Райский плод - Татьяна Витальевна Устинова
Она даже головой замотала, отгоняя наваждение. Нет, ее мама так никогда не поступит. Ее малыш желанный, потому что мама ждет его от любимого мужчины, с которым у нее сейчас просто временное непонимание. И на работе все знают, что мама ждет ребенка, готовясь к декрету. И живот у нее хорошо заметен, так что ничего уже не скроешь. Нет, глупость какая-то в голову лезет, про которую даже думать не надо.
– Вот ты где. Так и знал, что тут тебя найду, – вынырнув из неожиданных мыслей, Сашка обнаружила у их с Аэлитой столика Фому Горохова.
В проявлении дедуктивных способностей последнего не было ничего удивительного. Они с Забреевой сидели в любимом кафе Александры Кузнецовой, с которым у той к тому же был договор о деловом сотрудничестве. Каждый раз, появляясь в этом заведении, Сашка выкладывала в соцсети небольшой рилс, за что ей здесь полагалась весьма приятная скидка.
– Ой, ты уже освободился, да? Как Анна Матвеевна? – спросила Сашка, вскакивая и целуя Фому в щеку. – Кстати, познакомься, пожалуйста. Это Аэлита Забреева. Олимпийская чемпионка и спасительница нашей Натки. Это она договорилась, чтобы Настеньку взяли в школу фигурного катания Ксении Церцвадзе. Мы с ней очень сдружились.
Анной Матвеевной звали бабушку Фомы.
– Я освободился. У бабушки все в порядке, насколько это возможно в ее возрасте и с ее диагнозами. Здравствуй, Аэлита. Очень приятно познакомиться. Изрядно о тебе наслышан. Ничего, что на «ты»?
– Да брось ты, – махнула рукой спортсменка. – Зачем все эти церемонии. Мы же все-таки молодые люди, а не твоя бабушка. Кстати, рада, что ей лучше.
– Спасибо.
– Фома, ты что-нибудь закажешь? Просто мы уже поели. Давно тут сидим, – сказала Сашка.
– Если вы закончили, то я бы предпочел пойти домой. Аэлита, пойдем с нами. Продолжим вечер в домашней обстановке. У нас вино есть очень хорошее. Ты вино пьешь или у тебя режим?
– Нет у меня сейчас никакого режима, – грустно вздохнула девушка. – Моя спортивная карьера в прошлом, так что я могу позволять себе любые безобразия.
– Тогда пошли, – решительно сказал Фома.
Признаться, Саше не понравилось, что он приглашает гостей, не спрашивая ее мнения. Она сама с удовольствием осталась бы вечером вдвоем с ним. В последнее время они и так слишком мало времени проводили вместе. С другой стороны, Аэлита ей нравилась, так что хорошо, что Фома узнает ее новую подругу поближе.
Не успели они войти в квартиру, которую снимали, как позвонила мама.
– У тебя все хорошо, Санька? – спросила она.
– Да, а у тебя?
– И у меня все замечательно. Еще две недели, и долгожданный декрет. Точнее, сначала неотгулянный отпуск в две недели, а уже потом декрет, но сути это не меняет.
– Ты уйдешь с работы на две недели раньше положенного? – Сашка удивилась так сильно, как если бы узнала, что мама решила удалиться в монастырь. – Я думала, что ты и в декрете будешь на работу ходить. Ты же без нее не можешь, без своей работы.
– Сашка, ну откуда взялось это заблуждение? – Мама засмеялась, но как-то нервно, натужно. – Мне уже тяжело вести заседания, да и вся наша бумажная волокита тоже изрядно меня выматывает. Отпуск у меня большой, накопила я его в достаточной степени. Так что вполне могу себе позволить видеть дорогого начальника на две недели меньше. Остальные дни возьму уже после больничного по родам, чтобы восстановиться.
В этом тоже крылось что-то новенькое. Мама не хотела видеть Плевакина – своего начальника, учителя и наставника, с которым у нее всегда были дружеские отношения. Все-таки, что ни говори, а беременность влияет на характер.
– Но после больничного по беременности и родам тебе будет положен отпуск по уходу за ребенком. Или ты не хочешь его оформлять, а собираешься сразу после обычного отпуска выйти на работу?
Тревога, возникшая еще в кафе, вдруг снова ужом просочилась к сердцу, заставляя похолодеть за грудиной.
– Саша, зачем сейчас обсуждать то, что будет через несколько месяцев? – произнесла мама. – Давай лучше обсудим более насущные вопросы. Ты не будешь против, если я через две недели на какое-то время уеду? Ты справишься одна?
– Куда уедешь? – не поняла Саша. – К Виталию? Он перезвонил?
– Нет, не перезвонил, и в Антарктиду я не собираюсь, – мама снова невесело рассмеялась. – Я хочу пожить какое-то время на природе, в загородном пансионате. У моей клиники есть такое отделение, в котором беременные могут находиться под круглосуточным наблюдением, но при этом жить в сосновом бору, дышать свежим воздухом и получать сбалансированное четырехразовое питание.
У Саши возникло ощущение, что ей под ребра всадили острый нож и теперь поворачивают его в ране. Ей даже дышать стало больно, и слезы навернулись на глаза. Нет, не надо делать опрометчивых выводов. Надо все хорошенько выяснить.
– Я справлюсь, – сказала она, – тем более что я не одна, а с Фомой. Но, мама, а ты уверена, что финансово потянешь этот пансионат? Все-таки после рождения малыша предстоят большие расходы. Точнее, даже до рождения. Нужно будет купить кроватку, коляску, всякую малышовую одежду.
– Сашка, это в твоем детстве в магазинах ничего не было, так что все приходилось запасать заранее. А сейчас все можно купить в одном интернет-магазине, ткнув пальцем в три кнопки. Я не хочу ничего приобретать заранее, чтобы не сглазить. Так что с этим успеется. А пока я хочу позволить себе отдохнуть. У меня никогда не было такой возможности, вот я и хочу наверстать упущенное.
Так, значит, это все-таки правда. Мама решила избавиться от своего ребенка, отдать его в приемную семью, чтобы без помех выйти на работу, не прерывать свою карьеру и не терять в деньгах. С одной стороны, Сашка не могла ее судить. В свое время мама немало намыкалась, имея на руках ее, свою дочь.
Студентка без мужа, оставшаяся без помощи родителей, да еще и с младшей сестрой на руках. Мама выстояла, не сломалась: и Сашку вырастила, и карьеру построила, и Натке всю жизнь помогает. Можно ли упрекать ее в том, что она не хочет во второй раз входить в ту же реку безденежья и ограничений, неизбежно сопровождающих появление в семье маленького ребенка?
С другой стороны, как она объяснит на работе, чем кончилась ее беременность? Соврет, что ребенок умер? Но судья Кузнецова никогда не врет. Нет, только не ее мама.
– Поступай, как считаешь правильным, мамочка, – сказала Сашка, глотая слезы. –
