Смерть в партере - Кирилл Витальевич Бузанов
Больше ничего существенного для меня с Маргаритой в тот день не произошло: вскоре по возвращении домой ей позвонили из полиции, скорбным голосом озвучили свершившийся факт и попросили приехать назавтра в отделение, где сняли показания. Ну и опознание ещё было… Задав же в подходящий момент крутившийся у меня на языке вопрос про телефон, ответ я получил сомнительный: «Разбила на фиг да выбросила! Я и так и так пробовала пароль подобрать, достал он меня в конце концов, ну и об стену я его шмякнула, немного перебрав с винищем… Ну, он и разлетелся на несколько частей…» Верится с трудом, однако понятно одно: вряд ли теперь Толе шанс представится…
Я скачал все фото на имевшуюся при мне флешку, куда уж теперь без этого девайса, вновь, на прощание, разыграл насильственное принуждение ко всем видам секса, но покинул Марго довольно рано — ещё и десяти не прозвонило. И я торопился — меня в тот момент с нетерпением ждал суровый мужчина, майор полиции.
13
Догонин уже ожидал меня, сидя на скамейке во дворе, наедине с пиццей, которую я поручил ему купить навынос в одном заведении поблизости. Я страшно хотел есть и даже не разговаривал, пока не смёл от неё три четверти, остальное же досталось не голодному Сергею. Потом мы сделали перекур перед чаем со сладким, за время которого он быстренько изложил некоторые детали, не сказанные по телефону, а последними шли расходы на видео — за пятёрку сговорился, бюджетно вышло! В салоне майор, будучи в форме, просто посмотрел журнал записи на этот день, спросил про клиентов, дескать, ищем тут одного… В ЗАГСе и пяти минут не провёл, да и в суде резво отстрелялся — реестр входящих ему дали без единого вопроса и копию заявления качественную сделали. Ничего нового по утреннему отчёту он добавить не мог, но Догоня заезжал и в больницу, где Диана врачует, и оттуда кое-что имелось…
А главным было то, что на работе в день смерти брата она отсутствовала — поменялась с коллегой, так как работала эти сутки как раз её смена. У них такое вообще-то часто практикуется — поменяться, но доктор Гарифуллина, как выяснилось, крайне редко так поступала — реже, чем раз в год. Собрал Сергей на неё и всякую сопутствующую информацию, и краткую характеристику даже получил. Ничего особенного: хороший, профессиональный врач, а как человек — живёт своей жизнью, с коллегами только на работе и общается. Не пьёт, не курит, ездит на скутере. Не замужем, без детей, а в амурных делах не замечена. И одну лишь «странность» отметил заведующий отделением: хобби у Дианы диковинное — скалолазание.
Вновь выходил образ невзрачного, предельно обычного человечка, нашедшего в горах себе отдушину в серых буднях. Но когда я рассказал про завещание и манеру презентации этой сногсшибательной для Марго новости, Догоня закачал головой: «Ага! Вскрылась, получается, наша тихоня!» И ведь действительно всё так и выглядело, но мне, чтобы точно в это поверить, надо с этой богиней охоты самому пообщаться, посмотреть ей в глаза, почувствовать интонацию в её голосе, ощутить исходящую энергетику…
Короче, надо на неё выходить, да побыстрее, и я изложил Догонину свой план: «Сам понимаешь, я хочу с ней по душам на эту тему поговорить. И есть у меня причина, по которой ты её завтра к себе вызовешь, — имеется заявление от жены покойного, с обвинением Дианы в убийстве её мужа, а ею брата!»
Я протянул ему листок, сообщил, что написано с моих слов, выданных экспромтом, правда, умолчал, при каких обстоятельствах мне сия идея в голову пришла. Майор внимательно его прочитал и дал лестную оценку: «Толковая телега!», я поблагодарил и продолжил: «Так вот, завтра тебе надо ей позвонить и договориться, во сколько она сможет в отделение прийти — лучше всего днём. И вместе с тобой буду я, а ты меня представишь как коллегу, который вместо тебя этим делом займётся, — себе придумай какую-то причину отчалить. И я её в кафе рядом уведу под каким-нибудь благовидным предлогом и там уже „колоть“ стану. Сможешь организовать кабинет на полчасика, где только мы с тобой будем и куда она придёт? Тогда у неё не появится никаких сомнений, что я тоже полицейский, и я смогу допрашивать её официально, так сказать».
Сергей смотрел на меня столь восхищённым взглядом, что мне стало неловко: «Ну что ты смотришь, улыбаешься до ушей и молчишь?
Что-то не так?» Он пришёл в себя и восхищение теперь словами выразил: «Нет, ну ты смотри, как придумал! Видать, заставил девицу поклёп написать, уже зная, для чего это тебе! Не, ну голова!!!»
Приятно, конечно же, но больше меня волновал вопрос возможности реализации моего плана, и всё с ним оказалось хорошо: «Да и, конечно, я придумаю с кабинетом — ради такого договорюсь с кем надо! Тогда завтра часов в десять позвоню ей, а потом тебе сообщу, во сколько придёт и куда тебе приходить. Ох, мне уже так интересно, чем дело-то закончится! Вот совсем всё не похоже на то, как на работе происходит! Здорово, мать твою!»
А как же меня будоражило это расследование — даже описывать не берусь! Но я старался не давать волю эмоциям, считая, что сейчас это — лишнее, а расслабиться и насладиться лаврами можно будет, когда отмечать раскрытие преступления станем! Посему я предложил долго не засиживаться, а получше выспаться, дабы иметь голову назавтра максимально свежую. Мне предстоял допрос очередного предполагаемого убийцы, а это — крайне ответственное мероприятие!
Догонин встретил меня без четверти час на улице перед отделением и быстро ввёл в курс дела: «Я ей позвонил, сообщил, что появились некоторые новые обстоятельства смерти её брата, и они непосредственно её касаются. Удивилась, правда, довольно сухо и приехать пообещала, как я и попросил, в час. Что до кабинета, то всё сложилось — обеспечен, а её туда и направят с дежурки. Давай, перекуриваем и идём, будешь входить в образ офицера российской полиции. Поверь — несложный, особенно для такого профессионала…»
А ко вхождению
