Марина Серова - Клубничка в два карата
— Завтра я буду отдыхать, так что кантовать и беспокоить меня не надо. А потом я сама тебе позвоню. Хорошо?
— Ну-ну…
— Не «ну», а точно.
— Тогда пока, работница, — рассмеялся мой товарищ и положил трубку.
ГЛАВА 17
Запели соловьи. Я открыла сначала один глаз, потом второй. Солнце освещало комнату смешными полосками через жалюзи. Вот такое утро, когда не надо никуда спешить, — самое лучшее и любимое мое время.
Я скинула с себя простынку и сладко потянулась. Как хорошо! Тихо, спокойно. Сейчас я встану, сварю себе кофейку, приму бодрящий душ, а потом… Может, мне на пробежку отправиться? Или еще каким-нибудь спортом заняться? Хочется нагрузок физических. Нет, пожалуй, сегодня отдохну. А потом похожу по магазинам.
Точно. От этой мысли я аж подпрыгнула на кровати. Ну, конечно, мне ведь надо купить новую люстру в комнату. Как я могла забыть? А все потому, что занимаюсь непонятно чем.
Я быстренько вскочила. Как все же хорошо, когда тебя ожидают только приятные дела. В голове снова всплыл вчерашний разговор с Папазяном. И почему все мужики уверены, что никто и никогда не может им отказать?
Вот и Клименко тоже. Уже чуть ли не весь Тарасов знает, что я будто бы согласилась на него работать. А это ложь чистой воды. Я сколько раз повторяла ему, что подумаю. Но он, видимо, считает себя очень умным. Значит, мы его проучим.
На самом деле у меня была такая мысль — не бросать это дело. Все-таки интересно. Да и вообще как бы дело принципа. Но Олег с такой вот самоуверенностью — просто напрашивается, чтобы его проучили. Значит, так тому и быть. Пусть потом думает, кому и что говорить. Эгоист.
Я чувствовала, что начинаю расходиться, поэтому срочно приказала своему внутреннему голосу замолчать и отправилась в ванну. Включила прохладный душ и забралась под него. Ах, как хорошо!
Потом притащила на кухню кресло, открыла окно и села около стола пить кофе на свежем воздухе. Хорошо, что воздух сегодня на самом деле был свежим. Наверное, снова дождик будет, или просто после вчерашнего такая благодать.
Я вытянула ноги на соседнюю табуретку, откинулась на спинку мягкого кресла и стала размышлять о том, какой должна быть моя будущая люстра. Я могла сказать точно только одно — всяческие висюльки должны в ней отсутствовать. Никаких побрякушек, которые надо долго и упорно мыть! И еще. Лучше всего, если моя люстра будет сделана из небьющегося материала. Хотя, конечно, не из железа.
По радио в этот самый момент передали штормовое предупреждение. Ого, класс! Надо быстрее на улицу бежать, а то все самое интересное пропущу.
Я натянула джинсы и легкую футболочку, схватила сумку с деньгами, забрала волосы в пучок и вышла из квартиры. Машина моя у Папазяна, но это не страшно.
Выходя из подъездной двери, я нос к носу столкнулась с Клименко.
— Таня, стой, мне с тобой поговорить надо, — схватил он меня за руку.
— Вы кто? — сделала я отрешенное лицо. — Что вам от меня надо?
— Ты куда? — Олег отпустил меня и пошел рядом. — Слушай, мне правда надо с тобой поговорить.
— Олег, — ласково сказала я ему. — Я не буду работать на тебя, если ты снова об этом. А все потому, что мне не нравится, как ты об этом растрезвонил.
— Кому растрезвонил? — развел руки в стороны Клименко.
— Ладно. Пока. Может, еще увидимся.
Я пошла быстрее, но Клименко от меня не отставал. Он все пытался что-то сказать мне, но я шла прямо, совершенно его не слушая. Не выдержав, он преградил мне дорогу.
— Это же вопрос жизни и смерти! Игнат говорит, чтобы я все продавал и отдавал ему деньги. Понимаешь? Я должен огромную сумму. Мне такая в принципе и не снилась. И сделать все надо в короткий срок. Таня! Вся надежда только на тебя! Если ты не найдешь камни, то мне хана. Я даже не знаю, смогу ли все деньги выплатить.
— А разве ты не понимал, что этого следовало ожидать? — прищурила я глаза. — По-моему, сразу понятно было, что Игнат тебе пропажу камней не простит. Да и какой друг сможет такое простить? Такие деньги!
— Что мне делать? — обреченно спросил Олег.
— Мне сейчас некогда, — последний раз проявила я сопротивление, потому как понимала уже, что не смогу отказать этому несчастному человеку. — Лично я за люстрой в магазин шла. Ты же видел, что с моей сделали.
— Неужели твоя люстра не подождет? — Клименко, кажется, готов был упасть передо мной на колени.
— Идем. — Я резко повернулась и направилась снова к дому.
Скорость ветра усилилась. Он вдруг стал нападать рывками, толкая в разные стороны. Волосы Олега встали дыбом. Пыль, мелкий мусор завихрениями поднимались вверх, летели в глаза и нос.
— Мы куда? — крикнул Клименко.
— Ко мне! — И я побежала.
Забежать в подъезд мы не успели, ливень все же нас застал. Буквально за пять метров, которые нам оставалось до укрытия, мы оба промокли до нитки.
— Ну вот… — улыбался Олег. — Надо же, какой дождь.
— Ага. — Сейчас я не разделяла его веселости, потому что мне пришлось уступить.
— Я так рад.
— Я уже это поняла.
— Таня, у меня правда вся надежда только на тебя!
— Олег, хватит повторяться. Нам предстоит тяжелая и трудная работа. И тебе придется платить мне деньги. А что самое обидное — начинать нужно с нуля. Потому что пока все это было больше похоже на баловство, чем на реальное расследование. Мне надо было только своих спасти. А теперь надо на самом деле искать.
Эту речь я успела толкнуть в лифте, пока мы поднимались на мой этаж. Клименко слушал молча, постоянно кивая головой, во всем соглашаясь со мной. Мне даже стало жаль его — показалось, что голова его в любой момент может отвалиться.
Мы вошли в квартиру.
— Иди в ванную и раздевайся, — распорядилась я. — Возьми там халат. А о вещах своих сам позаботься. Я не знаю, что с ними надо сделать — постирать или просто посушить. Мне все равно.
— Спасибо.
Клименко ушел в ванную, я переоделась в комнате. И тут мое проклятое воображение нарисовало мне мужчину, раздевающегося всего в нескольких метрах от меня… Но потом я вспомнила о Николае, и желание куда-то пропало. Вот! Теперь я знаю способ бороться с фривольными мыслями, если они не подходят к моменту.
Как только Клименко вышел из ванной, я усадила его на кухне, а сама приступила к расспросам заново. Мне надо было постараться взглянуть на это дело со стороны. Не как непосредственному участнику, а как постороннему наблюдателю. Иногда именно при таком взгляде становится видно, что упущено и за что можно было бы ухватиться.
— Значит, все по порядку. И начни со своего друга. Кто он такой и что собой представляет.
— Игнат? Я же тебе говорил, что мы только вместе в армии служили. Потом, конечно, переписывались и перезванивались, но особо близких отношений не поддерживали. — Олег сидел за столом и прикрывал подолом халата свои голые ноги.
— Как все быстро меняется! Первый раз, мне кажется, ты говорил, что он — твой самый лучший друг. А теперь вот так, значит…
— Хватит придираться к словам. — Клименко посмотрел на чашку, стоявшую на столе. — Угостила бы чаем, что ли, — вдруг попросил он.
— А может, кофе? — безразлично спросила я.
— С удовольствием.
Пришлось варить ему кофе. Ну и себе, конечно, еще чашечку.
— Поехали дальше. Значит, Игнат Хмельницкий просит тебя, чтобы ты продал его камни. Как просит? Он позвонил или письмо написал? Вы ведь, как я понимаю, в разных городах живете. И как он тебе передал брюлики?
— Я сам за ними съездил. В Москву.
— Поподробнее.
— Игнат мне позвонил и попросил об одолжении. Я говорил тебе, что долго не соглашался, потому как это… ну, сама понимаешь… Но он очень просил. Сказал, что будет пролетом в Москве — только на несколько часов, — и сказал, чтобы я к этому времени подъехал. Не смог я ему отказать! — махнул рукой Клименко и замолчал.
— Понятно. Значит, ты поехал в Москву, встретился там с Хмельницким, он отдал тебе бриллианты и попросил продать в Тарасове? Я правильно говорю?
— Да.
— А почему в Тарасове, а не в Москве? Мне кажется, там за них можно было больше получить, — не унималась я.
— Я ведь с большой неохотой взялся за продажу камней. Видишь, я даже в Тарасове не смог их уберечь. А что в Москве было бы? Да и не люблю я этот город. В своем как-то спокойнее.
— И Игнат не был против?
— Нет. Он согласился, чтобы я продал бриллианты в Тарасове.
— Когда вы встречались в Москве, ты никого подозрительного рядом не заметил? — Я с наслаждением подержала на языке глоток кофе, а потом закурила сигарету.
— Да я и не смотрел по сторонам. Что мне, делать нечего? — Клименко возмутился. — Все было отлично. Мы встретились в аэропорту, в кафе. Он аккуратно передал мне камни. Сказал, какая стоимость его устроит. И все. Обещал скоро приехать — как только управится со своими делами.
