Людмила Ситникова - Зеленые маньяки
Проклятые сокровища было решено зарыть в лесу. Мужчины копали около трех часов, и тяжелые сундуки были опущены в землю почти на рассвете.
Так бы и закончилась эта история, если бы Степану не пришла в голову одна поистине шальная мысль.
– Послушайте! – воскликнул доктор. – Если мы не можем забрать себе иконы и золото, то наши дети или внуки смогут ими обладать в будущем.
– Вы забыли, что сказала Мария Александровна, – с опаской проговорил Егор. – Все проклято, мы поклялись, что никому не обмолвимся о зарытом…
– Кладе! – закричал Афанасий.
– Багротовская сказала, что клад проклят для нас четверых, но ничего не говорилось про наших детей и внуков. Мы можем схитрить. Нам нужно составить план, в котором мы укажем точное местонахождение зарытых сундуков.
– А потом?
– Только план этот будет зашифрован.
– Как? – Егорка непонимающе смотрел на Перина. Ему было абсолютно непонятно, о чем толкует Степан.
– Если вы согласны, я беру составление плана на себя.
– А дальше-то что?
– Когда он будет готов, мы разорвем его на четыре части. У каждого будет план, который мы передадим на смертном одре своим наследникам. Только помните – ни в коем случае нельзя обмолвиться о его местонахождении. Нужно будет просто отдать часть бумажки и рассказать про клад.
– Но бумажек-то будет четыре.
– Здесь уже воля божья. Если четверо наших наследников смогут когда-нибудь встретиться и разгадать написанное, тогда они станут богаты. Если же нет, будет так, как сказала Мария Александровна: сундуки останутся в земле на века.
Надо заметить, затея Перина пришлась по душе всем. Каждый дал свое согласие, и уже через пару дней у Афанасия, Егора, Степана и Демьяна была своя часть плана.
Естественно, в глубине души каждый считал данную затею пустой. По их мнению, должно произойти настоящее чудо, чтобы сундуки когда-нибудь вновь увидели белый свет.
Но жизнь, как известно, не стоит на месте. Тогда, в десятом году, они не могли и предположить, как будут жить их потомки. Не могли они и предположить, что два сундука с золотом и иконами найдут в семьдесят четвертом году совершенно посторонние люди.
Глава 13
После поездки к Маргарите Семеновне Катка окончательно сникла. Версия, что Софию убил человек, занимающийся поисками клада, отпала сама собой. Значит, таинственный Макс не имеет отношения к зарытым сотню лет назад сокровищам. Теперь бы кто подсказал, за какие рычажки надо дернуть, чтобы сдвинуться с мертвой точки. Катарина оказалась в тупике. В каком направлении действовать дальше – неизвестно, где искать Макса – не ясно. Остается сложить лапки и ждать чуда. Хотя прождать можно до глубокой старости. Ведь, как известно, гора не идет к Магомету.
Пару дней спустя Розалия сообщила, что получила сообщение от Ивана Петрова.
– Детка, он просит номер нашего телефона.
– Напишите.
Иван позвонил на следующий день. Еле ворочая языком, Петров поинтересовался:
– Как продвигается ваше расследование, Катарина? Удалось что-нибудь выяснить?
– Увы, нет. А почему у вас такой голос? Заболели?
– Да нет, – хмыкнул Петров. – Просто после вчерашнего отойти не могу. Славно посидели на завалинке.
– Где посидели?
– В ресторане «На завалинке». У бывшей однокурсницы Машки Телегиной день рождения был. Для торжества она сняла целый зал. Народу собралось человек двадцать пять. Спиртное лилось рекой, а сегодня, – Иван застонал, – хоть в петлю лезь.
– Сочувствую.
Собравшись с мыслями, Петров протянул:
– У меня из головы не выходит смерть Софы. Я бы очень хотел помочь вам в расследовании, но, признаться честно, не знаю, чем могу быть полезен. Вам ведь нужна помощь, Катарина?
– И да и нет. Понимаете, я сейчас в полной прострации. Все смешалось воедино, но понять, что к чему, не представляется возможным. Несколько дней назад в особняке Софы кто-то хозяйничал – это раз. Узнать, кто именно, – невозможно. Версия о сокровищах рассыпалась подобно карточному домику – это два. И, наконец, загадкой по-прежнему остается, кто такой Ангел и как, собственно, его разыскать?
Из трубки послышалось прерывистое дыхание Петрова.
– Вы сказали Ангел? Ангел, я не ослышался?
– Ну да, у меня есть информация, что в ночь убийства к Софии приезжал мужчина по имени Макс, но она еще назвала его Ангелом. С девяностопроцентной гарантией можно утверждать, что он убийца. Алло, Иван, куда вы пропали?
Петров пробормотал нечленораздельную фразу.
– Простите, я не поняла.
– Ангел… Не может быть! Макс был у Софы в ночь убийства? – переспросил он.
– Был. А вы…
– Катарина, извините, но я не могу больше разговаривать. Мне срочно надо уходить, меня… ждут. Я вам перезвоню, обязательно перезвоню.
Повесив трубку, Катка пожала плечами.
– Что он сказал? – Розалия была тут как тут.
– Странный какой-то, сначала предлагал помощь, потом вдруг резко вспомнил о встрече и отсоединился. Обещал перезвонить позже.
– Псих! Я же тебя предупреждала – он убийца! Плюс ко всему страдает психическим расстройством. Сначала убивает своих жертв, а потом впадает в маразм. Я читала…
– Розалия Станиславовна, не надо меня загружать ненужной информацией. Я поднимаюсь к себе, хочу вздремнуть.
– Ну-ну, топай. Вокруг столько нераскрытых преступлений, а она дрыхнуть собралась. Хороший из тебя детектив, ничего не скажешь.
В одиннадцать вечера перезвонил Петров. Не успела Катка приложить к уху трубку, как мужчина выпалил:
– Катарина, запишите мой домашний адрес, вы должны немедленно ко мне приехать!
– А что случилось?
– Случилось, еще как случилось. Вы оказались правы – скорее всего, Софу убил Макс. Я сегодня с ним разговаривал, и он…
– Разговаривали? Так вы знакомы с Максом?
– Конечно, знаком, очень даже хорошо знаком. – Иван на мгновение прервался. – Мы ж учились вместе пять лет в одной группе. Макс Булгаков наш сокурсник. Когда вы днем упомянули, что Ангел приезжал к Софии, я, не раздумывая, поехал к нему. Понимаете, у него в институте было прозвище – Ангел. Макс был щупленьким – иногда даже казался бестелесным созданием, а золотистые кудри на голове делали его похожим на ангела. Ну мы так к нему и обращались. Сегодня мы с ним поговорили, и… должен сказать, теперь мне многое понятно. На дне рождении у Машки мы как раз разговаривали о Булгакове. Машуня поведала мне такую историю! Закачаешься! Я шокирован.
– Что, что она поведала?
– Это лучше обсудить при личной встрече. Приезжайте, я буду вас ждать.
Схватив ключи, Катка пулей понеслась к «Фиату».
А Петров тем временем мерил шагами комнату, то и дело поглядывая на настенные часы. В какой-то момент мужчине надоело метаться по квартире и он, подойдя к бару, достал начатую бутылку водки. Первую рюмку Иван выпил залпом, даже не поморщившись, а осушить вторую помешал звонок в дверь.
Удивленно уставившись на циферблат, Петров прошептал:
– Она не могла так быстро приехать.
Приблизившись к двери, Иван припал к глазку и сразу же расплылся в улыбке.
– Отлично, – проговорил он, щелкая замком. – На ловца и зверь бежит. Привет, Ангел, ты появился вовремя.
Выскочив из машины, Катарина забежала в темный подъезд. На четырнадцатом этаже она остановилась у коричневой двери. Сердце выпрыгивало из груди, и уже практически не было сил сдерживать эмоции. Неужели сейчас Катка наконец узнает правду? Неужели? Ну почему Петров не спешит встречать гостью? Сколько можно звонить?
– Иван, – Ката принялась колотить по двери кулаком. – Это Катарина, откройте!
Безрезультатно. Простояв более пятнадцати минут на площадке, Катка так и не смогла достучаться до Петрова.
Внизу она достала сотовый. Но и к телефону Иван подходить не торопился.
– Ерунда какая-то. Сам позвал и сам же куда-то смотался.
Утром, запив тост апельсиновым соком, Катарина поспешила предстать пред взором Петрова. Сейчас она ему устроит разбор полетов. Копейкина терпеть не могла необязательных личностей. Если вы договорились с кем-то о встрече, то извольте держать слово, или – в случае непредвиденных обстоятельств – потрудитесь позвонить и сообщить о переносе рандеву на другой день. Но исчезать столь внезапно, не предупредив… извините, но это по меньшей мере бестактно и некрасиво.
На лестничной площадке четырнадцатого этажа курили два мужичка. Один седовласый старец, а второй широкоплечий крепыш, отдаленно напоминающий молодого Сильвестра Сталлоне.
Увидев, что Копейкина подошла к двери Петрова, старичок прошамкал:
– Ты к Ваньке, что ли, приехала?
– К нему, – буркнула Катка, коснувшись звонка.
Крепыш выбросил бычок в прикрепленную к лестничным перилам консервную банку.
– А его нет, – пробасил он, делая шаг вперед.
– И куда, интересно, он подевался?
– Так знамо дело куда, – вещал дед, – помер Иван-то наш.
