Валютчики - Генрих Вазирович Мамоев
— Май, я сегодня не приеду, — я говорил спокойно, ну или мне так казалось.
— Что-то случилось? — быстро спросила она.
— Нет…, — я помедлил, и прибавил, — ничего страшного. Все в норме.
— А почему тогда не приедешь? Где ты будешь ночевать?
— В гостинице. За мной утром приедет машина, и я должен ехать в аэропорт.
— А сюда машина не может приехать?! — Теперь в ее голосе можно было различить и досадные нотки.
— Может, но это будет очень рано и я не хочу тебя тревожить.
— Мне тревожно, когда тебя нет, а не наоборот! — резонно возразила Майя.
— Да, милая, но мне нужно побыть одному, кое-что обдумать…
— Значит, что-то случилось! — резюмировала Майя. — Я так и подумала, что ты не просто так ко мне переехал. Может, скажешь?
— Майя, это никакого отношения к моему переезду не имеет, — я подумал, что немного лукавлю, и прибавил, — почти не имеет. Я все тебе расскажу, но не сейчас, ладно?
— Ладно, — ответила она и положила трубку.
«Ну, вот», — подумал я, — «обиделась!»
Повертев мобильник в руке и преодолев искушение хряснуть им об стену номера, откинул его в сторону, встал. Сделал несколько шагов, дошел до туалета, открыл дверь и посмотрел оттуда — кресла не было видно. Закрыл дверь, сделал шаг к дверному проему в комнату, еще один…
В результате нехитрого эксперимента стало ясно, что если Михаил видел, как я прятал деньги, то он уже должен был стоять почти в дверях, чего я, разумеется, не мог не услышать. И выходило, что «тайна клада» ему не могла быть известна, поскольку на тот момент об этом знал только один человек — я! Но если это каким-то образом узнал алкаш…
Страшная мысль, внезапно пришедшая в побитую голову, заставила сначала замереть, а потом кинуться к окну. Свет в номере не горел, и мне прекрасно был виден стоящий напротив дом. До него было не больше ста метров, окна горели вечерним уютом, а за некоторыми были даже видны фигуры бродивших за стеклами людей.
Я повернулся и посмотрел на комнату — да, кресло хорошо видно из окна! Черт меня задери за то самое! Как я не обратил внимания на окно, шторки которого были раздвинуты до краев (я хорошо помнил, что в номере было светло)?! Мне, с моим-то опытом перевозки денег, лохануться как вчерашнему мальчишке?! Это даже себе невозможно объяснить, а уж Сергею!
Обернувшись, я попытался представить, из какого окна можно было увидеть, как я что-то прячу под креслом. Получалось, что никак не меньше чем из 16-ти! При наличии бинокля, конечно…
Еще не успев додумать свою мысль до конца, я схватил чудом переживший мой гнев телефон и набрал короткий номер. Музыкальное пиликанье сменилось длинными гудками, которые сменил знакомый бас:
— Алло! — Прогудело голосом Сени.
— Сеня, это я! Вы далеко отъехали?!
— А, Ден! Привет! — Мне показалось, что он даже обрадовался. — Да нет, не очень. К мосту…, этому, как его, северному подъезжаем!
Я услышал, как кто-то в салоне, кажется Димон, его поправил: «Северянинскому», и быстро сказал:
— Вернуться можете?
— Да, — пауза, и чуть тише, — что случилось-то?
— Все нормально. Мне нужен Димкин бинокль.
— Бинокль?! Ладно, мы скоро.
Я выключил телефон и вновь подошел к окну…
…Ребята подъехали минут через десять. Я уже стоял в вестибюле, стараясь не обращать внимания на суетливую администраторшу и, увидев фары подъезжающего броневика, вышел навстречу. Сеня и остальные выпрыгнули из машины и быстро подошли ко мне.
— Ден, чего? — еще не дойдя до меня, спросил Сеня.
— Бинокль взяли?
Димон протянул мне новенький «Bresser». Тяжелое холодное железо приятно легло в руку.
— Спасибо. Сеня, пойдешь со мной, вы, — я посмотрел на Сергея и Димона, — садитесь в машину и встаньте в торце этого дома.
Я указал на дом, который наблюдал из окна 306-го номера.
— Ты что-то узнал? — Сеня наклонился, чтобы не пропустить ни слова, но я лишь покачал головой.
— Нет, пока одни догадки. Все, ждите нас там. Сеня, захвати рацию!
Я быстро пошел к входу в гостиницу. Сеня топал рядом, пыхтя, но не задавая больше никаких вопросов. В вестибюле я сурово взглянул на Ирину Васильевну, чтобы у нее, не дай боже, не появилось желания спрашивать, куда это я иду с вооруженным человеком, и у нее ничего не возникло. А если и возникло, то об этом я уже никогда не узнаю…
В номере я успел остановить Сеню, дернувшегося было включать свет, быстро прошел к окну и, приставив к глазам бинокль, начал методично изучать показавшиеся подозрительными окна.
Впрочем, таковыми (в моем-то состоянии!) казались все, без исключения. Вот, например, это, четвертое с краю, второе сверху — я задержался, разглядывая единственное темное окно в окружении других, подсвеченных огнями разной яркости окон. Такое ощущение, словно это была комната, в которой кто-то умер.
Или вон то, третье сверху, второе с краю — там уже несколько раз появлялась чья-то голова и какое-то время торчала в окне, наблюдая за чем-то во дворе дома. Я поправил настройку и четко увидел лицо человека. Лет 50–60, одутловатое лицо, мешки под глазами, зевает. Не то…
Оторвавшись от окуляров, я повернулся к Сене.
— Не стой за спиной. Если хочешь, сделай чай или кофе. Там, на столике все есть, — сказал я мающемуся от безделья гиганту, — и не включай свет.
Гигант протопал в направлении чайника, а я вновь стал разглядывать окрестные окна…
На седьмом этаже мелькнула женщина в развевающемся халате и появилась в другом окне, где синяя подсветка свидетельствовала о включенном телевизоре. Вообще, включенных телевизоров было достаточно много, и я решил на время исключить их из наблюдения — имея сто тысяч долларов, мне бы точно было не до телевизора. Хотя кто знает, люди так непредсказуемы.
В крайнем окне шестого этажа появилась чья-то сутулая фигура, но больше разглядеть не удалось — свет погас буквально через секунду. Я задержался, продолжая смотреть в темное окно, и через несколько секунд понял, что вижу ходящего за окном человека. Мне показалось странным сначала выключить свет, а потом ходить по комнате, и я посмотрел в соседнее окно — судя по неяркости, там горел ночник или торшер, но ничего больше сквозь полупрозрачный тюль было не разглядеть.
Я вновь перевел бинокль на темное окно, и что-то вдруг блеснуло зеленым отражением, как если бы увидел в темноте кошачьи глаза. Отблеск пропал, но я продолжал всматриваться в окно, за которым явно кто-то находился.
— Сеня, — позвал я негромко.
— А?! — откликнулся гигант.
— Сообщи
