Юлия Шилова - Служебный роман, или Как я влюбилась в начальника
Волшебная, красивая сказка, которая рано или поздно должна была закончиться. Вот мы гуляем по набережной… Вот Алексей берет меня за руки, заглядывает мне в глаза и читает стихи… Боже, как же много он знает стихов! Как же много… А вот мы просто дурачимся, как малые дети, и рассказываем друг другу различные анекдоты. И вот больше этой сказки нет. На душе осень: у красивой сказки оказался такой некрасивый конец. Да, я люблю Леонида, но почему мне так больно, что я потеряла Алексея?
Больно… Пройдет! Немного поболит и пройдет. Как будто у меня болел зуб, а затем его выдернули, и все равно больно. Теперь-то я точно знаю, что боль пройдет, потому что больного зуба больше нет. Поболит, поноет, пройдет и забудется. В этой жизни нет ничего вечного. Все проходит. Все когда-нибудь проходит. Нужно просто взять себя в руки. Лешка прав, мы с ним всего лишь случайные знакомые. Случайная встреча и случайное расставание… Пройдет совсем немного времени, и Лешкин образ начнет забываться, а затем и вовсе исчезнет из моей памяти, и покинет душу боль, которая так мучает меня сейчас.
Я сотни раз видела, как расстаются люди. Читала об этом в книгах, видела в кино, да и свой собственный горький и малоприятный опыт у меня тоже имелся. Но я никогда не видела, чтобы при расставании люди доставали из телефона сим-карты и выбрасывали их в мусорное ведро…
Ладно, хватит думать о Лешке. У меня и без того куча проблем, которые я должна решить.
Зайдя в квартиру покойного брата Леонида, я ощутила, как меня затрясло, и дрожащим голосом спросила:
– Тут есть кто-нибудь?
В квартире было необычайно тихо. Только тикали часы на стене. С опаской заглянув в гостиную, я вновь ощутила, как у меня перехватило дыхание, и задала все тот же вопрос:
– Тут есть кто-нибудь или нет?
Я совершила небольшую экскурсию по всем комнатам, заглянула в шкафы и даже умудрилась присесть на корточки и посмотреть, что под кроватью. Под кроватью не было ничего, только толстый слой пыли на полу. Убедившись, что в квартире никого нет, я почувствовала себя более свободно и принялась обследовать спальню. Чем дольше я это делала, тем тревожнее и тревожнее становилось у меня на душе. Я зачем-то рылась на всех полках, выдвигала ящики письменного стола, копалась в различных бумагах, которые совершенно не представляли для меня никакого интереса. В спальне вообще не обнаружилось ничего интересного. Только сама обстановка была крайне удручающая: многочисленные потухшие свечи в декоративных подсвечниках, спертый воздух и мятая кровать… Все напоминало о некогда лежащем здесь толстопузике.
Перед глазами пронеслась картинка: вот он лежит, уже мертвый, своей огромной голой задницей кверху и лицом вниз. Вот недопитая бутылка шампанского, а вот и валяющийся на полу пустой бокал, из которого пил шеф. Присев на корточки, я подняла недопитую бутылку шампанского, пустой бокал и пошла с ними на кухню. Затем нашла пробку и плотно заткнула бутылку. Поставив бутылку в пакет, я аккуратно завернула пустой бокал, из которого пил толстопузик, в салфетку и положила туда же. Думаю, все это пригодится мне в Москве. Придется отдать эту полупустую бутылку на экспертизу. Я почти была уверена в том, что в оставшемся шампанском ничего не обнаружат, потому что из этой бутылки мы пили оба. А если кто-то и сыпал яд в бокал, то он это сделал в тот момент, когда мы вышли из кухни. Яд подсыпали всего в один бокал. Именно в тот, который стоял ближе к толстопузику. Значит, тот, кто прятался в этой квартире, видел, кто из нас где сидит. Даже страшно подумать о том, что было бы, если бы мы поменялись местами и я села бы на место шефа и выпила шампанское из того бокала, который предназначался ему… Как же нужно было все просчитать и все продумать…
Вернувшись в спальню, я вновь посмотрела на смятую кровать, поморщилась и невольно вспомнила, как мы с Лешкой пытались одеть толстопузика, а я выдавала мертвого человека за пьяного спящего.
Я хотела уже пойти в зал, но резко остановилась и пристально посмотрела на окно, завешенное плотными шторами. Я подошла к нему, отдернула штору и изумилась: над окном в стену была вмонтирована крохотная видеокамера.
– Теперь понятно, откуда взялись фотографии, – стала размышлять я вслух. – Никакого человека с фотоаппаратом не было. Велась просто запись на видеокамеру.
Бросившись в зал, я первым делом подлетела к окну и отодвинула в сторону плотную штору. В зале над окном тоже была видеокамера.
– Так, нужно еще проверить кухню…
Я даже не сомневалась в том, что и там над окном я тоже обнаружу видеокамеру, и я не ошиблась.
– Вот это квартирка! С виду такое скромное жилье! Но оно буквально напичкано видеоаппаратурой.
Сомнений также не было и в том, что видеокамера зафиксировала все, что произошло вчера ночью. Истерику, случившуюся со мной в тот момент, когда я поняла, что шеф мертв… Мой разговор с Алексеем, мои слезы и мольбы о помощи… Значит, следующими будут именно эти снимки. Видимо, тот, кто прятался в квартире, не утруждал себя фотографированием, он просто использовал запись видеокамер.
«Стоп, а где же можно спрятаться в этой квартире?» – пронеслось у меня в голове.
– Конечно, как же я сразу не догадалась!
Недолго думая, я бросилась в коридор и дернула дверь кладовки. Дверь моментально поддалась и сразу открылась.
– Вот это да, – прошептала я, чувствуя, как подкашиваются мои ноги.
Как только я поселилась в этой квартире, я сразу обратила внимание на эту дверь и без особого труда поняла, что за ней – кладовка. Только дверь в нее была заперта, и открыть ее у меня не было никакой возможности. Подергав дверь несколько раз, я благополучно про нее забыла и вспомнила о ней только сейчас. Я нащупала на стене выключатель, но свет не включался. Достав из кармана зажигалку, я осветила ее пламенем кладовку и поняла, почему мне не удалось включить свет: с потолка свешивался шнур с патроном, из которого была выкручена лампочка. Кладовка была совсем небольшой, в ней висели всего лишь несколько полок, на которых стояли пустые банки и лежали рыболовные снасти, вероятно, принадлежащие покойному брату Леонида.
Сунув зажигалку обратно в карман, я вышла из кладовки и в который раз подумала о том, что кто-то играет со мной, как кошка с мышкой, и этот кто-то специально оставил кладовку открытой для того, чтобы наглядно мне продемонстрировать, где он мог спрятаться.
– Чертовщина какая-то.
Чем дольше я оставалась в этой квартире, тем страшнее мне остановилось. Мне казалось, что в любой момент может распахнуться входная дверь и сюда зайдет человек, о существовании которого я хорошо знаю, но даже предположить не могу, кто это такой. В отличие от меня этот человек хорошо со мной знаком, владеет достаточной информацией и цепко держит меня на крючке. Но даже если тот, кто затеял эту грязную игру, зайдет в квартиру, то что он мне сделает? Убьет? Зачем? Ведь этот человек думает, что я принесу ему деньги, и немалые деньги.
Я ощутила, как меня затрясло, прижалась к двери кладовки и почувствовала, что у меня кружится голова.
Быстро схватив свою сумку, я взяла пакет, в котором лежала полупустая бутылка с шампанским, сунула в него и свой бокал, поехала на вокзал и села на поезд, следующий в Москву. А затем почему-то набрала Лешкин номер, хотя прекрасно знала, что он мне не ответит. Он больше никогда мне не ответит. Как я и думала, в трубке раздалась сухая фраза, что аппарат абонента выключен и находится вне зоны доступа сети.
– Не так отвечать нужно, – прошептала я и, как только легла на полку, не обращая внимания на читающую газету попутчицу, отвернулась к стене. – Нужно называть вещи своими именами и говорить, что номер не существует.
– Простите, что вы сказали? – раздался за моей спиной голос попутчицы.
– Спокойной ночи, – устало сказала я.
– Спокойной ночи, – ответила мне попутчица и вновь погрузилась в чтение.
ГЛАВА 17
Приехав к себе домой, я сразу увидела, что в мое отсутствие в квартире кто-то был и что-то искал. Все было перевернуто вверх дном.
– О боже!
Я сразу принялась осматривать квартиру, пытаясь определить, что же именно пропало, но мои двухчасовые поиски абсолютно ни к чему не привели. Странно как-то получается: если в квартире были грабители, то почему все ценности на месте? Как можно перерыть всю квартиру и ничего не взять? А может быть, что-то и взяли, но для того, чтобы я это обнаружила, должно пройти определенное время.
Сев на диван, я посмотрела на свое отражение в зеркале и увидела в нем жалкое, несчастное и испуганное существо. Мне стало так себя жаль и захотелось хоть немного себе помочь, только вот я никак не могла понять, что для этого нужно сделать. Набрав Ленкин номер телефона, я услышала ее жизнерадостный голос и мысленно порадовалась тому, что хотя бы у нее все хорошо.
– Лена, это Вика, – с трудом выдавила я из себя и чуть было не заревела в трубку.
