Джеймс Чейз - Я сам похороню своих мертвых
Вскоре Леон очутился в маленькой кухне. Его нога что-то задела. Шум отозвался в комнате, и он шепотом выругался. Потом достал из кармана плаща фонарик и включил его.
Кухня была в ужасном беспорядке. Стопка грязных тарелок громоздилась на столе, пол был покрыт пылью, усыпан мукой, крошками хлеба. Множество коньячных бутылок стояло в углу. Противно пахло кислым молоком. Эд поморщился.
Он проскользнул в темный коридор. Вскоре он попал в гостиную. Она была пуста. На ковре лежала опрокинутая бутылка, рядом валялся разбитый стакан. Недавно, видимо, пылающий камин потухал.
На диване из-под подушки высовывался кончик чего-то, похожего на носовой платок. Эд потянул его. Это действительно был носовой платочек с вышитыми инициалами «Л.М.».
Леон покачал головой. Лоис, по всему, уговорила Корину поехать с нею, и они забыли погасить свет в гостиной.
Он поискал глазами телефон, чтобы позвонить Инглишу и спросить, вернулась ли Лоис, но решил посмотреть еще. Он открыл дверь в соседнюю комнату. Здесь было темно. Эд пошарил по стене и нашел выключатель.
Спальня была такой же грязной, как и кухня. На полу валялось ношеное белье. Чулки, меховое манто были разбросаны по кровати. Из опрокинутой бутылки с лосьоном по паркету растеклась бледно-кремовая лужа.
Леон скривился и пожал плечами. Он уже собирался погасить свет, когда вдруг замер и сощурил глаза.
Дверь напротив, ведущая в ванную, была приоткрыта на несколько сантиметров, а за ней виднелся привязанный к вешалке красный шнур. Он был натянут, будто на нем висела какая-то тяжесть.
С бьющимся сердцем Леон толкнул приоткрытую дверь. Он уже почти не сомневался в том, что увидит, но тем не менее желудок его сжался в приступе тошноты, когда он в полумраке разглядел искаженное лицо Корины.
Она висела за дверью в ужасной позе – подтянутые колени, на кукольном безжизненном лице меж маленьких белых зубов свешивался распухший багровый язык. Красный шелковый шнур глубоко врезался в ее шею, а скрюченные руки были похожи на лапы зверя с когтями, собиравшегося вонзить их в своего врага в минуту агонии.
Леон дотронулся до ее руки: она была еще теплой. Он сделал шаг назад, весь дрожа. Некоторое время он раздумывал, не глядя на труп, потом вернулся в гостиную.
Теперь он думал о Лоис. Приехала ли она на виллу после того, как Корина была убита, или до этого.
Леон почувствовал, как пот заливает ему глаза. Если он скажет об этом Инглишу, тот покинет свое убежище. Ничто не остановит его, если он догадается, что Лоис в руках Шермана.
Леон вытер лицо носовым платком. Все говорило о том, что Шерман похитил Лоис. Леон еще немного подумал, потом решил, что прежде всего надо убедиться, не вернулась ли Лоис домой. Может быть, это ложная тревога.
Он поискал номер телефона Лоис в справочнике и набрал его. Слушая сигналы на другом конце провода и тиканье часов, он нетерпеливо ждал. Потом прозвучало:
– Кто это?
Леон сжался, он не узнал голос.
– Это «Вестсайд 57794»? – осторожно спросил он.
– Да, кто у телефона?
На этот раз Леон был уверен, что это не Инглиш.
– Я хотел бы поговорить с мисс Маршалл, – сказал он.
– Ее здесь нет. А кто у телефона?
– В сущности, – проговорил Леон, – это я должен вас спросить, кто вы такой и что делаете у мисс Маршалл, если ее нет дома?
– Это лейтенант Морили из уголовной бригады, – пролаял голос. – Этого вам достаточно? А кто у телефона?
Леон почувствовал, как по его спине побежали мурашки. Где Инглиш?
Он быстро повесил трубку.
4
Озабоченный, Ник Инглиш не мог усидеть на месте. Словно маятник, он сновал по комнате туда-сюда и то и дело смотрел на каминные часы. Уже прошло более часа, как ушла Лоис, и более четверти часа, как Леон последовал за ней.
Инглиш рассчитывал, что потребуется минут двадцать, пока Леон доберется до Лоуренс-бульвара. Даже если он там не обнаружит Лоис, это еще не значит, что она в опасности. Она, может быть, покинула виллу до прихода Леона.
«Какая неосторожность, какая глупость была с моей стороны позволить ей отправиться туда! – с отчаянием думал он. – Я должен был сообразить, что Корина представляет опасность для Шермана».
Он остановился. Чтобы как-то отвлечься, начал разглядывать жилище Лоис: гостиная была хорошо обставлена, уютная, веселая и приветливая. Если только с Лоис что-нибудь случится…
И тут он понял, совершенно неожиданно для себя, что очень привязан к ней. Теперь, когда Джулия мертва, он вдруг понял, чем для него была Лоис. К Джулии его влекло чисто физически. Кукла, с которой он любил играть и с которой он спал. Лоис же работала с ним рядом в течение пяти лет, и очень тяжелых лет, и он знал, что его успех в какой-то степени зависел и от нее, от ее работы, ее веры в его силы.
Если с ней что-нибудь случится!..
Сгорая от нетерпения, он подошел к окну, раздвинул шторы и посмотрел на мокрую от дождя улицу. Он постоял там некоторое время, надеясь увидеть Лоис.
Он уже собирался опустить шторы, как увидел фары приближавшейся машины. Он наклонился над подоконником, надеясь, что это Лоис.
Машина остановилась перед домом. Инглиш разглядел красный фонарь на ее капоте и красно-белые полосы на кузове. Он поспешно опустил шторы.
Полиция! Знали ли они о его присутствии здесь или просто хотели проверить? Инглиш быстро прошел через комнату, схватил пальто и шляпу и вышел в холл. Там он остановился, нахмурив лоб. Он даже не знал, есть ли в этом здании второй выход, и если есть, то следит ли за ним полиция.
Он подумал минуту, потом решительно швырнул пальто и шляпу и вернулся в гостиную.
Поймали! Значит, поймали! Он не хотел быть пойманным во время бегства. Инглиш остановился перед зеркалом, заложил руки за спину и стал ждать.
Минуты проходили. Он уже начал надеяться, что это была ложная тревога, когда в дверь позвонили.
Не спеша открывать, он схватил трубку и набрал номер Крайля. Тот сразу же подошел к телефону.
– Сэм? Это Ник, – проговорил он быстро и тихо. – Ты выиграл. Сейчас они звонят в дверь.
– Ничего не говори, – предупредил Крайль. – Я приеду в комиссариат раньше тебя. Я обо всем позабочусь, Ник. Не говори ни слова. Где Леон?
– Его здесь нет. Держи с ним связь, Сэм. Теперь я могу рассчитывать только на вас двоих.
– Рассчитывай на нас, – заверил Крайль. – Молчи и дай мне возможность действовать одному.
– Отличный совет, – с горечью проговорил Инглиш. Он услышал новый звонок. – Им не терпится. Я увижусь с тобой в комиссариате.
Повесив трубку, он пошел открывать дверь.
Морили стоял на площадке, держа одну руку в кармане пиджака. Его худое, похожее на лезвие кинжала лицо было бледно, а взгляд подозрителен.
– Добрый вечер, инспектор, – спокойно приветствовал его Инглиш. – Я не рассчитывал на ваше посещение. Что вы хотите?
– Могу я войти, мистер Инглиш?
– Вы один?
– Со мной человек, он внизу.
– Входите, – Инглиш посторонился. Морили вошел в холл, закрыл дверь и сделал Инглишу знак идти в гостиную. Инглиш вошел первым, подошел к камину и повернулся к инспектору.
– Я здесь один, – сказал он. – Мисс Маршалл ушла.
Морили провел ногтем по своим усам.
– Бесполезно говорить вам, что привело меня сюда.
Инглиш улыбнулся:
– Вот уже многие годы, как я перестал догадываться о чем-либо. Не скажете ли вы, что все-таки привело вас сюда?
– Вы обвиняетесь в убийстве Джулии Клер и Гарри Винса. – Он отвел глаза.
– Я поражен, что вы занялись этим делом, инспектор, – упрекнул Инглиш. – Я думал, вы на моей стороне.
– Я всегда на вашей стороне, – произнес Морили. – Вот потому я здесь. Я подумал, что будет лучше, если я позабочусь о вашем аресте.
– Что вы хотите этим сказать?
– Вы будете не первым, кто получит пулю в спину при попытке к бегству, – сказал Морили. – Существует масса высокопоставленных людей, которые будут рады избавиться от вас, мистер Инглиш.
– В том числе и комиссар?
Морили сделал утвердительный жест.
– Не знаю, но думаю, что окажу вам услугу, сам занявшись этим делом. Это чрезвычайно важно, мистер Инглиш. Для помощника комиссара, например, дело уже в шляпе.
Инглиш ничего не ответил.
– Вы в самом деле ходили к Винсу? – спросил Морили.
– Крайль предупредил меня, чтобы я ничего не говорил, – развел руками Инглиш. – Я в свое время заплатил ему немало денег, так что предпочитаю слушать его советы.
– Хорошо, понятно, – сказал Морили, снова погладив свои усы. – Но вам будет трудно оправдаться.
– Ну что ж, я не хочу больше заставлять вас ждать. Поехали.
В этот момент зазвонил телефон. Он хотел подойти к нему, но Морили взял трубку.
– Кто это? – официальным тоном спросил Морили.
Он немного послушал, потом ответил:
– Да. Кто у аппарата?
Он снова послушал.
– Ее здесь нет. Кто говорит?
Инглиш почувствовал, как холодная дрожь поднимается по его спине. Это, должно быть, Эд, он спрашивает о Лоис. Значит, он не нашел ее у Корины.
