Алексей Макеев - Нежная улыбка смерти
– Девчонки, мы не убийцы, – подумав, высказалась Зухра. – Непорядочно как-то.
– Ага, не по понятиям, – хмыкнула Карина.
Катя не всплывала.
– Эй, отважные амазонки! – прохрипел из ямы Максимов. – Вы что, до смертоубийства дело доводите? А как же справедливость, воздача по заслугам, суровое возмездие? Считаете, что легкая смерть – нормальная расплата? А ну, немедленно достать нам преступницу и откачать!
– Вы как хотите, девчонки, а я пошла, – вздохнула Зухра и «солдатиком» ушла под воду.
– Ладно, помогу, – смилостивилась Соня, ныряя следом. Карина осталась на берегу – принимать бестолковый груз…
Максимов сполз на дно ямы.
– Такие вот приколы, Демаков…
– Зато места у нас красивые, – сдавленно прошептал участковый. – Приезжай, если время вырвешь, отдохнем… Слушай, а ловко ты раскрутил эту особу…
– Не пугай меня, Демаков, – застонал Максимов. – Позабудь мое имя на период следствия. Твоя операция, твои идеи. Ты лично провел расследование, вычислил преступницу, а меня сюда не путай, ради бога. Если хочешь, подарю тебе лавровое дерево…
И все бы шло нормально (наверху как раз бодрящие звуки оплеух чередовались крепкими фразами), кабы не сработал сотовый в кармане.
– Чудеса, – изумился Максимов. – И кому это я понадобился в четыре часа ночи?
– Доброй ночи, командир, – растроганно возвестила Екатерина. – Нам плевать на то, что ты дрыхнешь в мягкой постели и кроешь нас матерными словами… Ты в постели, Костик?
– А где еще, в четыре-то часа ночи? – проворчал Максимов.
– Я просто слышу много разных женских голосов. Они кого-то делят. Не тебя случайно?.. Впрочем, это нормально. Вечеринка затянулась.
Максимов тяжело вздохнул и закрыл глаза – небо наезжало.
– Обидно, – пожаловалась Екатерина. – А мы работаем три ночи кряду. Полчаса назад дружище Вернер – ты помнишь еще такого? – заключил в объятия одного тихушника, имеющего желание вскрыть квартиру Клавдии Яковлевны… а такую помнишь? У тихушника проблемы с головой. Сам дурак и не лечится, и бабушку родную дурой сделать решил… Представь, нам до утра придется общаться с нашей воспитанной полицией, а в девять переться на любимую работу, будь она неладна. У тебя нет достойных предложений?
– Дарую выходной… – прошептал в полуобморочном бреду Максимов. – Но послезавтра, в девять утра, как миленькие – и не посмотрю, что суббота…
Он на ощупь отыскал кнопку отбоя и сделал попытку засмеяться. Попытка удалась с трудом…
Эпилог
Демаков заявился в агентство «Профиль» второго августа, в понедельник, после забавного повествования Вернера о том, как он провел день святого Ильи, а Максимов получил из уст Екатерины настораживающую информацию о том, что звонила некая Ольга Юрьевна и обещала позвонить еще. Распахнулась дверь, и в кабинет вошел очаровательный золотистый ретривер с токсичной китайской игрушкой в зубах. Щенка вел на поводке сияющий, как бриллиант, Демаков.
– Ой, какой очаровательный котенок… – засюсюкала Екатерина, бросая все дела.
– Вот, завел, – разулыбался Демаков. – А угадайте, как зовут?
– Карина, – улыбнулся Максимов улыбочкой авгура. – А если парень – то Вовинам… Не куксись, Демаков, твоя любимая дедукция – от частного к общему.
– Ага, – вздохнул Демаков. – Вовинамом окрестил. Сокращенно Вовик.
– Слушай, а почему я не вижу третьей звездочки на твоих погонах?
– А не было меня, когда звезды раздавали, – неунывающий лейтенант развел руками.
– На покосе был, – догадался Максимов. И, иронично щурясь, наблюдал, как Демаков вручает удивленной Екатерине розы из деревенского сада, а всем остальным – упакованную в непрозрачный пластик емкость.
– Самогон, – ответил на немой вопрос. – Да не простой, а самый лучший. У бабки одной конфисковали. Не робей, Константин, под хорошую закуску от «Хеннесси» не отличишь – наши люди фуфло не гонят.
– «Хеннесси» из банки? – восхищенно заметил Вернер, прикидывая остаток времени до окончания рабочего дня.
– Садись, дорогой, – радушно предложил Максимов. – Ты первый человек за полдня, которого я искренне рад видеть. Не залечили тебя? Оклемался?
– Поправился, – хихикнул Демаков. – Есть такой побочный эффект лечения. Я ненадолго, Константин. – Демаков присел на краешек стула и покосился на Екатерину, кормящую Вовика копченой колбасой. – Девушка на улице ждет. Сошелся тут с одной, у нее такие целебные свойства… И к Светлане в больницу обещал забежать. Крепко ее треснуло… Зашел вот сказать тебе спасибо – сам понимаешь за что. От начальства уже благодарность объявили, обещали похлопотать о переводе в город.
– Это ценно, – одобрил Максимов. – А теперь давай-ка, приятель, в качестве эпилога – то, о чем не знает старый сыщик.
– Безобразная история, – помрачнел Демаков. – Вскрылись факты древней истории. Не было у Кати отца-геолога. Никакого отца у нее не было – выдумала все. Жили с матерью в мирном Нерчинске – недалеко от Читы. Изначально у девочки не в порядке было с головой. Тихая росла, отзывчивая. Только в одиннадцать лет затащила семилетнюю соседку в подвал и забила камнями до смерти – лишь за то, что дразнилась. Судить, естественно, рановато. Переехали на Алтай – увезла мама дочурку подальше от страшных мест. До конца школы – под наблюдением психиатров. Снова переезд в другой город, смерть матери – и вот самостоятельная жизнь. Вдумчивая умненькая девушка, без намека на прошлое. Институт. Секция Вовинам – дурную энергию выжимать… Если и были у Кати вспышки ярости – то широкой публике неизвестные. А к Косте заявилась в первую же ночь. Понравился парнишка. И он не стал возражать – неплохо так, с доставкой. Девушка хорошенькая. «А давай никому не скажем о нашей связи, так интереснее?» – предложила Катя. «Давай», – согласился Костя. Детский сад, да и только… На вторую ночь пошли купаться. Машина на трассе стояла, не повезло водителю – ремень полетел посреди дороги. Устранил неполадку, а тут двое. «Давай пугнем, Костя?» – в шутку предложила Катя. Пугнули. Сайдуллину невинная шутка не понравилась, начал грубить. Вот тут и взорвалась Катя, сильно удивив всех присутствующих. Шлея под хвост попала. Челюсть мужику свернула, забралась в машину – а тот давай шевелиться. Наткнулась под рычагом на гаечный ключ, ну и… А потом швырнула его сдуру в осинник. Костя так и сел. А куда бежать? «Мы теперь сообщники с тобой, Костя, а ну-ка, помоги…» И не знает никто, что творилось в эти сутки у Кости на душе. Через ночь узрели лунатичку. Потащились за ней – интересно же. В лицо не разглядели – не успели. Перешла дорогу под носом у машины. Та – по тормозам, в салоне – Слоцкий. Лунатичка убежала в лагерь, не гнаться же за ней. Занялись машиной. Но спугнул кто-то, проезжающий мимо. Да и Костя расканючился. А дальше совсем просто. С Костиком повздорили – заложить Катюшу собрался. Ну и прибила Катя Костю. Алина намекнула, что не спотыкалась об нее Катя. Вслед за Костей отправилась. С каждым разом убивать становилось легче. И тебя бы, Константин, убила за милую душу. Сидит сейчас в КПЗ, мечтает о побеге и жутко жалеет, что упустила такой шанс…
Максимов невольно поежился.
– Ладно, Константин, бывай, – поднялся Демаков. – Мне уже сигналят.
– Ты не забывай, – спохватился Максимов. – Заходи, как время будет.
Не успела затвориться дверь за Демаковым – зазвонил телефон. Он помедлил и снял трубку.
– Ало, это славное детективное агентство? – осведомился женский голосок с чарующими восточными интонациями. – Дело в том, что я потеряла сумочку из кожи любимого крокодильчика. Не могли бы вы ее найти за приличное или неприличное вознаграждение?
– Зухра, мы с тобой договорились на вечер, – устало улыбнулся Максимов. – Я прекрасно все помню.
– Но я уже раздумала идти в центральный ресторан, – капризно заявила абонентка. – Это обычная фешенебельная забегаловка. Я хочу пойти в «Сеул» – это за Горбатым мостом, там изумительная восточная кухня.
– Но это неспокойный район, дорогая, – возразил Максимов.
– Ах, стоит ли бояться мужчине, если рядом с ним хрупкая женщина? До вечера, дорогой. Ты придумал, кстати, где мы будем проводить время после ресторана? Надеюсь, не в сквере, где детские грибочки? – В трубке прогремело что-то вроде поцелуя, и пошли гудки.
– А когда-то он говорил, что я для него – весь мир, – вздохнула Екатерина.
– Слабоват я был в географии, – пробормотал Максимов, подходя к окну. У бордюра напротив агентства стояла простенькая иномарка. А рядом с иномаркой – девушка с «целебными свойствами», приглянувшаяся Демакову. «Карина перекрасила волосы?» – удивился Максимов. Подтянулся Демаков, и девушка обернулась. Максимов застыл. Личико осветилось радостной улыбкой. А затем оба синхронно подняли головы, отыскали в окне Максимова и дружелюбно помахали. Он не смог ответить тем же – паралич разбил. Эту девушку звали Соня, и влюбленность, цветущая пышным цветом по челу, изменила эту серенькую особу до неузнаваемости. В ней имелся шарм и все, что надо человеку для счастливой жизни. Проследуй эта девушка на запруженной улице мимо Максимова, он бы обернулся…
