Энн Грэнджер - Тени убийства
— Хорошо, что приехал, Алан, — сказал он, пожав ему руку. — Можно было бы обождать до завтра, но в данных обстоятельствах…
Маркби вздернул брови.
— Сейчас пошлю за кофе, — объявил Фуллер. Голос звучит глухо. — Вряд ли девочка домой ушла. — И потянулся к телефону.
— Спасибо.
Кофе ждали в неловком молчании. Когда помощница Фуллера удалилась, Маркби решительно приступил к делу:
— Ну, чем могу помочь? Речь пойдет об Оукли, как я понимаю?
— Конечно, вам уже известно, — вздохнул Фуллер, маленький пухлый мужчина с песочными волосами и круглыми темными глазками. Он всегда напоминает Алану хомяка, особенно когда, как в данный момент, смотрит на него с опаской и интересом, сложив на животе пухлые руки.
— Известно то, что написано в протоколе, и я жду от вас заключения о вскрытии.
— Мне пришлось обратиться к коллеге, — быстро пояснил Фуллер, кивая на Джеффа. — Я не специалист по ядам. Естественно, распознал внешние признаки. Изменение цвета кожи, предсмертные мышечные судороги, рвота, а после вскрытия разрушение слизистой оболочки желудка. Отослал образцы в лабораторию Пейнтера.
Патологоанатом откинулся на спинку кресла, давая понять, что сказал, что положено, и больше ничего не скажет.
— Когда я услышал, о ком идет речь, — вступил в свою очередь Джефф, — то все бросил и занялся присланными образцами. Справился быстро. Проверил и перепроверил, конечно, потому что сначала не поверил собственным глазам. — Он сделал глубокий вдох. — Мышьяк.
— Мышьяк?! — почти выкрикнул Маркби. — Точно?
— Столетней давности, — вставил Фуллер и снова закрыл рот.
— Разумеется, точно, будь я проклят, — буркнул Джефф не столько сердито, сколько отчаянно. — Пожалуй, я установил это так быстро, поскольку мы на днях толковали об этом у нас на новоселье. Что чертовски облегчило дело, Алан! Ведь мы рассуждали не только о мышьяке, но и о сестрах Оукли. Моя сестра помогает им продать дом, купить квартиру. На следующей неделе откуда-то возник Ян, и Мередит привезла его в Форуэйз, если позволишь напомнить. Он притормозил продажу усадьбы. Все пришли в ярость. Джулиет буквально взбесилась. Сестры Оукли были в отчаянии. Моя жена помчалась отлавливать Яна и разбираться — к счастью, не нашла. Вы с Мередит поймали его в каком-то местном пабе, чтобы объяснить ошибочность действий. Как я понял из слов своей жены, в субботу Мередит пригласила Яна на чай. Теперь этот испорченный парень мертв, как баран. — Джефф махнул рукой на холодильник для трупов. — Понимаешь? Мы все попадаем в чертовски сомнительное положение. Все вокруг него кружили, как мошки у свечки, с той самой минуты, как он ступил на британскую землю.
Маркби воздел обе руки, стараясь успокоить оратора. Фуллер, успешно сняв с себя ответственность, наблюдал за обоими с циничным равнодушием.
— Полегче, Джефф, — убедительно попросил Алан. — Извини, если тебе показалось, будто я усомнился в твоих заключениях, но не ты ли рассказывал на новоселье, как Черная вдова из Лудена вышла на свободу благодаря сомнительным криминалистическим доказательствам?
— Да ладно! — взорвался Пейнтер. — Это было сорок лет назад! Техника нынче гораздо тоньше, и в любом случае я тебя уверяю, что ни я, ни присутствующий здесь доктор Фуллер не могли ошибиться!
Фуллер испугался, что его опять привлекли к разбирательству.
— Безусловно, — твердо заявил он. — За Пейнтера не скажу, а со своей стороны подтверждаю, что у покойного наблюдаются все физические признаки отравления.
— Хорошо, — кивнул Маркби, стараясь придерживаться метода среди всеобщего безумия. — Если это мышьяк, он принял его внутрь?
— Почти наверняка, — кивнул Фуллер. — Судя по состоянию слизистых желудка и пищевода.
— Я не проводил вскрытие, — подхватил Джефф, — но проанализировал содержимое желудка и согласен с коллегой. В принципе глотать мышьяк не обязательно. Можно просто долго пользоваться какой-то мазью, где он содержится. Древние египтяне употребляли косметику с содержанием мышьяка, и, возможно, многие от этого умерли.
— Значит, мы говорим об убийстве? — настаивал Маркби.
— Думаю, он мог сам принять, — задумчиво пробормотал Джефф.
— Самоубийство? — подхватил Алан. — Надо подумать. Хотя мне казалось, что случаи самоубийства с помощью мышьяка завершились на мадам Бовари.
Джефф покраснел и завертелся в кресле:
— Ну… есть еще вариант… чисто теоретический. По-моему, в некоторых сельских районах Центральной Европы до сих пор верят в пользу строго дозированного употребления мышьяка. Начинают с малых доз, постепенно увеличивают. Невероятно, но переносят. Хотя сто миллиграммов обычно смертельны. — Он вздохнул и продолжил с глубоким сожалением: — В данном случае подобный вариант исключается. Здесь нет никаких признаков постепенного накопления яда в организме. Он принял большую дозу, более чем достаточную для летального исхода. Разумеется, вы понимаете, что я не завершил исследование, но основные выводы вряд ли в дальнейшем изменятся.
— Хорошо, Джефф. Прошу вас обоих как можно скорее дать письменные заключения. Сумеете?
Фуллер кивнул, Джефф Пейнтер выглядел удрученным.
— Позволь напомнить, Алан, если ты забыл. На вечеринке в честь новоселья я упомянул, кроме прочего, об убийстве Коры Оукли в усадьбе Форуэйз в восемьсот восьмидесятых годах. И дал Мередит почитать записки по этому поводу.
— Да, она их читает, — подтвердил Алан. — Осмелюсь заметить, это ее вечернее времяпрепровождение.
— Знаю, Джулиет мне не все рассказала, но ведь ты уже в курсе, да? — жалобно промямлил Джефф. — Фуллер, по-моему, тоже…
— О да, — очнулся Фуллер. — Дело довольно громкое. Мужа обвинили, потом оправдали. Он воспользовался мышьяком.
— Ну конечно, — сказала вечером Мередит, — в такие моменты все заявляют, что не могут поверить. Но я действительно не могу.
— Лучше поверь, — буркнул Алан.
— Стараюсь! Только он был такой… живой в субботу, назойливый, самодовольный по обыкновению. Теперь я себя чувствую виноватой.
— В чем, ради всего святого? После первого знакомства с ним вы все меня уговаривали связаться с Интерполом, — напомнил он.
Никто не любит напоминаний о собственной непоследовательности, и Мередит неохотно признала:
— Возможно, мы не дали ему шанса. Может быть, он не соврал, что отказался от претензий на Форуэйз и на деньги сестер Оукли…
— Тогда ты ему не поверила, почему теперь веришь? В любом случае слишком поздно менять свое мнение. Он мертв. Кто-то как-то подсунул ему мышьяк. Многие желали убрать его с дороги, включая пару старых сестер, сестру и жену эксперта по ядам. Все знали, каких от него можно ждать неприятностей. Мы с тобой специально отправились в «Перья», чтобы сделать Яну предупреждение. Короче, у всех у нас рыльце в пушку.
Вечер скорее прохладный, чем зябкий, но в камине горит небольшое полено, ради тепла и уюта, как поняла Мередит, чтобы воцарился покой. Дерево потрескивает, брызжет искрами. Надо ли рассказать Алану о встрече с Джулиет Пейнтер, несмотря на его совет не встречаться? Пожалуй, не надо. Он уже не в духе, а она не обязана отчитываться за каждую минуту.
— У нас с тобой не было мотива для убийства Яна, — твердо заявила она. — Возможности тоже, если на то пошло. Я не желала его смерти. Просто хотела, чтобы он вернулся в Польшу, перестал терзать сестер Оукли и осложнять жизнь Джулиет, чтобы она перестала мне жизнь осложнять. Мы его знали, и он нам не нравился, но мы с тобой только старались помочь, вот и все.
— Завтра мне предстоит объяснить это главному констеблю. Он вызывает меня ровно в девять.
Мередит прильнула к плечу Алана:
— Тебя ведь не отстранят от расследования?
— Могут отстранить. Я поспорю. С детских лет знаю Оукли, поэтому хочу заниматься их делом. Хотя именно поэтому и не должен заниматься.
— Если это тебя утешит, — мрачно сказала Мередит, — не ты один скомпрометирован. Я попросила коллегу из консульского отдела узнать, нет ли чего на Яна в нашем посольстве в Варшаве. — Она вкратце изложила полученную от Майка информацию. — Адриан подслушал. Ты должен меня прикрыть. Можешь завтра с утра до визита к главному констеблю послать официальный запрос? По-моему, интересно, что Ян заговорил о завещании полтора года назад. Это указывает, что оно действительно существует. — Она стряхнула уныние и оживилась. — Бьюсь об заклад, не только существует, но и где-то здесь спрятано. Не верю, что осталось в Польше у какого-то адвоката. Ян должен был его с собой захватить. Для него это пропуск к богатству.
— Я осматривал его комнату, ничего не увидел. Потом криминалисты на месте работали и тоже ничего не нашли. — Алан пожал плечами. — Но ведь ты была в Форуэйзе. Там столько потайных местечек, за год не осмотришь. Можно все разобрать по кирпичикам и не заметить.
