Марина Серова - Шик, блеск, красота
Завод был обнесен высокой толстой стеной из блоков, а рядом с воротами находилась небольшая будка, вероятно, с охранником. За забором почти ничего не просматривалось, за исключением крыши и торчащих высоченных труб, которые, не переставая, чихали темным плотным дымом. Кое-где близ ограды росли деревья. Правда, выглядели не слишком привлекательно. Они казались уроженцами пустыни, нежели родственниками тех берез и тополей, что встречались за пару километров отсюда. Видимо, природе не по силам справиться с ядовитой напастью, и она медленно, но верно гибла вблизи промышленного монстра.
Вздохнув с легким сожалением, я последовала далее. Оказавшись у ворот, попыталась отыскать на них что-то типа звонка или домофона. Ничего подобного мне не попалось. Зато местный охранник не поленился и, покинув свою будку, приблизился к связанным цепью воротам, высунул голову между ними и спросил:
— Что нужно? Посторонних у нас не пускают, закрытая зона.
— Я знаю, — подойдя к нему ближе, ответила я. И полезла за своим любимым липовым удостоверением, прекрасно понимая, что оно срабатывает значительно лучше любых объяснений.
Увидев удостоверение работника внутренних дел, охранник торопливо откашлялся, а затем спросил:
— А по какому вопросу-то?
— По вопросу утечки химикатов за пределы завода, — ответила я серьезно.
— Да ладно, — не поверил мне охранник. — У нас никогда ничего не пропадало. Да и кому вообще все эти отходы нужны? За день тут ими так надышишься, и слышать-то о них не захочется.
— И все же я должна переговорить с вашим руководством и прояснить кое-какие вопросы, — настаивала я.
На несколько минут охранник даже задумался, почесал затылок, а потом изрек:
— Так директора сегодня здесь нет. Его и в городе нет. Присутствует только его заместитель. Он вас устроит?
Прикинув, что высшее руководство вряд ли окажется в курсе происходящего, я сказала:
— Не думаю, что стоит поднимать шум в верхах. Возможно, что ничего еще и не подтвердится. Меня бы вполне устроила беседа с вашим администратором, кем-то, кто отвечает за кадры. Это возможно устроить?
— Ну-у, — задумчиво и одновременно нерешительно протянул охранник, — наверное, да. — Затем он на всякий случай взвесил все, мною сказанное, и более уверенно заявил: — Вы правы, так будет лучше. Проходите, я вам покажу, где можно найти руководителя по утилизации. Он здесь все и про всех знает, целыми днями по заводу мотается, вертится как белка в колесе.
Продолжая говорить, мужчина открыл огромный висячий замок на воротах и, слегка раздвинув их, пропустил меня внутрь. Когда я вошла, охранник снова закрыл ворота и молча побрел в глубь территории. Я последовала за ним. Вскоре мы остановились. Охранник указал на небольшую дверь рядом с массивными воротами и сказал:
— Вам сюда. Там будет небольшой коридор. Сразу после него свернете направо и попадете в главный цех. Там и спросите у кого-нибудь, где найти Фролова Алексея Антиповича. У него своего кабинета нет, так что его в цехах приходится искать.
— Спасибо, — поблагодарила я вежливого охранника и зашагала по широкой асфальтированной дорожке к указанной двери.
Дойдя до нее, я ухватилась за металлическую массивную ручку, потянула дверь на себя и переступила порог. Как и сказал охранник, первым местом, куда я попала, оказался какой-то пыльный коридор. Преодолев его, я прошла за другую дверь и попала в огромный цех с большим количеством баков, труб, котлов и иных сооружений, названия которым я не смогла бы дать даже при желании.
Что касается работников завода, то мне удалось увидеть только одного человека — женщину с коротко стриженными курчавыми волосами баклажанного цвета в светлом халате поверх вязаного костюма.
Женщина направлялась ко мне.
Дождавшись, когда она приблизится и сможет услышать меня сквозь весь этот шум, я обратилась к ней:
— Скажите, пожалуйста, где я могу найти Алексея Антиповича Фролова?
— До конца цеха и налево, — ответила мне работница и, обойдя меня сбоку, вышла за дверь.
Я вздохнула и зашагала в глубь цеха. Шла осторожно, так как мне казалось, что вот-вот один из этих котлов взорвется и обольет меня какой-нибудь жидкостью, а то и вовсе серной кислотой.
Наконец я миновала взрывоопасное помещение. Повернула налево и попала в еще один, не менее пыльный, коридор. В конце его находилась одна-единственная дверь, к которой я и направилась. Оказавшись у двери, я первым делом постучала в нее и только затем вошла. В маленькой комнатенке с единственным окном, да и то выложенным блочными стеклокирпичами, за покосившимся деревянным столом сидел широкоплечий мужчина средних лет и просматривал какие-то сводки. Перед ним лежали несколько папок, стояла кружка с давно остывшим чаем, на маленькой тарелочке лежал кусок какого-то усохшего рулета. Пепельница, в общем-то, уже заполненная до отказа, тем не менее продолжала пополняться новой порцией пепла, который стряхивал с сигареты мужчина.
— Здравствуйте, — поприветствовала я его. — Скажите, это вы — Фролов Алексей Антипович?
Только сейчас мужчина поднял на меня глаза и, безразлично скользнув задумчивым взглядом по моим лицу и фигуре, изрек:
— Да, я. А что вы хотели?
Развернув удостоверение работника милиции и тем самым избавив себя от лишних объяснений, я добавила:
— Я к вам по вопросу выноса одного из препаратов за пределы завода.
— Как? — даже привстал со стула мужчина. — Какой вынос? Не понимаю.
— Не волнуйтесь вы так, я сейчас все объясню, — подойдя чуть ближе к столу, ответила ему я. И, не отвлекаясь более на мелочи, перешла к рассказу о недавнем случае с отравлением, поведав, конечно, о результатах экспертизы и предположениях самого судебного эксперта.
Фролов слушал меня молча, не перебивая и не задавая ни одного вопроса. Насколько я поняла, он ждал, что конкретно я предъявлю руководству завода и ему самому, а уж после этого можно будет начинать оправдываться. Терпение и выдержка Фролова мне импонировали, а потому, закончив с объяснениями, я произнесла:
— Никаких проверок или иных неприятных мероприятий мы устраивать вам не собираемся. Сейчас нас интересуют только ваши работники, а именно те, что имели доступ к люизиту. Вы можете предоставить мне информацию о них?
— Это займет немало времени, — немного помедлив, неуверенно произнес Фролов. — Пока мы все документы поднимем…
— Согласна, что это дело не трех минут, но другого выхода нет. Я просто обязана проверить ваших работников.
— Хорошо, я попрошу, чтобы для вас подготовили этот список, — заверил меня Фролов. — Но придется подождать.
— Я готова, — не слишком обрадованно выдохнула я.
Мужчина поднялся со своего стула, отошел к покосившемуся пустому шкафу, на второй полке которого стоял старенький зеленый дисковый телефонный аппарат, ранее мной не замеченный. Фролов снял трубку, быстро набрал какой-то номер и стал ждать. Когда ему ответили, он коротко пояснил своим подчиненным, что от них требуется, на всякий случай даже прикрикнул разок и тут же отключился.
— Ну вот… — повернувшись ко мне, развел он руками. — Теперь ждите.
А ждать, надо признаться, не хотелось. Но выбора у меня не было. Пришлось молча наблюдать за монотонной работой Фролова.
Алексей Антипович отвлекся от своих бумаг лишь на пару минут — пожаловаться на нелегкую долю завода.
— С люизитом у нас проблемы, — вздохнул он. — Его проще произвести, чем уничтожить. Вот и напроизводили на свою голову. Десятки бочек на химбазе стоят, а что с ними сделаешь? Переработка люизита требует специальных решений.
Дальше я ожидала что-то типа: «Их разработкой и заняты наши лучшие умы». Я не удивилась бы, если бы Фролов начал рассказывать мне об успехах в этой области. Но Алексей Антипович снова уткнулся в свои бумаги.
Прошло еще минут пять.
Чтобы хоть как-то убить время, я решила задать Алексею Антиповичу несколько интересующих меня вопросов. Положительных ответов даже не ожидала, но так хотя бы появлялся повод пообщаться.
— Скажите, Алексей Антипович, а на вашем заводе никогда не работал Виктор Викторович Иванников?
Почему я спросила об этом в первую очередь, не знаю, и впоследствии не смогла объяснить даже самой себе. Вопрос буквально слетел у меня с губ.
— Иванников? Работал. Правда, он месяца три как уволился, но до этого трудился у нас. А почему вы о нем спросили?
— Потому что он является подозреваемым в совершении того преступления, о котором я вам только что рассказала, — не стала скрывать правды я.
— Не может быть, — изумился Фролов. — Он вроде таким тихим был.
— И в тихом омуте черти водятся, — со вздохом изрекла я.
— Ну, это-то да… Жаль, покатился мужик по наклонной. Так, значит, список уже не нужен? — задал вполне логичный вопрос Фролов.
