Смертельный юмор - Марина Серова
Я опять его одернула. Налила в бокал вина, а в соседний – гранатовый сок.
– Пей сок, – шепнула я ему, – но потом, через некоторое время, сделаешь вид, что ты очень пьян. Есть у меня одна мыслишка.
Вообще, я не сильна в логике и построении логических цепочек и умозаключений, но сейчас осенившая меня мысль стала спасительной – нам нужно как можно быстрее уйти в свой номер и основательно подготовиться к побегу. Хотя, как именно мы будем его совершать, я пока не знала. Главное сейчас – усыпить бдительность тех, кто находится в одном банкетном зале с нами и кто, по всей видимости, должен будет лишить нас жизни. А пьяненькие гости не вызывают никакого опасения у хозяев, особенно если они мирные, не буянят и просто засыпают на ходу. Так, а вот сейчас на руку нам будет то, что нас приняли за пару.
– Ираклий, – шепнула я, наклонившись к самому его лицу, – будем выходить, обними меня за талию и пытайся поцеловать.
– Женя! – Глаза моего подопечного чуть не вылезли из орбит. – Что-что, а такого от тебя я точно не ожидал. Ты же нормальный человек. Зачем тебе все это? Знаешь…
Я не дала ему договорить:
– Тьфу! Одно только на уме! Нам с тобой нужно срочно отсюда свалить под благовидным предлогом, выгадать хоть сколько-нибудь времени. Я не знаю, когда нас захотят убрать. Сказали – по темноте. А когда именно это будет, как-то не стали уточнять. Может, в одиннадцать вечера, может, в час ночи, а может, и перед рассветом, когда мы будем сладко спать.
– Все, не кипятись. Теперь понял. – И он поднялся, слегка покачиваясь. – Любимая, пойдем. Эй, люди, оставьте нас вдвоем! – крикнул он в зал.
Я увидела, что к нам повернулись с легкими понимающими улыбками – мол, мальчик выпил, окосел, стал смешон. Этой реакции я как раз и добивалась.
Я включилась в игру.
– Милый, не шуми. Пойдем сами, поищем укромный уголок.
– Пойдем. – Ираклий попытался придвинуться ко мне, стянув скатерть и задев стул.
– Тихо, тихо, не шали, мы с тобой сейчас пошалим в номере. – Я тоже играла роль девушки-простушки в веселом настроении с легким головокружением от вкусного вина и обильной закуски.
Скосила взгляд на толстяка в углу, который цепким взглядом окидывал всех. Даже у него сейчас исчезли из глаз льдинки недоверия, он словно расслабился, понимая, что мы недалекие люди. Этого мне и надо. Все сработало.
Мы, обнявшись, вышли из банкетного зала, слегка пошатываясь, и побрели к выходу.
Сзади послышались шаги. Я не оборачивалась, но подумала, что нам все-таки не доверяют. Кто-то решил проследить.
Я оказалась права. На наши с Ираклием плечи легли чьи-то ладони, нас развернули от выхода со словами:
– Господа хорошие, ваш номер, кажется, не в той стороне.
Это был Олег, тот самый крысоподобный.
«Блин!» – я выругалась про себя, что-то не так.
Кокетливо строя глазки Ираклию, я надула губы, как капризная девушка, и, смахнув его руку со своего плеча, ответила:
– А воздухом подышать перед сном?
– В номере окошко есть, откроете, а то сейчас в таком состоянии заблудитесь еще где-то, вдруг уснете на скамейке. А это небезопасно – по ночам на территории гуляют собачки Серебрянского.
– Кккакие соббачки? – заикаясь, произнесла я, делая вид, что пьяна, а на самом деле желая потянуть время и узнать как можно больше.
– Обычные, хорошие такие. Бульдожики.
– Милые собачки, – заплетающимся языком произнес Ираклий. – Но я не люблю собачек, я кошек люблю.
– А вот кошек, друг мой, у нас здесь нет, – сказал Олег и вдруг обернулся, после чего его голос стал строгим: – Поднимайтесь к себе, господа артисты, ложитесь-ка спать, утро вечера мудренее. А нам вы нужны завтра как огурчики – крепкие, бодрые.
– Я не артист, – попыталась возразить ему я, – только Ирвин выступает.
– Ничего, завтра и ты выступать, девочка, будешь. – К нам подошел человек с цепким взглядом и ухмыльнулся. – Что, Олежа, проводи-ка этих артистов в номер, да сделай все красиво, чтоб отдохнули.
Он еще раз окинул нас взглядом, что-то бормотнул и направился к выходу:
– Олежа, тебе же легче будет.
Крысоподобного передернуло, но он вмиг взял себя в руки:
– Все будет сделано, Михаил Петрович.
А потом, встав между нами и взяв каждого под локоток, повел на наш этаж.
Мы с Ираклием, не сговариваясь, решили играть свою роль до конца.
В номере мы мягко опустились на кровать. Точнее, нас туда опустил и посадил Олег.
«Олег крысоподобный. Звучит как прозвище какого-то короля или князя», – внезапно пришло мне в голову.
Я рассмеялась. Олег и Ираклий посмотрели на меня с недоумением.
Внезапно Олег вышел из комнаты и вернулся с двумя бутылями воды, которые вылил без всякого предупреждения на нас.
Я вышла из образа и, подскочив, заорала:
– Какого черта?
– Тихо! Надо, чтоб вы быстро протрезвели. Я свой.
– Да мы и не пьяные, – вздрогнул Ираклий и отряхнулся от холодный воды, словно огромный пес.
– Теперь сидите тихо и слушайте. Рассказывая все вам, рискую работой, репутацией, да и жизнью тоже. Ты же тот самый Ирвин? Стендапер? Это по тебе моя сеструха сохнет?
– Что? – в один голос воскликнули мы.
– Какая сеструха?
– Антонида, Тоня. Все уши про тебя прожужжала.
– Так это опять ее проделки, заманить нас сюда. Так и не успокоилась! – Я была вне себя от ярости и, вскочив с кровати, начала резко расхаживать по комнате, насколько это позволяло пространство.
– Евгения, присядь. Тебя я тоже угадал. Точнее, догадывался, что ты та самая Охотникова, но еще сомневался. Теперь точно уверен.
– Да, я Охотникова. И что теперь?
– А вот что. Сегодня ночью вас не станет. Утром на главном мосту обнаружат сгоревшую машину с вашими останками. Все погорюют день-другой и успокоятся. Но, как я вижу, вы не испуганы и не удивлены. Тут одно из двух – либо у вас шоковое состояние, либо, Женя, тебе уже удалось что-то узнать.
– Да, ты прав. – Я подскочила к нему, зажав шею и скрутив руки. – Признавайся, сволочь такая, кто и куда нас втравил?
– Женя, отпусти, я свой, – прохрипел Олег.
– Говори!
– Я хочу помочь.
– Женя, опусти его, правда. Давай выслушаем, – подал голос Ираклий, совершенно обескураженный происходящим.
– Сидите тихо и слушайте. Фирма «Бери и делай» занимается…
– Я знаю, чем занимается ваша контора! – перебила я его. – Давай о главном.
– Вас заказали. Точнее, заказали только Ирвина, но уберут обоих. Все назначено на полночь. Корпоратив – для отвода глаз. В принципе, хорошо придумали, что пьяны. Убрать вас
