Галина Романова - Длинная тень греха
Сима побрился, тщательно и долго наряжался, прокрутившись возле зеркала минут сорок. Взял из тайника на всякий случай приличную сумму и вышел из дома.
На подъездных ступеньках он простоял достаточно долго, осматривая всю прилегающую к дому территорию. Не забыл и про ангары, глянул и туда, и тут же поежился. Оттуда!..
Как раз оттуда все и началось! То ли к худу, то ли к добру? Пойди теперь догадайся.
Ничего неприятного и постороннего не обнаружив, включая отвратительную «Хонду», Садиков прошел неторопливой походкой к своей машине. С вальяжной же неторопливостью загрузился в нее и поехал в ресторан «КРЭДО».
Ресторанчик был небольшим и недорогим, что ему очень нравилось, но в то же время достаточно модным.
Славен был тем, что зачастую туда приволакивались местные и столичные знаменитости, успевшие спустить немалые средства в казино по соседству. Приходили, скорее, не из желания поужинать, а лишь для того, чтобы пропустить рюмку-другую, оплакивая проигрыш. На рюмку, кстати, средств почти ни у кого из них уже не оставалось. И надежды знаменитости питали на знакомых, могущих в «КРЭДО» оказаться. Вот Сима-то Садиков как раз тут как тут! Наш пострел, как говорится, везде поспел.
Он начинал с того, что заказывал удрученным прожигателям жизни выпивку. Потом еще и еще. Следом либо приглашал к себе за столик, либо подсаживался. И к концу вечера, как правило, подписанный договор на пару заказов у него бывал уже в кармане. Он, к слову, всегда туда приносил пару типовых экземпляров, куда потом вписывались имена и фамилии, а также условия оплаты.
Сегодня он их тоже с собой взял. Пришлось перед выездом из дома распечатывать. Предыдущие все истрепались из-за невостребованности. То ли знаменитости завязали с игрой. То ли поменяли казино, но два последних ужина в «КРЭДО» прошли у Садикова впустую.
В этот вечер он всерьез рассчитывал на удачу.
Не могла она — эта капризная стерва — его вот так запросто кинуть! Это после десяти-то лет плодотворного сотрудничества! Когда нога в ногу по жизни, ноздря, как говорится, в ноздрю, взять и от него отвернуться?
Не-еет, он еще со старушкой удачей дружбу поводит.
Да и не отвернулась она от него вовсе. С чего это он так решил? Все нормально, Сима! Все путем! Не просто же так она ему этих двух голубков под объектив подставила. Нет, конечно!
Просто удача давала ему краткосрочную передышку перед новым витком, и только-то. А новый виток многообещающ! Он предрекает ему такое…
— Простите! Простите, вы не могли бы мне помочь?!
Голос, раздавшийся за его спиной, показался ему очень знакомым. И ощущение это было таким болезненным, что Садиков невольно втянул голову в плечи, боясь оборачиваться.
Он ведь только-только успел загнать машину на стоянку. Только успел выйти из нее, походя с удовлетворением отметив, какие тачки сегодняшним вечером припарковались по соседству. Вечер и впрямь обещал быть удачным. И тут этот вопль над самым ухом, ну что ты будешь делать!..
— Простите, пожалуйста, у меня что-то с колесом. — Снова раздался за его спиной знакомый до судорог женский голос. — Вы не могли бы посмотреть?
Он чуть скосил глаза влево, оттуда как раз шел вопль о помощи.
Женщина, да. Высокая, нарядно одетая. Длинные волосы красиво рассыпаны по плечам, упакованным в норковую шубу. Лица особо не разглядишь, потому что свет от неоновых вывесок казино и ресторана как раз за ее спиной. Его вот ей видно отлично.
— Так это вы?! — вдруг почти простонала женщина, отступая на шаг. — Тогда помощи ждать не приходится.
Это она уже промямлила, разворачиваясь по направлению к своей машине. Машина, к слову, была та, что надо! Ее Садиков моментально заценил. Ну и женщину через мгновение тоже.
Вот, оказывается, почему ему показался знакомым ее голос, а он-то уж подумал…
Это была та самая женщина, что пыталась заполучить его подпись на чистом листе бумаги. Что там было за воззвание, дал бы бог памяти?.. Нет, не вспомнить ни за что. А вот женщина запомнилась. Интересный типаж, придраться было не к чему. Так это в куртке, штанах, в шапке по самые брови. Теперь же она вообще выглядела потрясающе!
Садиков не удержался от соблазна и двинулся за ней следом.
— Простите меня бога ради, — заюлил он, рассматривая со спины ее всю.
Шубка была совсем коротенькой, едва прикрывающей ее аккуратный крепенький на вид зад. Ноги были…
Ноги были шикарными, тут еще доделали свое дело каблуки остроносых туфель, глубокий разрез на юбке, дающий волю воображению.
Короче, Садиков повелся, как осел. Поплелся за прекрасной незнакомкой следом к ее машине.
Что-то потом пытался делать. С умным видом полез под капот, хотя ни черта там не понимал и не мог по виду отличить масляного фильтра от воздушного. Ворочал ключами в замке зажигания и еще заигрывал с ней.
О, как он с ней заигрывал. Распускал хвост.
Комплименты, улыбки одна жеманнее другой. Поцелуи в запястье, это когда она ему ключ какой-то подавала. Что было делать этим ключом, он толком не знал. Просто попросил подать и, урвав возможность, поцеловал женщину в запястье.
Машина как-то так сама по себе завелась после двадцати минут его мытарств.
Но Садиков не роптал. Он был благодарен судьбе за такой шанс. Ведь женщина ему еще тогда на аллее понравилась. И тут вдруг их пути снова пересеклись.
Кто смеет утверждать после этого, что удача от него отвернулась?! Эге, дураки! Завидуйте! У него все просто отлично…
— Слушайте, Нина, — вдруг сказал Садиков, заглушая мотор ее машины, после того, как тот исправно завелся. — А, может, ну его ресторан этот к черту, а?
— Как это? — она настороженно глянула на него исподлобья и опустила глаза. — Я вас не понимаю, Серафим. Я вообще-то собиралась поужинать.
— Если вы голодны, могу предложить ужин при свечах… у меня дома… — Он пер напролом, решив, что ему сейчас все можно; коли благоволит к нему сегодня фарт, чего теряться. — Обещаю, что не стану приставать. Если, конечно…
— Если что?
Ее вид сделался совершенно растерянным, кажется, она даже колени стыдливо свела. Будто девочка, ей-богу! А ведь что-то про детей тогда на аллее намекала.
— Если вы сами этого не захотите, — закончил он игриво и потянулся к ее шее губами и зашептал и замурлыкал. — Ну же, Ниночка, решайтесь. Неужели вам и правда так уж хочется торчать целый вечер в обществе пьяных баб и мужиков? Неужели не хочется спокойной обстановки? Обещаю шикарную музыку, вкусную еду, ну и… Что сами пожелаете?
— Все, все, что пожелаю? — вдруг осмелела она и отвернулась к окну, занавесившись от него волосами.
— Любой каприз, дорогая! — Садиков не сводил глаз с ее коленок, мысленно уже стянув с нее и юбку, и колготки. — Ну, так что? Если вы меня боитесь, то можете навести справки обо мне ну… хотя бы у метрдотеля. Меня здесь хорошо знают.
— Я вас не боюсь, Серафим, — заявила она, глянув на него коротко и строго. — Просто… Просто неприлично как-то… Мы друг друга почти не знаем и вдруг я пойду к вам домой.
— Вот там-то и познакомимся, — заявил он решительно и повернул ключ зажигания. — Едем на вашей машине. Мою потом перегонят, я распоряжусь по телефону.
Она оказалась потрясающей любовницей! Садиков просто очумел от ее напора и бесстыдства. И еще смела ломаться и коленки сводить! Пойми их баб, в самом деле.
Ее тело… Ее тело просто сводило с ума. Нина была крупной женщиной, но нигде ни грамма лишнего. Комок мышц просто.
— Шейпинг, — запросто пояснила она, когда Садиков попытался локтем промять ей пресс на животе. — Плюс сила воли, плюс желание нравиться, плюс желание выжить.
— Выжить?
Они только успели выбраться на кухню и сидели теперь за столом рядышком друг с другом, так он любил сидеть всегда. Пили кофе, курили и разговаривали. На Садикове были трусы, на ней ничего.
— Любуйся. Мне не жалко, — пожала она плечами, выходя голышом из его спальни.
Так и сидела, елозя голой задницей по его дорогому стулу. А Садикова уже и зло стало брать. Ну не гигиенично же! Что, в самом деле, как колхозница. Хоть бы простынкой прикрылась.
— Нин, ты сказала, выжить, — отмахнулся он от крамольных мыслей. — Что так тяжело?
— Да нет. Я о другом. Авария… Я попала в аварию.
— Да? Расскажи, а! — Садиков погладил ее по гладкой спине. — Сроду бы не сказал. Нигде ни единого шрама! Такое — редкость.
— Авария была пустяковой. Смешно сказать, стекло вылетело ветровое, да бампер отвалился. А вот лицо… Лицо было все изуродовано.
— Лицо?! — он уставился на ее гладкую кожу щек, лба, подбородка и удивленно качнул головой. — Пластика, да?
— Ага, она самая, — ее губы вдруг неприятно ухмыльнулись, оставив холодными глаза. — Повезло с хирургом. Он на мне, можно сказать, экспериментировал. Ничего, получилось… Слушай, Сим, проводи меня до машины. Поздно уже. Пора мне. А выходить одна во двор ночью боюсь, мало ли…
