Ирина Арбенина - Идол прошедшего времени
Далее Кленский продолжил:
— Бельская-Рындина устраивала вечера, имевшие дурную славу… Бывал на них и навещавший Петербург Аполлинарий Салтыков. Как и все, он был, очевидно, в Бельскую влюблен. В общем, второй мширский идол вместо музея оказался у Нины. Был Аполлинарием ей подарен…
— И что же дальше?
— Магический успех Бельской-Рындиной и фантастическое, необъяснимое поклонение мужчин, вероятно, невольно наталкивали женщин-соперниц на мистические объяснения…
— Идол?
— Да. Именно тогда впервые возникли эти разговоры о мширском идоле — о его могуществе и недоброй силе.
— Недоброй?
— Да! Итог жизни Бельской-Рындиной был ужасен… По воспоминаниям современников, она искала смерти. И смерти невероятной — протыкала булавкой тело своей умершей сестры и той же булавкой колола себя, чтобы заразиться трупным ядом.
— Кошмар…
— Однако… Когда ее хоронили, на лице этой дамы-вамп застыла улыбка.
— А что же идол?
— Возможно, Нина Бельская-Рындина еще раньше подарила его своему молодому любовнику. Очень известный в артистических кругах Петербурга юноша Корняков. «Самый очаровательный талант», как о нем говорили и мужчины и женщины.
— Что же случилось с этим юношей?
— «Принял смерть в мелких водах Финского залива с вожделением»! Цитирую его современника, очевидца гибели. Причем лик утопленника был тих и светел. Ну, в общем…
Все, кто блистал в тринадцатом году, —Лишь призраки на петербургском льду, —
вздохнул Владислав Сергеевич.
— У истории с идолом было продолжение?
— Разумеется… От очаровательного юноши Корнякова идол перешел к знаменитому поэту.
— Корняков был поклонником его таланта?
— Возможно, не только таланта. Юноша Корняков был многогранен. А я со свечкой не стоял. Так вот… Знаменитый поэт, у которого, кстати сказать, была в те времена слава сатаниста, занимался оккультизмом, спиритизмом, черной магией. Всегда — в черном, наглухо застегнутом сюртуке. У современников было ощущение, что этот человек умер еще при жизни. «Это душа угасшая. Последние струйки дыма поднимаются над ней лишь при разговоре об оккультизме».
— И что же?
— У знаменитого поэта были, разумеется, не только поклонники, но и поклонницы… Иначе не понять, как мширский идол снова оказался у женщины.
— У кого на сей раз?
— Юная поэтесса Анастасия Молева.
— Расскажите…
— Считается, что поэт подарил ей идола в благодарность за ее беззаветную и безответную любовь к нему, знаменитому… Вообще, вся история Молевой с этого момента печальна и загадочна. Мне удалось кое-что найти в мемуарной литературе.
— Ну так рассказывайте, что вы там накопали…
— По воспоминаниям современников, эта высокая девушка появлялась изредка на литературных вечерах футуристов. Всегда в черной повязке на голове. Иногда она читала свои стихи. «Эротика и скорбь»! Стихи наивные, но неплохо сделанные. Девушка прожила всего двадцать два года.
— Ого! Опять идол вмешался?
— Единственный сборник стихов Анастасии Молевой напечатал знаменитый в те годы издатель Кожебаткин. Колоритная личность! На столе, по воспоминаниям, у Кожебаткина всегда стоял литр красного вина… И это ему принадлежит знаменитая фраза: «Издательство приносит убытки. Вот на них я и живу». Ну, да не об этом удивительном человеке сейчас речь… За целый год было продано всего пятьдесят экземпляров сборника стихов, написанных Молевой. Книжечка в белой как снег обложке лежала в книжных магазинах мертвым грузом. Юная поэтесса, конечно, горевала: неужели так плохо?! И мечтала об успехе…
— И что же?
— В общем… В тот день у поэтессы Молевой должны были быть гости. Неожиданно она позвонила и сказала, что не сможет их принять. «Я очень занята», — сказала она. По словам говоривших с ней, голос у нее в тот момент был «радостным, почти ликующим». Понимаете?
— Не очень…
— За несколько секунд до смерти у говорившей по телефону Молевой был радостный, почти ликующий голос!
— За несколько секунд до смерти?
— Да. Уронив телефонную трубку, она выстрелила из «нагана» себе в сердце.
— Ну и дела!
— Когда встревоженные гости все-таки приехали, лицо у покойницы было совершенно спокойным… Рядом на столе стоял медный божок. Мширский идол!
И, как написано в мемуарах того времени, «как хлопья белого снега, полетели на другой день после ее смерти из магазинов экземпляры ее книги. В издательство звонили ежеминутно, прося пополнения. Издание разошлось в три дня. Сразу же было выпущено второе, уже с трауром». Были исписаны столбцы газет о книжке и ее авторе.
Успех к Молевой пришел… Но какой ценой!
— Неужели вы думаете — благодаря идолу?
— А вы так не думаете, Дамиан?
— Не думаю, конечно… Во все времена самой мощной «рекламной акцией» являлась смерть художника или писателя. Стоит умереть — и вы знамениты.
— Да, конечно… Очевидно, поэтессе была известна фраза, сказанная художнику Модильяни: «Чтобы прославиться, тебе осталось только умереть!» Но сама эта идея — самоубийство ради успеха? Как она овладела юной поэтессой? Как возникла?
— Просто у девушки были суицидальные наклонности.
— Ну, не знаю… Во всяком случае, ее родные и близкие верили, что идея самоубийства ради успеха была внушена поэтессе «черным демоном катастроф». Так стали называть с тех пор мширского идола. Используя выражение Омара Хайяма, которое часто цитировала сама Анастасия Молева.
— Вот уж не знали тогда, что такое «рекламная раскрутка», а то не стала бы Анастасия с идолами связываться…
— После смерти поэтессы мширский идол был продан ее напуганными родственниками.
— И были еще странные смерти?
— Представьте жизнерадостную симпатичную молодую женщину, обожающую розовую обивку на стульях и позолоченные безделушки. Жизнелюбка, хохотушка, мещаночка… И вот такая бросается в воду с моста. В темную осеннюю холодную воду Невы.
Муж ждал ее всю зиму. Каждый день, садясь обедать, ставил второй столовый прибор. И просил лишь об одном — чтобы она вернулась домой…
— Идола просил?
— Очевидно, да. Ибо она вернулась.
— Вот как?
— Весной к дому, из которого она ушла, приплыла льдина… И в ней — вмерзший труп женщины. Это была она. Говорят, муж снял с ее руки обручальное кольцо. И…
— Скончался, конечно? Причем его лицо было радостным и просветленным, не так ли?
— Да.
— Что потом?
— Потом… У меня ощущение, что дальше божка уже перебрасывали из рук в руки, как горячую картошку, которая жжет ладони. Старались поскорей избавиться. И все происходило стремительно… Ибо почти с каждым новым владельцем идола что-то непременно случалось!
Уже говорили, что обладатели мширского идола заключают с ним сделки. И он исполняет их самые заветные желания. Кокоток делает желанными. Литераторам дарит успех. Ценой почти всегда была смерть.
— Но как возможно было всерьез в это верить? Поясните.
— Как? Вместо ответа процитирую вам слова святого Августина, столпа христианского богословия…
— Слушаю внимательно.
— «Видимые и осязаемые изображения суть как бы тела богов. Они способны вредить людям или исполнять желания».
— Вот как?
— «Желания тех из них, кто оказывает им божеские почести или поклоняется… должным образом».
— Это как же — должным образом?
— Вы меня спрашиваете? Не в курсе: никогда не пробовал ни поклоняться, ни оказывать истуканам божеские почести.
— Сожалеете?
— Вряд ли… Слишком труслив. Как говорится, не дай, господи, исполниться тому, что я хочу. Ибо не в силах человек угадать, какими будут последствия исполнения его желаний. Короче, божеские почести кумирам я не оказывал. Хотя, вполне возможно, мои желания исполнились бы…
— Вот как?
— Видите ли, Филонов… Ведь доподлинно известно, что идолопоклонники на своих кумиров всегда смотрели как на предмет «деятельный сам по себе».
— Как вы сказали — «деятельный сам по себе»?
— Именно.
— Что это значит?
— Это значит, что для идолопоклонников само изображение заключает в себе известную силу или…
— Или?
— Или даже одушевлено личным присутствием высшего существа. Такое понятие господствовало в умах идолопоклонников на протяжении развития всей нашей цивилизации.
— Согласен… И что же?
— Тот же Августин, ссылаясь на древнегреческого бога Гермеса, который в эллинистическую эпоху считался покровителем магии, — говорит о «статуях, одаренных смыслом и духом и совершающих великие дела».
— Кажется, именно к таким следует причислить мширского идола?
— Возможно… Черный след от идола протянулся по судьбам того времени…
