Андрей Костин - Канатные плясуны
В кармане у него затренькал мобильный телефон.
- Знаю, знаю, - успокоил он бросившего тревожный взгляд "Робин Гуда", В театре и самолете надо отключать. Я ж не без понятия.
- Эй, а почему такие поджопники низкие? - спросил кто-то из боевиков, глядя на расставленные по краю сцены тяжелые дубовые табуреты, сохранившиеся от неудачной постановки "Мастера и Маргариты".
- С низкого не так опасно падать, - пояснил "Робин Гуд". - Тс-с... - и приложил палец к губам.
- Ну а где фокусы-то? - поинтересовался бригадир.
- Фокусы? - Дима отвлекся от дрессировки "кота" и в упор посмотрел на бригадира, - Фокусы мне как-то не к лицу.
- Он - магистр черной магии, - шепотом подсказал "Робин Гуд".
- Виноват, - поправился "бригадир", смущенный тем, что сидит на сцене, а в глаза ему светят прожекторы. - Магия-то где?
- Магия - штука опасная, - голосом школьного учителя пояснил Дима. Обращаясь к ней, вы пробуждаете древние дремлющие силы. А как поведет себя человек, если его ненароком разбудят? Так же поведет себя и сила...
- Так фокусы будут или нет? - возмутился "зритель", сидящий у самой суфлерской будки.
Дима поднялся, опираясь на трость, и подошел к нему.
- Напишите на клочке бумаги, - сказал он, - в какую валюту и какого достоинства вы хотите, чтобы я ее превратил. Бумажку сложите вчетверо и отдайте мне.
В ряду зрителей образовалось некоторое волнение, вызванное поиском нужного листка. Наконец "бригадир" вспомнил, что у него в кармане лежит записная книжка, где он отмечает карточные долги. Страничка была вырвана, и на ней шариковой ручкой зритель вывел:
"100 баксов USA".
Потом бумажку сложили так, что написанное не было видно фокуснику, и отдали ему.
А фокусник засунул бумажку в рот, пожевал, выплюнул на ладонь и скатал в шарик. Потом щелчком пальцев выстрелил этим шариком над головой.
Кружась в воздухе, оттуда, сверху из темноты упала на сцену стодоллоровая банкнота.
- Вы заказывали? - Семен, наряженный котом, поднял ее и, сделав книксен, протянул зрителю.
- Чего, прямо моя теперь? - ошалело спросил тот.
- Разве вы не это заказывали? - обиделся маг.
- Ее, ее, - он крутил купюру в руках, смотрел через нее на свет, определяя, подлинная ли она. - Настоящая! - наконец крикнул он и попросил жалостливо, - Гражданин фокусник, а еще разочек можно загадать?
- Эй, - крикнули ему другие зрители, - ты свое сыграл!
- А немецкие марки можно заказывать? Или швейцарские франки? загомонили зрители.
- Господа! - мановением руки фокусник прекратил шум. - Как вы знаете, неконтролируемое хождение иностранной валюты на территории Российской Федерации запрещено законом от пятого числа. Или двенадцатого?
- Не удивлюсь, если даже от двадцать восьмого, - глубокомысленно вставил кот Семен.
- Ввиде исключения я решился... Но теперь прошу указывать только в рублях.
Голая девица сорвала с головы Кота-в-сапогах шляпу и с нею в руках обошла зрителей. Все кидали туда скомканные листочки, вырванные из записной книжки, а "бригадир" попытался засунуть сразу две записки.
- Нет, нет, - остановила его девица. - Иначе магистр будет разочарован.
Все записки вывалили в миску, где до этого была картошка. "Маг" полил сверху из графина и поджег. Бумага сгорела быстро.
Наступила тишина.
- И все? - разочарованно спросил кто-то.
- Эйн, цвей, дрей, - громко произнес Дима.
Сверху раздался хлопок, и на сцену обрушилась метель из разноцветных купюр.
Зрители, отталкивая друг друга и переругиваясь, бросились подбирать деньги.
- Все! - взмахнул тростью маг, и денежный дождь прекратился.
Дима понимал, каково там Ренату выбрасывать из мешка собственные деньги.
- Считайте, граждане, считайте! - "Робин Гуд" расхаживал среди суетившихся людей. - Как в народе говорят: "Денежки на стол, и девушка за стол". Или: "Держи деньги в темноте, а девку в тесноте"...
- Эй, командир, я "пятикатку" заказывал, - возмутился один из зрителей, - а тут - крупнее сотенных ничего нет. Мне что, мелкими купюрами сумму теперь набирать? - он держал в руках смятые деньги. - Так тут не хватает...
- А зачем вам деньги? - вдруг возмутился "Робин Гуд", сверкнув в свете прожекторов единственным уцелевшим стеклом в очках.
- Как это - зачем?
- Так ведь на оставшуюся жизнь и так хватит... Вы когда умрете?
- Ну, этого никто не знает, - обидчиво заявил боевик.
- Тоже мне, бином Ньютона, - продребезжал "Робин Гуд". - Только что к зданию театра подъехал автомобиль с московскими номерами. Пассажиры хорошо вооружены. Они и убьют тебя в течение ближайших десяти минут.
* * *
- "Варяги"! - заорал бригадир, спрыгивая со сцены. - О них Пашка-мореход предупреждал...
Остальные бросились следом за ним. Только зритель, сидевший у самой суфлерской будки, пообещал на бегу:
- На следующее представление я со всей семьей приду.
События могли развиваться совершенно иначе, если бы самый неопытный из людей Паши-морехода не оказался бы при этом самым прытким. Он первым выбежал из дверей театра, доставая при этом оружие.
Парням, подъехавшим в автомобиле с московскими номерами, вовсе не нужны были неприятности. Они и так были подавлены.
Простое задание - захватить трех мужчин и живыми (можно и полуживыми) привезти их в Москву - уже трижды потерпело фиаско. Первый и самый простой вариант - остановить автомобиль, в котором ехала троица, под видом сотрудников дорожно-постовой службы придраться к документам и спокойно "загрузить" клиентов, обернулся стрельбой, в результате которой один из их коллег получил серьезное ранение, а троица ускользнула. Вторая попытка: засада на проселочной дороге закончилась уже несколькими трупами. И, наконец, вся троица ускользнула от них в Камышевске... Об устроенном возле банка спектакле руководившему операцией и вовсе не хотелось вспоминать. Никогда его так не дурили. И даже отчаянная попытка догнать беглецов на грузовике обернулась катастрофой. Катастрофой не только для тех, кто сгорел в том грузовике, но, главное, для него, - подумал руководитель, - для него, командовавшего операцией. Такого провала вряд ли простят, и уж точно, никогда не забудут.
Судя по всему, троица, за которой они охотились, не являлась такой легкой добычей, как представлялось в начале. Главная проблема заключалась в том, что они не могли их попросту убить. Нужны были не головы, а информация, которой располагала хотя бы одна из этих голов. Информация об исчезнувших из сейфа ценных бумагах. Вся эта "макулатура" тянула на много миллионов американских долларов в валютном исчислении.
И потому люди, которые хотели вернуть себе эти деньги, не жалели сил и средств на операцию.
Но если случится еще один "прокол"...
Руководитель всерьез задумался. По информации, которой он располагал, разыскиваемая троица находилась сейчас в здании театра. Если они сбегут от него и на этот раз, на карьере можно ставить крест. А может, и не только на карьере.
- Если ты облажаешься, - напутствовал его заказчик со значительным выражением лица, - знай, никто тебя вытаскивать не станет.
- На этот раз надо сделать все аккуратно и тихо, - задумчиво произнес он в унисон своим мыслям, как тут же из дверей театра выскочил паренек, почти юнец, размахивая пистолетом.
Но и теперь бойню можно было еще предотвратить. Да только на втором этаже театра открылось окно, и прозвучал хлопок, похожий то ли на выстрел, то ли на взрыв петарды.
Тут же, не целясь, выстрелил юнец. Пуля пробила лобовое стекло автомобиля, а следом и голову водителя. Теперь, в ответ, вывалившись на асфальт из распахнутых дверей машины, стреляли его люди. А руководитель как окаменел. Опять, опять все пошло не так, как он рассчитал!
Юнец согнулся пополам, и, прежде чем упасть замертво на землю, получил еще несколько пуль в голову и грудь. Пассажиры автомобиля с московскими номерами стреляли порядочно, и при этом целились. Следом упал и завыл от боли в простреленном колене "бригадир".
"Москвичам" было удобно вести оборону. Боевики выбегали через дверь и тут же попадали под перекрестный огонь, едва успевая сделать по одному-два выстрела.
Уже четыре человека лежали на ступенях портала. Вполне возможно, "гостям" удалось бы перебить всех боевиков, но рядом заскрипели шины резко остановившегося "Лэнд Ровера". Хотя водитель и тормозил, но по инерции все равно проехал несколько метров и ударил "кенгурятником" в зад автомобиля с московскими номерами.
Руководитель, сидевший до этого неподвижно, словно заговоренный, оказался зажатым сработавшими подушками безопасности.
А из врезавшегося в них "Лэнд Ровера" выпрыгнул Паша-мореход. Лицо его было ужасно, потому что было абсолютно спокойно. В обеих руках Паша держал по пистолету. Стрелял он из них по очереди.
Залегшие на асфальт "москвичи" так там и остались. Пули настигли кого в затылок, кого в спину.
- Быстрее, - закричал, высовываясь, личный шофер Паши-морехода. - По рации передали, менты уже выехали, через пять минут будут здесь.
