прищурился Марадона. – Хоть на Луну, это бы самое лучшее. Их главный, бугор то есть, вроде как из Англии и есть. Это мне Салманов балакал. За что купил, за то и продаю. И кликуха у него соответственная – Лорд.
У моего братишки младшего собаку так зовут. Говорит по-русски чисто, но с акцентом.
– Кто говорит? – рассмеялся неугомонный Крячко. – Собака? Или братишка?
– Шуточки у вас, господин полковник, – укоризненно сказал Ивченко. – Бугор говорит. И морда у него какая-то… Заграничная. А второй после англичанина вполне даже наш. Паша Бульдозер. Валуев его фамилия, не слышали? Я с Бульдозером малость знаком. Нет, корешиться не корешились никогда, а сейчас так вовсе враги. Он чуток меня постарше. Был нормальным пацаном, корефанил с Танкистом и кунцевскими, у хозяина отметился лет десять назад. Правда, ненадолго, но на зоне вел себя по понятиям. Так люди говорили. И вот связался с Лордом этим. Тьфу!.. Я сам слышал, как они по-английски говорили. Была у нас стрелка забита с ними. И, видать, когда перетерли кой-какие непонятки, Лорду понадобилось Пашке что-то сказать, чтобы я не понял, о чем у них базар. Так Лорд ему по-своему и наболтал чего-то. А я стою дурак дураком, ни хрена понять не могу, о чем они сговариваются. Потому что Бульдозер ему тоже по-английски отвечает! Чудно… Где и когда Пашка наблутыкаться успел?!
– А ты, получается, с ними хорошо знаком, – задумчиво сказал Гуров. – С главным бугром, который Лорд, и с его помощником. С Валуевым. Знатоком английского языка…
– Само собой, – пожал плечами Ивченко. – Как я их могу не знать, раз мы стрелку забивали? И не одну. Воевать надоело, пришлось договариваться. Как по нашим дорожкам ходить, чтобы друг другу хвосты не оттаптывать. Пока договорились, очень даже друг друга узнали. Только ничего хорошего в этом знакомстве нет.
– Ты знаешь их, они знают тебя. Как говорится, не столько мир тесен, сколько прослойка тонка. И сейчас у вас что-то вроде холодной войны, прямых боевых действий не ведете, но до сердечного согласия далеко и спорных вопросов навалом, – Лев, чуть прищурившись, смотрел на Марадону. – Появись возможность, по их хвостам ты бы с величайшим удовольствием потоптался. А то и отрезал бы хвосты. По самые уши. Так? Но у бодливой коровы, как известно, вечные проблемы с рогами.
