Светлана Алешина - Ролики без тормозов
Виктор немного растерянно посмотрел на Здоренко и развел руками. Я же пояснила майору:
– Для этого ему нужно забрать из машины аппаратуру.
– Ну пусть забирает, – пробубнил в ответ Здоренко и поплелся назад к своему крутящемуся креслу.
Я, стараясь не демонстрировать майору своей радости от того, что все получилось, с потаенным торжеством наблюдала за его действиями. С одной стороны, Здоренко явно хотелось послать меня куда подальше, и он бы непременно это сделал с превеликим удовольствием, если бы не одно «но», а именно – мои слова относительно журналистских выводов, что появятся на основе наших слов и с нашей подачи. С другой стороны, майор, конечно, понимал, что права именно я, настаивая на продолжении расследования и доведении его до логического конца. Согласиться же со всем сразу майору мешала его гордость, которую мы то и дело задевали, беря на себя смелость выполнять то, что входит в обязанности его самого и его отдела. К тому же Здоренко просто не привык подчиняться, особенно женщинам.
Пока я обо всем этому думала, а Здоренко пытался поудобнее расположиться в кресле, в дверь постучали, и едва только майор дал согласие войти, в кабинет влетел один из его подчиненных и прямо с порога возмущенно заявил:
– Я так больше не могу работать. Разговаривайте с ней сами, она меня совершенно не слушает.
– Кто она? – не понял Здоренко.
– Да задержанная ваша… Как там ее, Широкова, кажется, – припомнил мужчина. – Истеричка какая-то.
При этих словах майор улыбнулся и, посмотрев на меня, произнес:
– И где вы только откопали эту обделенную интеллектом секретаршу?
– Если вы имеете в виду Марину Широкову, – слегка обиделась я на это высказывание, – то хочу напомнить о том, что мы с ней давние подруги. И, несмотря на всю ее импульсивность и излишнюю эмоциональность, она очень хороший и умный человек.
– Ну, да, как же, – вновь усмехнулся Здоренко. – Трусливая, взбалмошная, непутевая девка, вот кто она. Даже на вопросы следователя нормально ответить не может.
– Скорее не хочет, – поправила я его.
– А с ее желаниями здесь никто считаться не собирается. Это не детский сад, а отделение милиции.
– Так что с ней делать-то? – продолжая стоять в дверях, переспросил горе-следователь.
– Что-что, – заворчал Здоренко. – Запри ее в камеру к каким-нибудь шалавам, пусть поразвлекаются. Ей это наверняка поможет мозги поправить.
– Эй, вы не можете так сделать, – едва не сорвалась я с места.
– Почему же не могу? – с легкой усмешкой переспросил майор. – Как видите, очень даже могу. – Майор явно издевался и от сознания того, что выводит меня из себя, пребывал в прекраснейшем настроении.
– Значит, так? – прошипела я в ответ. – Вот как вы помогаете своим друзьям, майор Здоренко? За все то, что мы для вас сделали – это и есть ваша благодарность?
– Да вы не переживайте так, – Здоренко добродушно рассмеялся, заметив мое раздражение и нескрываемую злость.
– Ничего с вашей секретаршей не случится. Уверен, ей это приключение даже на пользу пойдет, авось поумнеет, еще потом спасибо скажете.
– Это несправедливо…
– Я делаю свою работу, – резко отвернувшись и теперь уже менее властно ответил мне Здоренко. – И потом, я всегда симпатизировал только вам, а этой…
– Не смейте ее обзывать, – взорвалась я. – Марина прекрасный человек, верный друг, товарищ и… и…
– Ладно, можете не перечислять, я вас понял, – отмахнулся от меня Здоренко. И как ни в чем не бывало, повернувшись к своему подчиненному, добавил: – Ну чего стоишь, иди.
Парень торопливо исчез за дверью, а через несколько минут вернулся Виктор с конвоиром и приволок в кабинет свой аппарат, позволяющий следить за перемещением «маяка» по городу.
– Давай его координаты, – потребовал Здоренко властно, даже не дожидаясь, пока Виктор настроит прибор.
Виктор же, словно его и не подгоняли, не спеша разместил свое оборудование на столе майора, что-то подкрутил и подправил, а когда Здоренко повторил свое приказание еще раз, сказал:
– Не могу.
– Это еще почему?
– Связь прервалась, – пояснил мой коллега. – Похоже, он нашел «маяк» или находится слишком далеко. Расстояние работы маячка ограничено.
– О, ну тогда о чем вообще говорить, – взмахнул руками майор. – Вы теперь даже представления не имеете где его искать. Зато сколько нервов мне поистрепали.
– Согласна, мы не знаем, но могут знать Надежда и Олег, – заметила я. – Им ведь этот человек знаком, возможно, у них есть предположение, где он мог спрятаться. Виктор, в каком районе был зафиксирован последний сигнал «маячка»?
– В Октябрьском, – коротко ответил мне фотограф.
– Ну вот, где-то там его и нужно искать, – вновь повернулась я к Здоренко. – Нужно только пригласить сюда ребят и спросить у них об этом.
– Хорошо, – немного подумав, согласился майор. – Но если окажется, что они ничего не знают, я прикрываю эту версию вообще.
Здоренко принялся отдавать приказания относительно того, чтобы к нему доставили Надежду и Олега. Его просьбу тут же выполнили, и вскоре мы уже имели возможность видеть своих спасенных и даже говорить с ними. Впрочем, первым говорить начал сам Здоренко, спросив:
– Это правда, что вашего ребенка вынашивает другая особа?
– Моего ребенка, – поправила майора девушка и, посмотрев в сторону Олега, добавила: – Это мой брат.
– Неважно. Так значит, это правда?
– Да, – ответила Надежда.
– В таком случае к вам вопрос… – Здоренко задумчиво пожевал губами, а затем продолжил: – Бойкова утверждает, что последний сигнал «маячка», подброшенного ими преступнику, был замечен в Октябрьском районе. Но сейчас «маячок» не работает. Знаете ли вы, где этот тип мог спрятаться в этом районе? Может, у него там родственники есть или друзья?
– Подумайте хорошенько, – продолжила я за майора. – Это очень важно, так как если мы сейчас не найдем этого человека, вся вина за совершенные дела ляжет на ваши плечи.
– Нечего им разъяснять, – осадил меня Здоренко. – Сами не маленькие, наверняка все понимают. Ну так что, можете назвать такое место?
– Так сразу нет, – ответил ему Олег. – Сначала нужно подумать.
– Даю вам пять минут, – посмотрев на часы, изрек Здоренко. – Если ничего не придумаете, считайте, что вам крупно не повезло.
– Мы не придумаем, это мой муж с ним дела совместные водил, он и знает, где его искать следует, – даже не воспользовавшись отведенным временем, произнесла Надежда.
– Кстати, о вашем муже, – спохватился майор. – Где же вы его потеряли? Почему его нет с вами?
– Потому что мы разделились, и он покатил в другую сторону.
– А где он может быть сейчас? Его ведь, насколько мне известно, не поймали.
– Скорее всего дома или у своего другана.
– Давайте адреса, – скомандовал Здоренко и, выдернув из лежащей на столе пачки бумаги один лист, приготовился писать.
Надежда устало вздохнула, продиктовала ему оба адреса и вновь замолчала. Здоренко же вызвал кого-то по телефону, и прибывшему мужчине лет тридцати, одетому в серый костюм, передал листок:
– Отправь по обоим адресам группу задержания. – сказал он. – Нужно доставить сюда Журавлева Феодосия Архиповича. Как он выглядит, вам расскажет вот эта особа, – и майор указал на Надежду.
После чего повернулся ко мне и добавил:
– Пока они катаются за сообщником, вам, Бойкова, так же придется испытать на себе все прелести тюремного заключения.
– Придется так придется, – не стала возражать я и, послушно встав, направилась следом за человеком Здоренко. За мной пошли также Надежда и Виктор с Олегом.
Нас провели узким, плохо освещенным коридором, и заставили войти в узенькую комнатенку с ободранными и исписанными стенами. Захлопнув и закрыв на ключ дверь, нас оставили одних.
Я устало вздохнула, но тут же натянуто улыбнулась уже сидящим в камере коллегам: Кряжимскому, Маринке и Ромке. Эти трое уже начали изнывать от безделья и неопределенности, а потому очень обрадовались нашему появлению. Маринка даже воскликнула:
– Я так и знала, что этот грубый чурбан пришлет сюда и вас. Что, Оленька, не вышло его уговорить нас отпустить? – с насмешкой поинтересовалась Маринка и, не дожидаясь от меня ответа, тут же добавила: – А я тебе говорила, нечего было останавливаться при виде его машины. Пусть бы погонялся за нами немного, покричал, как резаный. Ему это нравится.
– Ну тут вы, Мариночка, не правы, – начал заступаться за Здоренко Кряжимский. – Он умный человек, и знает, когда можно позволить себе покричать, а когда делать этого не стоит. Вы слишком критично к нему относитесь, а он, между прочим…
– Да, он, между прочим, упек вас, пожилого человека, в камеру, – не дала договорить ему Широкова. – И не вздумайте сказать, что вам тут нравится.
– Нет, но так, наверное, положено, – замялся Кряжимский.
– Да ничего не положено, ему самому просто так хочется, вот он нас и закрыл тут! – надула губы Маринка. Затем громко вздохнула и вдруг радостно взвизгнула.
