Андрей Анисимов - Завещание сына
За границей, будучи моряком, он побывал не раз и знал, что там научились жить цивильно и на природе. Как-то их траулер застрял у норвежских берегов. Ремонт требовался небольшой, но не нашлось нужной детали. Радист связался с одним из наших бортов, и деталь обещали через два дня доставить. На маленькой посудине в море самая мучительная вещь – безделье. В долгие шторма, когда ловить рыбу невозможно и моряки сутками болтаются в гамаках-койках, рассудок некоторых не выдерживает. Чтобы скрасить русским вынужденный простой, местный рыбак пригласил капитана в гости, разрешив прихватить по его выбору двух членов команды. Сходить на берег они права не имели, но место выглядело столь глухим, что капитан соблазнился и прихватил помощника с мотористом.
Норвежец на своем катере привез их в маленькую бухточку. Не верилось, что в этих голых скалах способен выжить человек. Но рыбак там жил с семьей. Каково же было удивление гостей, когда их запустили помыть руки. Ванная сияла белым кафелем, из крана бежала обжигающе горячая вода. Михеев для интереса проверил сливное устройство туалета. Ватерклозет работал безупречно. А это была даже не деревня, а одинокий хутор. Русская лень и терпимость к свинству задержала в развитии наш сельский быт века на два.
Размышлять на фоне осенней природы занятие грустное, но приятное. Однако Михеев приехал в Переделкино не для этого. «Пора работать», – сказал себе молодой сыщик и посмотрел на план. До места, где нашли тело доктора, от шоссе метров пятьсот. Он уже прошел двести и задержался на берегу речушки. Спрятав чертеж в карман, следопыт аршинными шагами направился через поле к зоне отдыха. Что добрался до цели, понял по повороту реки и одинокому столбу с баскетбольным кольцом, этот спортивный элемент на поросшей крапивой лужайке выглядел нелепо.
Следопыт снова достал самодельную карту и довольно быстро определил нужное место. Овражек, поросший кустарником, он сперва обошел по кругу. Дождей со дня выезда одинцовских сыщиков не случилось, и признаки пребывания милиции сохранились во всей красе. По оставленным упаковкам после трапезы блюстителей закона Михеев даже вычислил их меню. Следопыт попытался определить порядок действий следственной группы. Он видел по отпечаткам башмаков, что, выйдя из машины, несколько человек направились в сторону дач. Их следы вели к калитке. При своем росте он без труда заглянул за высокий забор и увидел красивый дом из розового кирпича. «Это и есть вилла, которую сторожит Глухов», – вывел для себя Глеб. Они сначала поперлись к старику. Обнаружил он и отпечатки собачьих лап. У ищейки лапы были пошире и более когтистые, у легавой – уже и аккуратнее.
Михеев решил, что со сторожем поговорит напоследок. Он медленно спустился в овражек и по сантиметру изучил грунт. Возле поваленной ольхи собака натоптала сильно. «Здесь легавая крутилась долго и нервничала», – догадался Глеб. От берега до места обнаружения тела оставалось метра два. Эту площадку следопыт обследовал особенно тщательно. Здесь милиционеры не топтались, и грунт сохранился нетронутым. Михеев отыскал сухую ветку и осторожно сгреб листья. Глина у берега выглядела абсолютно гладкой. Слишком уж ровно, удивился молодой сыщик. Он шагнул к самой кромке. Вода в речушке текла желтоватая, но достаточно прозрачная, чтобы видеть на мелководье дно. Глеб согнулся, сложив свой огромный рост в вопросительный знак, и уставился на воду. На дне явственно проглядывало свежее углубление. Течение тянуло слабо, и за несколько суток ила и глины нанесло немного, так что ямка сохранилась. Весло или шест, предположил сыщик. Похоже, тело затащили на берег с воды. Заровнять небольшую площадку глины не очень трудно. А дожди и снежок помогли преступнику, отполировав глину влагой.
Догадка требовала проверки. Михеев прошел с десяток метров вниз по течению. Речушка резко расширялась и заканчивалась старой плотиной. Внимание сыщика привлек ближайший к плотине дачный участок. Часть забора владельцы сняли, и глазу открывалось грустное зрелище. Новостройка из огромных бетонных плит, наполовину покрытая крышей, постепенно превращалась в развалины. Рядом лежали груды песка и мешки с цементом. Мешки намокли, цемент, видимо, окаменел. Штабеля прекрасного бруса чернели от воды. Свежих следов на дорожке к участку никто не оставлял, и Михеев сообразил, что работу на стройке прекратили давно. Он постоял немного и спустился обратно к речке.
Возле плотины запруду пересекал висячий мост. Глеб перешел его и обследовал другой берег. У воды валялись консервные банки от червяков, торчали рогатины. Все эти признаки рыболовного народа явно оставались здесь с лета и интереса у Глеба не вызвали. Вернувшись к овражку как к исходной точке, он двинул вверх по течению. Путешествие вдоль берега требовало терпения: сапоги скользили по мокрой глине, мешали кусты. После поворота кусты сменила крапива, двигаться стало легче. Михеев шагал как журавль, высоко поднимая свои длиннющие ноги. Обследовав таким образом несколько сот метров, сыщик добрался до моста и понял, что мучился не зря.
Соорудили переправу в советские времена, когда поле принадлежало колхозу и его каждый год обрабатывал трактор. Речка делила пашню на две части. Чтобы трактористу не тащиться вокруг, и перебросили бревенчатый мост. Теперь им пользовались любители пикников. Но те наезжали летом. Старых автомобильных отпечатков на проселке имелось множество, и рисунок протекторов давно размыло. Михеева же привлек свежий след. Покрышки автомобиля, побывавшего здесь не более недели назад, оставили широкой и необычный отпечаток. Это не могли быть колеса грузовика или легковушки. Джип, предположил Михеев. Автомобиль прикатил со стороны шоссе, переехал мост, развернулся прямо по полю, дал задом в прибрежные кусты и остановился. Со стороны поля и проселка машину скрывали кусты. Вокруг парковки жухлая трава и крапива остались сильно примяты, словно на них ставили палатку. Но форма замятого участка напоминала не квадратный пол палатки, а продолговатый закругленный пенал. «Лодка», – прошептал Глеб, присел на корточки и, как зверь, пополз по траве. Он искал след помпы и нашел. Догадка следопыта подтверждалась. Неизвестный остановил джип, вынул из него надувную лодку, накачал ее и спустил на воду. В лодку он погрузил труп и, проплыв несколько сот метров, выволок тело на берег. Выволок в самом безлюдном месте. Затем выровнял бережок, по воде вернулся к машине, сдул лодку и уехал.
Возле моста, в полукилометре от овражка, преступник оставлять следов не боялся и наследил изрядно. Он был обут в сапоги с особым рисунком подошвы. Глеб подобные сапоги видел в новом дорогом охотничьем магазине и даже приценивался, они стоили восемь тысяч рублей. Он тогда только облизнулся и вернул сапоги продавщице. Потратить столько денег на свое охотничье хобби молодой отец возможности не имел.
Закончив осмотр, Михеев позвонил Петру Григорьевичу и коротко доложил результаты.
– Высылаю к тебе следственную группу. Пусть все там проработают. Дождись ребят, покажи им место и свободен, – распорядился Ерожин.
Глеб дошагал до шоссе и, чтобы не стоять, принялся расхаживать туда и обратно. Резиновые сапоги, в которых он отправился в Переделкино, грели плохо, и Михеев начинал мерзнуть. Через пробки и за час не дотащатся, прикидывал он, поглядывая на дорогу. Но машина Управления прикатила на удивление быстро. Через полчаса Глеб уже показывал экспертам следы джипа, довел спецов до овражка и вернул их по речке обратно. Следопыт сделал свое дело и имел право отправляться домой. Но он еще не встретился со сторожем. Привычка все доводить до конца пересилила лень, тем более что продираться по кустам вдоль берега в третий раз необходимость отпала. Михеев срезал обратный путь полем и через пять минут вышел в зону отдыха.
Глухова он застал на террасе. Сторож сидел на корточках и сделал знак Глебу, чтобы тот не шумел. Глеб на цыпочках подобрался поближе и увидел огромного ежа. Тот с громким чавканьем поедал что-то из алюминиевой миски.
– Не пугай Гарю, пусть поужинает, – шепотом попросил Глухов.
– Он не из пугливых, – улыбнулся Глеб. Таежный охотник понимал, что зверек давно слышит его шаги и попросту не обращает на пришельца внимания. Еж спокойно закончил трапезу и, громко стуча копытцами по плиткам террасы, удалился. – Ваш приятель? – спросил Михеев, подавая сторожу руку.
– Гаря – зверь серьезный. Не заметил? У него яйца, как у барана, – просиял Глухов, отвечая на рукопожатие.
– Не заметил. – Молодой человек снова улыбнулся. – Давайте знакомиться. Меня зовут Глеб Михеев. Я частный сыщик и по просьбе своего друга с Петровки веду расследование. Вы понимаете, о чем я?
Глухов понимал. Он пригласил парня в свою комнатку и воткнул в розетку шнур электрического чайника:
– Чай и прянички. Больше порадовать гостя нечем. Но прянички свежие, сегодня брал.
