Ноа - Марк Леви
– Но при чем тут Дженис?
– Из опасений активировать защиту и вызвать подозрения, что поставило бы под угрозу всю операцию, хакеры «Группы» до сих пор ни разу не пытались взломать изолятор на Окрестина. Они тренировались с помощью симуляторов. Моя задача – предоставить им точку доступа. Но время идет, и день «Д» уже скоро. Операция «Окрестина» потребовала координации важнейших ресурсов, над чем неустанно трудились Корделия, Диего, Майя, Витя, Алик, Екатерина и Матео.
– А Дженис?
– А Дженис скоро отправится в Минск, как только узнает, что я потерпела поражение, и меня беспокоит, что она предпримет что-то слишком рискованное. Будущее покажет.
* * *
Среда, Осло
В Осло светало. Екатерина этой ночью совсем не спала, о чем свидетельствовало множество окурков в пепельнице. Она встала из-за стола и с усилием потянулась, как кошка, разминая затекшее тело, а потом подошла к окну. Вдохнув ледяной утренний воздух, она закашлялась. Как только операция завершится, она непременно бросит курить. И на этот раз не сорвется. С этой мыслью она подожгла новую сигарету. Данные, которые Майя скачала с телефона Ники Кэш, оказались зашифрованы, и Екатерина потратила чертовски много времени на их взлом, почти проникнувшись уважением к Ники, но в четыре утра у нее все-таки получилось. В контактах жены миллиардера было столько имен, сколько она и не рассчитывала увидеть. Бизнесмены, дипломаты, лоббисты, политики… Там нашлись почти все члены правительства Джарвиса Борсона. Ники сопроводила каждое имя заметкой с подробнейшим описанием характера, общественной деятельности, маленьких – а порой и не таких уж маленьких – слабостей и, при наличии, преступлений. Если вся эта информация правдива, в смартфоне у Ники хранилось досье почти столь же компрометирующее, что и «Андорра», и уж точно позволяющее добиться всех привилегий, какие она только пожелает. В МИ-6 не ошиблись, она действительно была шпионкой, но руководитель британской разведки ее недооценил; супруга миллиардера отнюдь не некомпетентна. Прочитав ее записи, Екатерина в этом убедилась. Но остаток ночи она потратила не на то, чтобы прищучить членов британского правительства, тех, кто их спонсирует, или тех, кто оказывает им сомнительного рода услуги. Екатерина получила от Матео точные указания. Ей нужно было заняться тремя персонами, связанными с Ники или ее мужем.
Благодаря работе Майи Екатерина знала их телефонные номера. Оставалось только взломать их смартфоны и найти, чем их можно шантажировать. Эти трое мужчин были приближенными Лучина. Начальник изолятора на Окрестина, глава службы безопасности, подчинявшийся самому министру, и, наконец, главный санитарный врач. Атаковать кого-то одного из них было недостаточно, для желаемого результата требовалось достать всех троих. В нужный момент каждый из них сыграет свою роль.
Екатерина не пожелала довольствоваться указаниями Матео. Ей пришла в голову одна идея, для реализации которой не хватало времени. И тогда во второй раз за свою карьеру она отменила занятия, сообщив, что чем-то отравилась и посреди ночи у нее скрутило живот. Если понадобится, позднее она подделает больничный.
Она улеглась и установила будильник, чтобы пару часов отдохнуть. Но, когда закрыла глаза, ей почудилось, что она снова в лондонском отеле рядом с Матео и тот улыбается, глядя на нее. Она перевернулась раз, другой, накрыла голову подушкой, а потом рывком села. Схватила телефон и начала писать.
Мне тебя не хватает. Знаю, что это глупости, а может, это я глупая и самодурша. Но вообще именно потому, что мне тебя не хватает, я так боюсь наших отношений. Между нами слишком много препятствий, я имею в виду не только расстояние, но саму жизнь. Пожалуйста, не отвечай на мое сообщение, я ужасно не выспалась и у меня сердце в пятки уходит, когда я представляю, что нас ждет. Ты никогда не говорил себе, что мы зашли слишком далеко и когда-нибудь все это плохо кончится? Каждый раз, когда я думаю о Романе или о Николае, мне кажется, что за решеткой можешь оказаться ты. Не говори ничего остальным, Матео, но думаю, что это моя последняя хакерская операция.
Не могу сказать тебе, что люблю тебя, потому что не знаю, что такое любовь, и все-таки иногда мне приходит в голову мысль, что ты мог бы мне это показать.
Не рискуй понапрасну – это все, о чем я тебя прошу.
Здесь чертовски холодно.
Целую.
Екатерина перечитала свое сообщение, большой палец скользнул по экрану. После долгой паузы она пожала плечами и надавила на кнопку «отправить». Выключив смартфон, она опустила голову на подушку и заснула.
Вильнюс
Дженис проснулась с редкостно сильным похмельем. Мини-бар был открыт нараспашку и совершенно пуст. Дженис не удалось вспомнить, когда она отключилась, она помнила только, что было уже поздно и что она опустошила очередную бутылочку, чтобы заглушить сдавливавший грудь страх. Она огляделась; униформа горничной висит на своем месте в гардеробе. Как она там оказалась – загадка, но, поскольку журналистка спала без одежды и точно провела ночь в одиночестве, вероятно, она ее убрала туда уже после того, как водка поглотила ее сознание.
Она дотащилась до ванной. Лекарство при таком состоянии ей было известно только одно. Сжавшись, она резко включила холодную воду и заорала.
Несколько минут этой пытки вернули ее к жизни. Она надела пеньюар, и тут в дверь постучали.
Горничная, одетая точно так же, как Дженис вчера, держала в руках поднос с завтраком. Журналистка не помнила, чтобы она его заказывала, но узнала свой почерк на бумаге, которую горничная попросила подписать, после чего тихонько удалилась.
Дженис посмотрела на термос с кофе как на сокровище. Наполняя чашку, она отметила, что на подносе остался счет, который вообще-то должна была забрать горничная. Машинально перевернула листок – и сзади обнаружилась адресованная ей записка.
Водитель ждет вас, спускайтесь к 10:00; место назначения вам известно.
Удачи.
Спасибо за все.
Подписи не было, но Дженис знала, кто автор. Ухватив круассан, лежавший в корзинке с другой выпечкой, она открыла ноутбук. Витя отправил ей два сообщения.
В первом была последовательность чисел:
162/120/147/273/175/119/133/259
А во втором – одно-единственное число:
37
Взяв первые три числа, Дженис поделила каждое на три, а четыре оставшихся поделила на семь, и получила координаты: 54°40’49.91 северной широты и 25°17’19.37 восточной.
Она вывела на экран карту Вильнюса и скопировала координаты. Красная точка указала на Литовский художественный музей, расположенный на улице Диджёйи.
Дженис посмотрела на
