Татьяна Гармаш-Роффе - Уйти нельзя остаться
Это весьма интриговало сыщика. И посему, дождавшись вечера (бывшая преподавательница обществоведения еще работала, как выяснилось, хотя уже давно не в школе: ушла секретаршей в строительный трест), он отправился прямиком по нужному адресу. Это был его излюбленный ход: явиться незваным-непрошеным гостем, без звонка и прочих вежливостей. Что позволяло ему застать свидетеля или подозреваемого врасплох, не готового со-врать на прямые вопросы. И если даже правды не скажет, то лицо его, реакции выдадут многое. Очень многое!
За годы работы частным сыщиком Алексей Кисанов стал заправским психологом. Он умел читать по лицам и угадывать за словами их тайный смысл.
На что и теперь понадеялся.
Но он малость просчитался.
Дверь ему открыла довольно крупная женщина, стройная, подтянутая, но при этом внушительная и ростом, и высокой грудью, и широкими бедрами. Лицо ее нельзя было назвать некрасивым, но и красивым тоже никак: и черты его, хоть и располагавшиеся вполне гармонично, были тяжелыми.
Белая полупрозрачная блузка (под ней просматривались контуры лифчика) и тугая серая юбка только подчеркивали ее формы. Алексей невольно подумал, что этот стиль одежды, смахивающий на пионерскую форму («белый верх, темный низ»), сохранился у нее со времен школы…
Он ожидал и голоса такого, под стать внешности, – крупного . Но он оказался неожиданно высоким и слабым.
– Я не понимаю цель вашего визита! – тонко и нервно проговорила она после первых вопросов детектива. – Весь этот класс состоял из одних подонков, поэтому я и ушла из школы! И с тех пор в школах не работала. Эти жеребцы, без малейшей совести и морали, без всяких мыслей в голове, они учуяли, что пришло их время. Время отсутствия всяких идеалов! – выкрикнула она. – Они были тупы и безжалостны, и тот факт, что Стрелков взлетел сегодня на вершину политической карьеры, очень характерен для того, что происходит в нашей стране! Сегодня у власти люди без совести, без принципов и идеалов! Они безжалостны и еще немало горя принесут России!
– Анна Ивановна, я понимаю вас… Я немного разобрался в том, что такое Юра Стрелков и образовавшаяся вокруг него так называемая Компашка . Но сейчас меня не Юра интересует. Прошу вас, поймите: пять человек из этого класса умерли один за другим, и смерти их соответствуют порядку их расположения за партами. Есть основания считать их не случайными. И я пришел к вам за помощью. – Кис старался говорить мягко и проникновенно, в надежде, что у женщины с принципами найдется простой человеческий отклик на эти слова. – В последнем, десятом классе произошли три события, которые плюс-минус совпадают по времени: учеников в классе пересадили, Зиновия Шапкина исключили из школы, а вы – вы уволились в разгар учебного года. И я бы хотел узнать почему.
В ответ она взвилась, наградив нелестными характеристиками и Юру, и всю Компашку, и Зиновия, и заявила, что ей нечего добавить к сказанному.
Лицо ее покрылось красными пятнами, и Алексей легко представил, как это выглядело двадцать четыре года назад: так же покрываясь пятнами гнева, Анна Ивановна орала на неугодных учеников, не вписывающихся в рамки марксизма-ленинизма, неприятным тонким голосом, и лупила указкой по партам. Что, без сомнения, делало ее смешной в глазах таких школьников, как Юра.
Но это ни на шаг не приближало его к ответу на вопрос, почему был исключен из школы Зиновий.
– И все-таки, Анна Ивановна… За что исключили из школы Зиновия? Что он сделал такого, что его выгнали из последнего – выпускного – класса?
– Понятия не имею! Он такой же подонок, как Юра и все остальные! – Голос ее окончательно сорвался в визг, и детектив понял, что правды не добьется.
В общем, облом. Хотя и это уже немало! Анна Ивановна что-то скрывала. Стало быть, имелось что скрывать!
Придется ему навестить Зиновия Шапкина. Он, конечно, тоже правды не скажет…
Что-то и впрямь нерядовое должно было в школе случиться, коли, несмотря на нешуточную оглядку на РОНО и всякие центральные комитеты, Зиновия из нее исключили!
Именно поэтому Зиновий не скажет… Или все-таки скажет? Видно будет. Пока требовалось простейшее: где да с кем он проживает.
Кис еще днем воспользовался дружескими связями и запросил у бывших коллег помощи. И сейчас, вернувшись на Смоленку в свой кабинет, открыл почту. Так и есть! Адрес Зиновия Шапкина упал в ящик. Спасибо, братцы!
Он посмотрел на часы. Время чуть перевалило за восемь – еще не поздно, можно попробовать навестить Шапкина. И Кис завел свою «Ниву», благо ехать было недалече: во времена школьного детства Лерины одноклассники обитали в районе их школы, что логично.
С тех пор большинство сменило адреса, но Зина Шапкин проживал ровно там же, где и двадцать четыре года назад: в окрестностях школы. А школа находилась в окрестностях метро «Смоленская», отчего и ехать было недалече.
Однако на звонок в дверь никто не ответил. Разобравшись в расположении квартир четырехэтажного старого домишки, затерявшегося в переулках, Алексей вышел из подъезда и высчитал окна Зиновия. Квартира была двухкомнатной, он знал, – стало быть, кухня и хотя бы одна комната выходят на фасад. Одно окно горело, скорей всего кухонное. Во втором из-за занавески пробивался мерцающий голубоватый свет: телевизор. По сведениям, Зиновий жил теперь один, а еще не так давно с матерью, скончавшейся около четырех месяцев назад. Отчего же он не открывает, интересно? Ну, хоть бы спросил «кто там?»…
Алексей посмотрел в бумажку и набрал номер телефона Зиновия. Результат был аналогичным: нет ответа. Он снова вернулся в подъезд – способов попадания в запертые подъезды у детектива имелось множество, но в данный момент удачно подвернулся выходящий оттуда жилец. У двери Зиновия он долго вслушивался. В квартире, похоже, царила тишина. Сказать точнее мешали шумы, доносившиеся из-за соседских дверей: это было время вечернего досуга и вечерней домашней работы – у кого-то орал телевизор, у кого-то шумела стиральная машина, у кого-то плакал ребенок…
Кис раздумывал. Причин молчания могло быть, в теории, несколько. Человек мог принимать ванну или душ или просто сидеть в туалете, проклиная нежданный-незваный звонок. Мог он также и отсутствовать, оставив на кухне свет. Было правильным подождать хотя бы с полчасика, использовав его на размышления, но…
Но дома его ждали Александра и малыши. С одной стороны, он и сам по ним скучал, и ему не терпелось сбросить с себя все дневные деловые заботы и погрузиться в родные руки, запахи, атмосферу любви и уюта. С другой стороны, его, мужа и отца, ожидали по вечерам едва ли не с таким же нетерпением, как Деда Мороза в Новый год. А это обязывало!
Но работа, помимо увлеченности ею (особенно в таких случаях, как сейчас, когда ему выпало дело-головоломка!), также накладывала обязательства! Причем иногда очень суровые! Когда случится следующий «инфаркт»? И сумеет ли он его предотвратить?! Особенно если учесть, что у него пока в руках пусто, ни одной зацепки, ничего точного и достоверного. Одни догадки да домыслы…
Он сел в машину, закурил. Надо позвонить Саше. Она поймет. Она всегда его понимала…
Телефон заиграл в его руке. Александра.
Она несколько сухо поинтересовалась, где он находится на данный момент.
Время приближалось к девяти. Если он прождет еще полчаса, то…
– Уже еду домой, – сообщил он, бросив последний взгляд на окна Зиновия. – Еду, Саша.
И все дорогу размышлял, как же сделать, как устроить так, чтоб ни семья не страдала, ни работа?
Но в сутках всего лишь двадцать четыре часа. Так мало…
«Как разрешить эту проблему?! Если кто знает, подскажите мне!!!!»
Домой он приехал с несколько виноватым видом. И в то же время с решимостью найти какой-то компромисс.
– Саш, я все понимаю… – начал он с порога.
– Я тоже, – усмехнулась она.
– Ты о чем?
– О том, что ты снова влез в «сапоги-скороходы», – пожала она плечами.
Шуточка эта была пущена с легкой руки его ассистента Вани и прижилась между своими. Означала она крайнюю степень его увлеченности делом: «Кис в сапогах».
Александра была права.
– Саша, давай так… Как только я закончу это дело, мы с тобой поедем в отпуск. На какие-нибудь чудесные острова. Он нужен и тебе, и мне!
– А дети?
– С детьми!
– Тогда на чудесных островах мне будет точно так же не до отдыха, как и дома!
– Хорошо, возьмем с собой няню!
– Алеш, но…
И она умолкла.
– Что? – требовательно спросил Алексей.
– А то… Что отдых на островах не решит нашей проблемы…
– Сашенька, какая у нас проблема? Ты только скажи, скажи прямо! Ты устаешь, я понимаю… И няня не может взять на себя всех забот… Давай еще заведем домработницу?
– Алеша, ты не с той стороны немножко… Мне тебя не хватает. ТЕБЯ. И ни няня, ни домработница мне тебя не заменят!
