Шедевр под подозрением - Марина Серова
Я записала данные, потом спросила:
— До этого где Рожнев работал? У вас ведь есть информация?
— Официально нигде, неофициально преподавал в художественной студии «Акварель» три года, — произнесла Наталия Владимировна. — Окончил Тарасовское художественное училище, учился на живописном отделении. Вот, собственно, все данные о Рожневе.
— Скажите, у вас есть подлинники документов Максима Константиновича?
— Да, диплом о среднем профессиональном образовании.
— Можно на него взглянуть? — поинтересовалась я.
— Думаю, да… Олеся Федоровна у себя в двести девятом кабинете, — ответила заместитель директора. — Все документы у нее…
— Спасибо, — поблагодарила я. — С кем-нибудь из коллег Рожнев общался?
— Ну… наверно, по рабочим делам все преподаватели общаются друг с другом, — заметила Наталия Владимировна. — Вам лучше поговорить с Любовью Андреевной, до четырех часов она тут, заменяет Рожнева. Пройдете в двести третий кабинет, там сейчас урок у первого «Б». Рожнев ведет занятия у первоклассников — у первого «А» и первого «Б».
— Хорошо, спасибо вам за информацию! — поблагодарила я. — Вот мой номер телефона, если Рожнев выйдет с вами на связь, сообщите, пожалуйста, мне.
Наталия Владимировна записала мой номер, мы вышли из кабинета. Первым делом направились в двести девятый кабинет, я собиралась изучить документы Максима Рожнева.
Олеся Федоровна, брюнетка лет сорока пяти, была на своем рабочем месте. Она тоже удивилась, когда я предъявила удостоверение частного детектива, но документы Рожнева показала.
Я сфотографировала диплом преподавателя, копию паспорта, на всякий случай сделала снимки остальных документов. После мы пошли в двести третий кабинет, разговаривать с Любовью Андреевной.
В первом «Б» учились дети в возрасте десяти-двенадцати лет. Класс был большой, я насчитала одиннадцать человек. Любовь Андреевна оказалась высокой блондинкой лет сорока — сорока трех, одета она была в черную кофту и черные брюки. Для разговора Любовь Андреевна предложила пройти в двести первый кабинет, дала детям задание и вышла.
— Что произошло с Рожневым? — спросила преподаватель, внимательно изучив мое удостоверение. — Не думала, что частные детективы будут им интересоваться…
— Что с ним случилось, нам неизвестно, — произнесла я. — Поэтому и приехали сюда, думая, что Рожнев на рабочем месте. Как оказалось, нет… Скажите, вы общались с Максимом Константиновичем?
— Периодически, — пожала плечами Любовь Андреевна. — Я давно работаю в школе, новые преподаватели часто советуются со мной по тем или иным вопросам. Но Рожнев быстро вошел в курс дела, к детям он нашел подход, никаких нареканий не вызывал. Так что не могу сказать, что мы часто с ним разговаривали, только иногда он что-то спрашивал у меня.
— А с другими преподавателями Рожнев общался?
— Не уверена, — покачала головой Любовь Андреевна. — По крайней мере, особой общительностью он не отличается, подробностями личной жизни и своими творческими успехами тоже ни с кем не делился.
Из разговора с преподавателем я поняла, что никакой информацией об учителе женщина не располагает. Поэтому я решила не тратить время зря, а поехать к Рожневу домой. Быть может, бывший ухажер Насти находится у себя, а телефон у него сломался или разрядился. Только почему он не пришел в школу и не нашел способ предупредить о своем отсутствии? Внезапное резкое недомогание, температура под сорок и полубессознательное состояние? Или что-то еще?..
Поблагодарив Любовь Андреевну, мы покинули школу.
В машине Настя проговорила:
— Что-то мне все это не нравится… Вдруг с Максом и правда что-то произошло?
— Я собираюсь это выяснить, — произнесла я. — Для этого мы поедем домой к Максиму. Ты ведь у него была, верно?
— Да, пару раз. Потом мы встречались только у меня. Но там особо смотреть нечего, бардак, да и только…
— Бардак — это просто замечательно, — заметила я. — В бардаке можно обнаружить массу интересных вещей, и я надеюсь, что мы либо найдем Максима дома, либо поймем, что с ним случилось.
Глава 7
По дороге мне удалось выведать у Насти подробности ее ссоры с Максимом. Девушка была потрясена внезапным исчезновением Рожнева, поэтому не стала переводить разговор на другую тему.
— В принципе, рассказывать-то особо нечего, — произнесла Настя. — Я уже говорила, что видела его вместе с какой-то блондинкой, и судя по тому, как она к нему липла, девка эта не просто знакомая или коллега по работе.
— А где ты их видела? — поинтересовалась я. — И когда точно это было?
— Я же говорила, в пятницу, — сказала Ленская. — Видела недалеко от редакции, мы договорились, что Макс меня встретит и мы поедем ко мне. А он заявился вместе с этой…
— А что он сказал в свое оправдание?
— Ничего. А что тут говорить? Я развернулась и ушла, он просил меня выслушать его, но к чему эти дурацкие разговоры, когда и так все ясно? Потом он звонил мне, но я не брала трубку. Вот и вся история.
— Как выглядела та девушка? — продолжала расспрашивать я.
— Обычно. Светлые длинные волосы, черное пальто, сапоги на платформе. Ой, да таких красоток пруд пруди, не думала, что Рожнев такой же, как и все мужики!
— Довольно скудное описание спутницы Максима, — заметила я. — Ты сможешь, скажем, опознать ее, если увидишь снова? Описать более детально?
— Я не вглядывалась, — фыркнула Настя. — Да какая мне разница, как выглядела эта баба? Высокая, вроде стройная… Да не помню я уже… Она прям прилипла к Максу, под руку его держала, а он даже не сопротивлялся!
— Ясно… — кивнула я. — Жаль, что ты не запомнила внешность этой девицы. Возможно, она могла бы помочь узнать нам, что произошло с Рожневым. Если, конечно, в его квартире мы его не найдем.
Снегопад не утихал, началась настоящая метель. Снова бесконечные пробки, череда машин на дороге…
Держа одной рукой руль, я вытащила «жучок», который установила на ножке столика, за которым сидели Андрей Голубцов и Ева Золотова. Подключила его к мобильнику, прибавила громкость.
Настя, смотревшая до этого в окно, стала удивленно наблюдать за моими манипуляциями.
— Что это? — поинтересовалась Ленская.
— Это — разговор Голубцова и Золотовой, — пояснила я. — Там, в кафе.
— «Жучок»! — догадалась Настя. — Когда только ты его установила? Постой… ты же не просто так постоянно теряла ключи, верно?
— Молодец, правильно мыслишь, — ответила я. — Ловкость рук и никакого коварства.
— Да, я не удивлюсь, если узнаю, что и в редакции под каждым столом установлены прослушки, — хмыкнула Ленская. — Как ты это все проворачиваешь, я так и не понимаю…
— Вот работала бы ты телохранителем, тоже научилась бы, — усмехнулась я. — Ладно, лирику в сторону, давай послушаем, о чем там ворковали наши голубки…
Записать без помех разговор Евы с Андреем, конечно, не удалось, мешали шумы, звон приборов да голоса
