Алена Винтер - Одна ночь без сна, или Пожар в крови
– Мужа, сестру, – просто ответила Полина. – И порой мне их очень не хватает. А вы кого потеряли? Кроме Астрид…
Тоня тихо рассмеялась.
– Никого. Нельзя лишиться того, чем не обладаешь, – добавила она уже без улыбки. – Но в моей жизни случались затруднения, и не раз, однако, это долгая история.
– Я никуда не спешу, – сказала Полина. – Черт! Идиотское выражение. Если не хотите, не рассказывайте, я не принуждаю.
Тоня молчала, прислушиваясь к внутреннему состоянию, и чувствовала себя спокойно рядом с Полиной. Вероятно, это ощущение появилось оттого, что они видятся в последний раз, а признаваться в грехах человеку, который больше никогда не встретится на твоем пути, очень легко. Можно говорить правду, не задумываясь над тем, что о тебе подумают, не следить за тоном речи, выражением лица. С незнакомцем можно быть свободным и открытым, потому что волнение от того, как он оценит твою историю, не гнетет душу, и тебе безразлично, что именно он подумает. Ты просто избавляешься от груза прошлого, и от этого становится легче.
Тоня родилась, как говорила Астрид, не в то время и не в том месте. У нее были две старшие сестры, которые рано вышли замуж и обзавелись собственными семьями. Тоню, самую младшую, воспитывала мать-алкоголичка и такой же неблагонадежный отчим. Девочка росла смышленой и любознательной, хорошо училась и мечтала скорее окончить школу, чтобы уехать из ненавистного города, подальше от вечно пьяной матери и беснующегося отчима. Экзамены в педагогический университет она сдала легко и без особых сожалений покинула родной дом. Казалось, началась новая жизнь, полная счастья и свободы. Мир представлялся добрым и щедрым, но так продолжалось недолго. Вскоре наивная провинциалка поняла, насколько сильно отличается от других студентов, у которых были состоятельные родители. Над ней насмехались, глядя на выношенную одежду, потертую обувь и сумку, доставшуюся в наследство от старшей сестры. Тоня не сразу поняла, что злобные девицы отчаянно завидовали, так как у нее было то, чего не хватало им, – красота и ум. Без ложной скромности Тоня считалась самой привлекательной девушкой в университете. Преподаватели и студенты таяли от одного лишь ее взгляда, а стоило улыбнуться, и нужная оценка сразу же рисовалась в зачетке. Так что проблем с учебой не было.
На третьем курсе Тоня познакомилась с симпатичным парнем своего возраста и в первый раз влюбилась. О, это были прекрасные ощущения, но, к сожалению, роману пришел конец, как только родители парня узнали, с кем встречается их сын. Довольно-таки состоятельные люди, они посчитали, что девушка является неподходящей парой для их наивного мальчика, и сделали все, чтобы прекратить эти отношения. Парень упорствовал в своем выборе, тогда его отец пошел на крайние меры, и Тоню отчислили из университета. Декан факультета, несмотря на полученную взятку и обещание навсегда избавиться от «хищницы», не устоял перед слезами девушки и решил отправить ее в академический отпуск. Кроме того, предложил уехать в Германию работать по системе Au-pair. Тоня согласилась, тем более что выбора у нее не было. Через год она надеялась вернуться и завершить учебу, но мечтам не суждено было сбыться.
Оформление визы и остальные «бумажные дела» заняли чуть больше месяца. Тоня уехала в родной город, чтобы попрощаться с сестрами и взять у них денег в долг, которые нужны были на билет до Мюнхена. Сестры нашли необходимую сумму и подарили кое-что от себя на «мелкие расходы». К сожалению, об этом узнали мать и отчим. В ночь перед отъездом они попытались отнять деньги, но Тоня отчаянно сопротивлялась. Завязалась драка, и отчим выпал из окна третьего этажа. Правда, кто ему помог упасть, было сложно сказать: либо он сам не удержался на ногах, перевалившись через подоконник, либо Тоня слегка переоценила свои силы. Девушка забрала чемодан и стремительно вылетела из квартиры. Покидая страну, Тоня думала только о том, что ее арестуют на границе. К счастью, этого не случилось, она благополучно прошла таможенный контроль, а после много месяцев мучилась от горькой вины за то, что убила отчима. Однако пьяным и бог помогает. Пролетев три этажа, отчим удачно приземлился на траву, сломав лишь ногу и получив легкое сотрясение мозга. Об этом Тоня узнала спустя два года, когда набралась смелости и позвонила старшей сестре. И все же она изучала Уголовный кодекс своей страны, на случай если ее вдруг привлекут к ответственности. Считая себя убийцей, Тоня поняла, что не может вернуться в Беларусь, следовательно, нужно было всеми силами стараться остаться в Германии. И у нее получилось, правда, не так, как она того желала. Мечтая выйти замуж за немца и обеспечить себе достойную жизнь, Тоня не учла, что красота, на которую она делала ставку, сыграет с ней злую шутку. Ни один отец семейств, в которых работала Тоня, не был в силах сражаться с диким желанием, вспыхивающим всякий раз при виде красавицы-гувернантки. Их жены быстро избавлялись от няньки-соперницы. Так за восемь месяцев Тоня сменила четыре семьи, в итоге Au-pair-агентство решило прервать с ней контракт. Девушку ожидала высылка на родину, но внезапно пришло спасение в лице Астрид.
– Вот в этом доме, – Тоня указала рукой на желтые стены, виднеющиеся за красивой оградой, обвитой плющом, – живет семья Гольдберг. Прекрасные дети, интересный муж, но очень глупая жена.
– Ревновала к вам? – мгновенно поняла конец истории Полина.
– Очень. Хотя я не давала повода. Она выставила меня за дверь поздним вечером, без цента в кармане, после того как муж случайно назвал ее моим именем.
– Обидно.
– Не то слово. В это время Астрид курила в саду и, как старая сорока, с любопытством слушала нелестную характеристику, которую давала мне фрау Гольдберг, провожая к калитке. Знаете, что произошло дальше?
– Говорите, фамилия этой семьи Гольдберг? – смеясь, спросила Полина. – Евреи? Смею предположить, что баронесса, желая их позлить, забрала вас к себе.
– В точку, – ответила Тоня и прикрыла глаза, будто вспоминала тот день. – Иногда мне становится страшно. Ведь если бы Астрид хорошо относилась к евреям, я никогда не попала бы к ней. Что было бы со мной? Не знаю. Одно могу сказать, эти три года, которые мы прожили вместе, были самыми счастливыми и спокойными в моей жизни. Астрид опекала меня как родную. Наняла преподавателя немецкого, настояла на поступлении в университет. Ходила на цыпочках возле моей комнаты, когда я готовилась к экзаменам. Дарила подарки, ворчала, ругала, но каждый вечер приходила в мою комнату и желала спокойной ночи.
– За это вы любили ее, – подытожила Полина. – Признаюсь, я была удивлена, наблюдая за вашими отношениями, но теперь мне все понятно. Вы были семьей.
– Мы были чужими…
– Родными. Общая кровь – не гарант любви. Вы с Астрид полное тому подтверждение. Именно поэтому она оставила вам колье, чтобы вы ни в чем не нуждались после ее смерти. Но я вынуждаю вас расстаться с ним, и от этого у меня тяжело на душе.
– Я… – Тоня резко замолчала и посмотрела на Полину глазами, полными слез. – Простите.
– За что?
– За то, что подумала, будто это вы преследуете меня.
На самом деле Тоня хотела сказать другие слова, но вовремя остановилась. Она едва не призналась, что колье, которое сейчас увезет Полина, фальшивое. К тому моменту, когда об этом узнают, Тони уже давно не будет ни в городе, ни в стране. Так что с помощью своих на первый взгляд, казалось бы, бессмысленных действий она лишь хотела выиграть время, чтобы скрыться. Утром Тоня созвонилась с Хорватом, который обещал встретить девушку в аэропорту и помочь покинуть Европу. Он не задавал лишних вопросов, только сказал, что сделает все, чтобы она беспрепятственно улетела туда, куда пожелает.
– Держите, – Тоня протянула футляр Полине. – Теперь оно ваше.
– Я свяжусь с вами, когда договорюсь с заказчиком о цене. Может, еще пройдемся?
– Нет, – отказалась Тоня. – Я и без того задержала вас.
– Мне было интересно.
– Говорила только я, а вы молчали.
– В таком случае наша встреча не последняя. Думаю, мне еще представится возможность рассказать о себе.
– Надеюсь, – сказала Тоня, но про себя подумала: «Ну уж нет, дорогая. Мы никогда не встретимся. Сейчас ты уедешь, я – следом за тобой. По крайней мере, сутки мне удалось выкупить. А двадцать четыре часа – это очень много».
– До свидания, фрау Арланова.
– До встречи, – Тоня побежала к калитке, за оградой обернулась и бросила на Полину пронзительный взгляд, от которого у той заледенело внутри.
Полина села в машину и положила футляр на соседнее сиденье, открыла его и едва не задохнулась от яркого блеска сапфиров. «Представь, что творится в душе, когда держишь колье в руках, – вспомнились слова Кайруса. – Холодное, блестящее, восхитительное». Она захлопнула крышку и завела мотор, а через двадцать минут уже шла по холлу «Le Meridien Munchen», направляясь к себе в номер.
