Дело о демоническом коте - Лариса Куницына
— Секретарь сира де Легаре?
— Именно так! Учитывая положение этого почтенного старца при бароне, я полагаю, что ситуация выглядит довольно щекотливой.
— Значит, он, к тому же, стоял и за покушением на нас, — мрачно кивнул Марк. — Предсказуемо.
— Вы не удивлены?
— Нет. Это лишь ещё один маленький фрагмент во вполне ясной картине этого преступления. Могу я взглянуть на этих мерзавцев?
— Конечно! Идёмте, я провожу вас.
Они спустились по лестнице до первого этажа, а потом ещё ниже, в глубокое сырое подземелье, где было ещё темнее и к тому же очень душно.
— Они не из Ранкура, — по пути пояснил комендант. — Прибыли сюда недавно. В нашем городе чужаки всегда на виду, потому выследить их для нас не составило труда. Они прятались в притоне на восточной окраине, но все содержатели этих заведений уже давно у меня на крючке, потому, во избежание неприятностей, с готовностью доносят нам обо всех подозрительных людях.
— А трупы трёх других нашли? — спросил Марк.
— Ещё нет. Они сказали, что закопали их где-то в городе. Я счёл возможным дождаться светлого утра, а уж потом проверить их слова.
— Разумно.
Они оказались в длинном мрачном коридоре с сырыми стенами, от которого решётками были отделены небольшие заглублённые в землю камеры. Но комендант прошёл мимо, не задерживаясь, и вскоре они попали в низкий сводчатый зал, где к дальней стене были прикованы стоя три человека. Их одежда была изодрана, а на телах темнели кровавые раны. Впрочем, на Марка это не произвело впечатления. Взяв со стола подсвечник, он подошёл ближе, чтоб рассмотреть их лица.
— Вот так сюрприз! — зло усмехнулся он. — Хуан, подойди-ка сюда. Узнаёшь их?
Джин Хо, приблизившись, взглянул на них и кивнул:
— Это слуги Элоизы Ганьон, сбежавшие из Ламарша вместе с ней. Это они вымогали у нас деньги, когда мы хотели просто побеседовать с их хозяйкой.
— Узел затягивается всё туже, — кивнул Марк. — Это ещё одно доказательство её связи с сиром де Легаре.
— Значит, всё это из-за него? — помрачнел комендант. — Я уже давно подозревал, что он злоупотребляет доверием его светлости! После смерти барона Корнеила он всё здесь подмял под себя! Это он развращает внука, одобряя его развлечения и безделье. Он и мною пытался командовать, но я со всей прямотой сказал ему, что я об этом думаю! Я присягал на верность барону де Ранкуру и буду подчиняться только ему! Все эти доверительные записи не имеют никакого отношения к обороне города, а если будут иметь, то я без сожаления покину свой пост. Я заявил об этом его светлости, и он согласился со мной. Я сам закупаю провиант, оружие и коней для войска. Этот старый проныра пытался закрыть мне доступ к казне, но я теперь подаю прошения прямо на имя его светлости, и тот, надо отдать ему должное, всегда принимает мою сторону. Хотя бы то, что экономить на войске — дело опасное, отец успел втемяшить в его пустую голову!
— Отец, не надо так горячиться, — попросил Рауль.
— Ты прав, мой мальчик. Для рыцаря недостойно ругать своего сеньора при посторонних.
— Вы лишь дополнили картину, — кивнул Марк. — И подтвердили мою догадку, что полностью независимы от сира де Легаре. Именно поэтому я прошу вас о помощи, надеясь, что о наших замыслах не узнают посторонние.
— Я даю слово, что буду нем, как рыба! Чем я могу помочь вам, ваше сиятельство?
— Я хочу этой ночью устроить ловушку для двух подручных сира де Легаре. И для этого мне понадобятся ваши подчинённые, это помещение и ваши палачи.
Ловушка
Поздно вечером Марк со своими спутниками вернулся в замок. Несколько часов он провёл в подземелье Северной башни, допрашивая схваченных комендантом разбойников. Его интересовала Элоиза Ганьон, и именно об этом были его вопросы. Но её слуги внезапно упёрлись и не желали говорить о ней, хотя охотно подтверждали, что приказ напасть на Марка получили от секретаря Менара. Джин Хо подозревал, что ведьма наложила на них заклятие молчания, но Марк думал, что всё проще. Он знал, что преступные красавицы часто имеют на своих сообщников-мужчин такое влияние, что те готовы умереть под пытками, но не выдать свою госпожу. И всё же он надеялся, что в этот раз всё не так запущено, и потому велел вызвать палачей.
Теперь его слегка мутило, и он был совсем не уверен, что от голода, хотя у него с утра и маковой росинки во рту не было. Однако это того стоило, и теперь он располагал тщательно запротоколированными ответами преступников, которые признались в том, что им было известно о деятельности Элоизы Ганьон в Ламарше, и по её приказу они убили несколько человек, подстроив несчастные случаи, выдав себя за обычных грабителей или создав видимость самоубийства. Они так же подтвердили, что она прибегала к колдовству, для чего всеми способами стремилась добыть волосы, ногти или кровь своих жертв. Её кот Фурфур был так злобен, что даже они боялись его. Но по пути в Ламарш она с помощью каких-то зелий и заклинаний превратила своего свирепого питомца в полосатое чудовище с огромными клыками и направила его в лес, и больше они его не видели.
С момента возвращения в Ранкур она поселилась в своём доме на улице барона Гильберта, а они — в том притоне, где их и схватили. Пару дней назад к ним явился господин Менар и приказал убить человека, который выдавал себя за барона де Сегюра, и заплатил им за это двадцать марок серебром. Они не ожидали, что это, и правда, барон де Сегюр, а когда разобрались, трое из шести уже были убиты, а остальные поспешили ретироваться. После этого они по приказу того же Менара отправились в дом Анриет Сове, убили её слуг-мужчин и обыскали дом, попутно допрашивая служанку, чтоб выведать у неё местонахождение тайника, где её хозяйка могла прятать важные бумаги. Они их не нашли, а женщина ничего не сказала, потому они забрали её с собой, чтоб допросить ещё раз. Они отвели её в дом, где Элоиза Ганьон жила под именем госпожи Картье, и продолжили допрос. Однако той же ночью служанка умерла, и они закопали её на заднем дворе вместе с телами
