Татьяна Гармаш-Роффе - Завещание с того света
Алексей нажал на кнопку отбоя.
Сердце его бешено колотилось. Снова мотоциклист, здесь все связано. И причиной покушения на Машу стала его, Киса, неосторожность. Это он виноват, он! Это он попросил Машу опросить близких. Это он столь легкомысленно взял девочку в напарницы! Видимо, ее звонок испугал того, кто причастен к убийству академика. И прямо с утра он послал мотоциклиста – наверняка того же самого, который покушался на Донникова, – следить за девочкой, поджидая удачного момента, чтобы с ней расправиться…
Алексей горестно качал головой, сам того не замечая. Моя вина, мэа кульпа[4], мэа. Да, он тогда еще не знал, в каких высотах власти запуталась эта криминальная история. Да, Маша сама проявила инициативу, не спросившись, когда принялась обзванивать друзей своего папы. Но ведь все равно из-за поручения, данного ей детективом! Она старалась быть полезной. Дитя, ребенок, маленькая славная Машенька – она, сама того не ведая, ткнула своим детским пальчиком прямо в осиное гнездо! А он, детектив хренов, даже со списком ее вчерашних звонков до сих пор не ознакомился! Теперь совершенно ясно: среди прочих Маша позвонила тому, кто пытался ее сегодня убить. Кто послал парня на мотоцикле. Как и тогда, когда охотился за ее отцом. Иначе и быть не может, одно с другим связано, это не совпадение, нет…
Он снова набрал номер девушки, но ее телефон не отвечал. Не хочет брать трубку, видимо…
Надо срочно отправить к ней Игоря. Алексею еще не скоро вырваться из пут столичных заторов, а ассистент, будем надеяться, сразу двинется в сторону Истры, ловко объехав основные магистрали, забитые до предела…
Он тут же набрал номер Игоря.
Но тот не отвечал. Да не просто не отвечал, а был вне доступа.
Через несколько минут Алексей повторил набор – учитывая пробку, он ничем не рисковал, говоря по телефону за рулем, – с тем же результатом. Еще раз, затем еще… После чего Кис пришел к выводу, что парень отнюдь не находится вне зоны доступа (в Москве такие зоны не длятся больше пары минут, если только ты не в подземке), а выключил аппарат.
Но если выключил…
То с наибольшей вероятностью он находится там же, где и Кристина: выясняют отношения.
Детектив ей никогда не звонил, но номер у него, кажется, есть… Да, точно, вот он! Алексей с трудом отыскал его в списке контактов, поскольку записал по привычке на фамилию, да вот только вспомнил ее с трудом.
– Кристина? Это детектив Кисанов, Алексей Андреевич.
– Здравствуйте… – девушка удивилась. – Рада вас слышать. Как вы поживаете?
– Здравствуй. Извини, Крис, мне сейчас не до обмена любезностями, мне срочно нужен Игорь. Он с тобой?
– Да. Передать ему трубку?
– Будь добра. И, Криска, мне придется забрать его у тебя.
– Ничего, Алексей Андреевич, – любезно ответила девушка, – мне все равно в бассейн пора ехать, мой сеанс начинается. Игорь, держи!
По голосу было понятно, что молодой человек расстроен, но обсуждать его отношения с Кристиной сейчас не время.
– Машу пытались убить. И опять мотоциклист.
Игорь тихо ахнул, и детектив изложил ему то немногое, что знал. Затем распорядился срочно ехать к Донниковым, при этом каждые пять-десять минут набирать Машин номер. Если дозвонится, уговорить девочку остановиться где-то по дороге и дождаться Игоря. В ее состоянии вести машину крайне опасно, и было бы отлично, если б ему удалось посидеть с девушкой где-то в кафе, успокоить ее… С учетом их теплых вчерашних переглядушек, у Игоря куда больше шансов на успех, чем у детектива. Только б он дозвонился…
– Кис, не психуй. Я выезжаю немедленно. В сторону пригорода движение в эти часы не такое интенсивное, я быстро доеду до Маши, где бы она ни находилась.
Алексей немного успокоился, перевел дух. На Игоря можно положиться. Он сделает все, что в его силах. И что позволят ему обстоятельства, конечно.
Тормознув на очередном светофоре, он вытащил из портфеля Машины листочки. Положив первый на руль, он принялся читать список тех, кого девочка опросила и обзвонила прошлым утром.
Первыми шли члены семьи: тетя Наташа и Лена (бабушку Маша исключила, как Алексей и сказал). К обеим были приписаны комментарии Маши:
«Наташа ничего не заметила. Я бы удивилась иному, моя тетя живет в воображаемом мире».
«Леночка в своем репертуаре. Как только я спросила ее про папу, она тут же перевела разговор на грозящую ей с детьми нищету, ненайденное завещание и тд вместе с тп».
Дальше шли цитаты из бесед с обслуживающим персоналом.
Бабушкина компаньонка Анна Ивановна: «Печальный был, да».
Повариха: «Нервозный какой-то».
Уборщица: «Рассеянный стал. Будто не видит никого».
Но ни одна из женщин не смогла добавить к этому хоть малюсенький фрагмент ценной информации. Задавать вопросы они не осмелились, а сам Евгений Дмитриевич никаких комментариев не обронил.
Обитатели участка, цветоводы Инга с Леонидом и садовник Васильич, те просто-напросто Евгения Дмитриевича давно не видели. Не заходил он к ним, пожалуй, с начала лета, и сказать им было нечего.
Ну что ж, детектив иных ответов и не ждал. По крайней мере, после разговора с охранником Федей, тайным наблюдателем смены масок, с помощью которых Евгений Дмитриевич пытался скрыть от домочадцев свои, мягко говоря, неприятности.
На вторую страницу он успел лишь бегло глянуть: оказывается, он все-таки дополз до перекрестка, на котором зеленый зажигался уже раз семь, но пропускал он лишь небольшие порции стоявших далеко впереди Алексея машин. Наконец и его джип подтянулся непосредственно к светофору – и, ура, он проскочил этот проклятый Бермудский треугольник, в котором время исчезало загадочно и бесследно.
Насилу добравшись до Сашиных родителей и передав им малышей, он позвонил Игорю.
– Не отвечает. Вне доступа, – лаконично отчитался парень. – Выключила.
– Или контакты отошли, когда она бросила телефон… Позвони мне, как только доберешься до дома Донниковых.
– А ты куда?
– Туда же, следом за тобой. Вот только вырвусь из центра, а там должно быть полегче.
В этот дневной час движение в сторону пригорода было и впрямь поспокойнее, больших заторов не наблюдалось, и Алексей рулил довольно резво. Что, однако, мешало ему продолжить чтение Машиных листочков. Лишь на одном светофоре, чуть подзастряв, он успел бегло просмотреть продолжение списка. Ого, девочка даже брату и сестре позвонила в Лондон! И единокровной сестре Юле, и – вот уж совсем удивительно – ее матери! Инной вроде бы ее зовут. Маша имя не упомянула, написала: «Юлина мама». Однако, по словам бабушки, Женя Донников с ней совсем не общался. Интересно, по каким соображениям Маша решила с ней поговорить? Надо будет у нее спросить. Девочка может знать то, чего не знает ее бабушка.
Придется ей посидеть в фамильном особняке какое-то время. И пусть охранник, Федор, смотрит в оба в свои камеры. Маловероятно, что дом станут брать штурмом (академик тоже так считал), но все-таки придется быть начеку. Вдруг кто-то вздумает пробраться к Донниковым… Все зависит от того, насколько опасной Маша показалась убийцам. Может, Игорь вызовется с Машей побыть несколько дней? Приказать ему нельзя: охрана клиента не входит в обязанности конторы частного детектива. Но если Игорь сам…
Правда, в таком случае – с учетом тех волн, которые уловил Алексей прошлым вечером, – разрыв с Кристиной неминуем. Но это дело Игоря. Их с Криской дело. А вот за Машу детективу будет спокойнее.
Главное – сосредоточиться наконец на всем услышанном вчера. Алексей как раз намеревался поразмышлять об этом в тиши своего кабинета, да не вышло. Зато у него есть время подумать сейчас, по дороге. Водит он машину столь давно, что реагирует на знаки и обстановку рефлекторно, на автомате, и вполне может позволить себе роскошь погрузиться в мысли за рулем.
Итак, если совместить две истории, услышанные им вчера – одна от шофера Бориса о покушениях, другая от академика Копылова о тайных играх на самой вершине власти, – то многое становится понятным. Точнее, такое впечатление возникает: ведь заказчик – тот, которому выгодна смерть Донникова, – сразу вырисовывается. При внимательном же рассмотрении эта объединенная история обнаруживает множество странностей, отчего становится только запутаннее.
Первая странность заключается в выборе мотоцикла как орудия убийства. Орудие ненадежное, мотоциклисты чаще гибнут сами, чем становятся причиной чужой смерти. Чтобы убить человека, нужно в него хорошенько врезаться на большой скорости. Но в этом случае водитель сам рискует вылететь из седла и расшибиться насмерть. Или покалечиться – что означает попасть в больницу и подвергнуться допросам полиции. И это еще лучший вариант, поскольку в худшем он рискует остаться в инвалидном кресле до конца своих дней. Всяко бывает, конечно, и в сводках по ДТП зафиксированы случаи, когда человек на мотоцикле ухитрялся насмерть задавить прохожего, причем случайно, а сам при этом скрыться, – значит, из седла не вылетел и не покалечился. Но это из разряда слепого везения, и ставку на такой исход можно делать лишь по глупости и самонадеянности. Еще можно делать ставку при условии, что мотоциклист – каскадер. Но реальность свидетельствует против подобного предположения: он дважды пытался наехать на Донникова и оба раза промазал.
