Сидни Шелдон - Истинное лицо
Следующий инцидент произошел месяцем позже. В четыре часа утра Анну разбудил сильный стук в дверь. Она накинула халат и пошла узнать, в чем дело. Из библиотеки доносились грубые сердитые голоса. Она хотела войти, но остановилась, увидев, что Антони разговаривает с незнакомыми людьми. Боясь, что он рассердится, если она помешает, она вернулась к себе. За завтраком она спросила его, как он спал.
— Великолепно. Как заснул в десять, так и проспал до завтрака, даже глаз не открыл.
Так Анна узнала, что попала в беду. Она понятия не имела, что это за беда и насколько она серьезна. Почему муж ей лгал? Каким бизнесом он занимался? Почему должен был тайно общаться среди ночи с людьми, похожими на бандитов? Она боялась снова затрагивать этот вопрос в разговорах с Антони.
Несколько дней спустя на вечеринке в загородном клубе, членами которого они с мужем состояли, кто-то упомянул психоаналитика по имени Джад Стивенс и отозвался о нем очень лестно.
— Он, пожалуй, «аналитик аналитиков», если вы меня понимаете. Очень привлекателен. Один из тех, кто влюблен в свою работу.
Анна незаметно записала имя и на следующей неделе решилась обратиться к нему.
Первая же встреча с Джадом перевернула ее жизнь. Водоворот чувств затягивал ее, и она не сопротивлялась. В смятении она толком не могла говорить с ним, смущалась, как школьница, и обещала себе, что больше никогда не придет. И пришла снова, чтобы разобраться, что произошло. На этот раз ее реакция была еще сильнее. Она всегда относилась к жизни как реалистка, а теперь вела себя, как девочка, полюбившая впервые. Она обнаружила, что не может говорить с Джадом о муже, поэтому они говорили о разном, и после каждой встречи она все больше влюблялась в этого чуткого внимательного человека.
Она знала, что это безнадежная любовь, что она никогда не разведется с Антони. Она мучилась сознанием своей порочности: вышла замуж за одного, а спустя шесть месяцев полюбила другого. Она решила, что лучше будет, если больше никогда не увидит Джада.
И тут началась серия страшных событий. Была убита Кэрол Робертс. Джада сбила машина. Она прочитала в газете, что Джад был среди людей, нашедших тело Моди на складе «Файв Стар Мит». Она уже встречала название этого склада на конверте на имя Антони у него на столе.
Так постепенно стало формироваться ужасное подозрение. Казалось невероятным, что Антони может быть вовлечен в эти события, но тем не менее… Это было похоже на кошмарный сон. Она не могла обсуждать свои страхи с Джадом и боялась говорить о них с Антони. Она убеждала себя, что ее подозрения беспочвенны, — Антони даже не знал о существовании Джада.
И вот сорок восемь часов назад Антони вошел в ее спальню и стал расспрашивать о ее визитах к Джаду. Первой реакцией был гнев на то, что он шпионил за ней, но он быстро уступил место гнетущему страху. Глядя на искаженное, злое лицо мужа, она поняла, что он способен на все.
Даже на убийство.
Во время этого допроса она допустила непоправимую ошибку. Она дала ему понять, каковы ее чувства к Джаду. Глаза Антони стали чернее ночи, он покачнулся, как от физического удара.
Обдумав все одна, она поняла, какой опасности подвергается Джад и что она не может оставить его. Она сказала Антони, что не поедет с ним в Европу.
И вот Джад был здесь, в этом доме. И жизнь его висела на волоске. Из-за нее.
Дверь спальни открылась, вошел Антони. Минуту он стоял, наблюдая за ней.
— К тебе гость, — сказал он наконец.
Она вошла в библиотеку. Ее лицо было усталым и бледным, но в ней чувствовалось внутреннее спокойствие. Джад был в комнате один.
— Хелло, доктор Стивенс. Антони сказал мне, что вы здесь.
Джаду казалось, что они играют сцену для невидимых беспощадных зрителей. Внутренний голос говорил ему, что Анна ориентируется в ситуации и вверяет себя ему, какой бы выбор он ни сделал. А между тем единственное, что он мог выбрать, — это продлить ей немного жизнь. Если Анна откажется ехать, Демарко наверняка ее убьет здесь же.
Он подумал, тщательно подбирая слова. Каждое слово может быть так же опасно, как бомба в его автомобиле.
— Миссис Демарко, ваш муж очень расстроен, что вы передумали и не хотите ехать в Европу.
Анна слушала, выжидая и оценивая.
— И я тоже. Мне кажется, вам надо поехать, — сказал Джад громче.
Анна изучала его лицо, читала в глазах.
— А что, если я откажусь? Если просто уйду отсюда?
Джада охватила тревога:
— Вы не должны этого делать.
Она не выйдет отсюда живой!
— Миссис Демарко, — сказал он отчетливо, — ваш муж находится под ошибочным впечатлением, что вы полюбили меня.
Она разжала губы, чтобы заговорить, но он быстро продолжил:
— Я объяснил ему, что это нормальная стадия анализа — эмоциональная трансференция, через которую проходят все пациентки.
Она поняла его намек.
— Знаю. Боюсь, что глупо было приходить к вам с самого начала. Мне следовало попробовать разрешить проблему самой.
Глаза ее сказали ему, как она на самом деле сожалеет — о той опасности, которой он подвергся из-за нее.
— Я все думаю об этом. Может, отдых в Европе и будет для меня полезен.
Он коротко, облегченно вздохнул. Она поняла.
Но как предупредить ее об опасности, в которой она была? Или она знала? И если даже знала, что могла сделать? Он бросил взгляд на окно. Оно выходило в парк, в тот парк, по которому она совершала долгие прогулки. Если бы им удалось выйти в парк…
Он понизил голос:
— Ну как, поболтали немного?
Джад резко обернулся. В комнату, не торопясь, вошел Демарко, следом Анжели и братья Ваккаро.
Анна обратилась к мужу:
— Да, — сказала она. — Доктор Стивенс полагает, что мне следует поехать с тобой. Я собираюсь воспользоваться его советом.
Демарко улыбнулся и посмотрел на Джада.
— Я знал, что могу положиться на вас, доктор.
Он излучал очарование, наслаждаясь полной победой. Даже Джаду хотелось забыть, что этот дружелюбный грациозный красавец — хладнокровный убийца.
Демарко повернулся к Анне:
— Мы отправляемся рано утром. Почему бы тебе не пойти наверх и не начать собирать вещи?
Анна колебалась. Она не хотела оставлять Джада одного с этими людьми.
— Я…
Она беспомощно посмотрела на Джада. Он еле заметно кивнул.
— Хорошо, — Анна протянула руку. — До свидания, доктор Стивенс.
— До свидания.
На этот раз они прощались на самом деле. Джад смотрел, как она поворачивается, кивает остальным и выходит из комнаты.
Демарко проводил ее взглядом.
— Разве не прекрасна?
На лице его было странное выражение. Любовь, сознание своей власти и что-то еще. Сожаление? О том, что ее ожидает…
— Она ни о чем не догадывается, — сказал Джад. — Почему бы вам не держать ее подальше от всего этого? Отпустите ее.
Джад снова ощутил направленный на него поток ненависти.
— Пойдемте, доктор.
Демарко не станет убивать его здесь, в своем доме. Джад осмотрелся, взвешивая шансы на побег. Сейчас или никогда. Братья Ваккаро следили за ним голодными глазами в надежде, что он сделает лишнее движение. Анжели стоял у окна, рука его лежала на кобуре.
— Я бы не пытался, — мягко сказал Демарко. — Вы все равно что уже мертвы, но все же сделаем это по-моему.
Он толкнул Джада к двери.
Анна остановилась на лестничной площадке, наблюдая за холлом. Она отпрянула, когда мужчины вышли из библиотеки и направились к дверям, и заторопилась в спальню. Из окна она видела, как Джада заталкивали в машину.
Анна решительно сняла трубку и набрала номер коммутатора.
Прошла целая вечность, прежде чем ей ответили.
— Полицию. Поторопитесь — это срочно.
Чья-то рука протянулась из-за ее спины и надавила на рычаг. Анна, вскрикнув, обернулась. За ней стоял Ник Ваккаро. Он улыбался.
Глава двадцать третья
Анжели включил фары. Было четыре часа дня, но солнце пряталось за массой тяжелых облаков, гонимых ледяными ветрами. Они ехали уже больше часа — Анжели за рулем, Роки Ваккаро рядом с ним, Джад и Антони Демарко сзади.
Джад надеялся, что сможет привлечь внимание встречного полицейского патруля какой-нибудь отчаянной выходкой, но Анжели вел машину по дорогам, на которых почти не было движения. Они обогнули окраины Морристауна, выехали на шоссе 206 и направились на юг, в малонаселенную местность центрального Нью-Джерси. Пошел дождь со льдом, он застучал по ветровому стеклу, как крошечные обезумевшие барабанные палочки.
— Помедленней, — скомандовал Демарко. — Катастрофа нам ни к чему.
Он обратился к Джаду.
— Большинство людей совершают ошибки, потому что не планируют поступки, как я.
Джад изучал Демарко как клинический случай. Мегаломания, развитая до предела, до полного отрицания категорий морали. Убийца без угрызений совести.
