Никита Костылев - А вы, случайно, не убийца?
– А что делать? – только спросил я.
– Да ничего, – проговорил Евгений Дмитриевич. – Пока вы будете в моем доме, вы в полной безопасности. Я это гарантирую. Тут вас точно никто не найдет. Я виноват, что вы сразу сюда не приехали.
– А у вас есть какие-то зацепки? – поинтересовался я.
– Да, – кивнул мой собеседник. – В ближайшее время все это закончится. Мои люди нашли выход на эту банду, завтра состоится встреча. Когда они приедут, их возьмут; сотрудники полиции очень высокого ранга задействованы в этом деле. Если бандиты думают, что могут так безнаказанно поступать с моей дочерью, они ошибаются. Я прошу вас только об одном – не вмешивайтесь. Я виноват перед вами, признаю. Из-за меня все это завертелось.
– Ничего страшного, – ответил я. – Выбор есть всегда.
– Я заплачу, я очень хорошо заплачу за ваше беспокойство, – пообещал Евгений Дмитриевич.
– Лучшей платой была бы возможность спокойно возвращаться домой, – ответил я, глядя в окно.
– Я гарантирую вам, что завтра вы уже будете дома и довольно приличная сумма позволит вам не работать годик-другой, – сказал Евгений Дмитриевич. – Вам просто нужно отдохнуть.
– Нет, на море я больше не поеду, – хмыкнул я, поднимаясь с кресла.
– Море тоже разное бывает, – улыбнулся бизнесмен, протягивая руку. – Приятно поговорить с человеком, который все понимает. Подождите меня в коридоре, если не трудно. Я выйду через пять минут.
Вот так вот. Собственно, благодаря этому сейчас мы находимся в глухом лесу, в особняке, который нам любезно предоставил Евгений Дмитриевич. Если честно, я даже и не думал, что в Подмосковье может быть такая глушь. Когда бизнесмен сказал, что завтрашний день до задержания банды мы проведем в его коттедже, я представил себе такой неплохой особнячок где-нибудь в районе Одинцова или Красногорска на огромной аллее рядом с похожими домиками обеспеченных граждан. У моего дяди такой же, ну об этом потом. Однако мы оказались в более глухом месте, чем я ожидал, – где-то километрах в шестидесяти от МКАД посередине леса расположен домик, в котором нас должны охранять. Сказать, что бизнесмен позаботился о безопасности, не сказать ничего. Вот уж кого, а Евгения Дмитриевича я начинал уважать все больше и больше. Может быть, он и не самый лучший отец, не самый внимательный родитель, который предпочитал откупаться деньгами, а не вникать в проблему дочери, но, когда дело приняло серьезный оборот, было видно, что он принял решительные меры по обороне своего ребенка.
Дом, в котором он прятал Марину, нельзя назвать коттеджем или усадьбой. Самое четкое и простое определение этого строения – последний оплот. Потому что зона вокруг похожа на зону отчуждения – высоченный двухметровый забор с проведенной колючей проволокой поверху, у входа – двое бдительных парней в камуфляже с милицейскими «укоротами», на территории было четверо питбулей, которых вообще никто не держал на поводу. Они спокойно бегали по территории. В сам дом попасть тоже непросто – сразу две стальных двери, решетки на окнах, даже на втором этаже. Повсюду установлены видеокамеры. Всего охранников четверо – один сидит на пульте охраны в подвале и следит за камерами, второй мило пристроился с автоматом на небольшой башенке на крыше дома, ну а первые два, как я уже сказал, дежурят у ворот. Кроме того, по сути, пятым охранником являлся еще и средних лет мужик-сторож с кобурой на боку, который был единственным, кто мог усмирить бешеных питбулей, рвущихся на волю. И вот посередине глухой чащи стоял этот оплот. Если Артур решится его штурмовать – то он полный псих. Учитывая тот факт, что наша крепость стоит недалеко от Солнечногорска, где вообще вооруженных людей больше, чем по всей области, то бояться, что подкрепление к нам не придет, глупо. На крайний случай у охранника, сидящего за камерами слежения, есть тревожная кнопка, и, в случае нападения слишком опасных сил, бойцы спецназа приедут сюда минут за пять-десять. Поверьте, этого достаточно, чтобы мы продержались до их прибытия.
Так что, когда мы оказались в этом укрепленном районе, я действительно почувствовал себя в безопасности. Единственное, из-за чего я нервничал, это из-за родителей. Боялся, что эти отморозки смогут выйти на них, но все оказалось как нельзя лучше: когда я позвонил матери, выяснилось, что предки в гостях у моего дяди, который недавно приехал в Москву. Так что до завтрашнего дня они точно в безопасности, по крайней мере я на это надеюсь. Родители Алекса сейчас живут не по месту прописки, и найти их быстро тоже не представляется возможным. Со мной-то все понятно – нашли в соцсети, да и вычислили адрес, сейчас соцсеть – самая небезопасная вещь в плане конспирации. У меня там даже фотография есть в альбомах, где я стою возле подъезда рядом со школьным другом Сашкой с бутылкой шампанского и подпись к фотографии: «Обмываем квартиру». Там возле подъезда синяя табличка с номером, а потом еще одна фотка: мы стоим на углу дома и садимся в такси – как раз видно название улицы. Короче, давно надо было убрать свои фото и конкретную информацию. А то вот так вот, что случится, и бандюки какие вмиг все о тебе узнают. Кстати, об Алексе. Он тоже был тут. Сначала поорал, побурчал, затем все же перезвонил мне и извинился. Ему тоже как-то не с руки одному оставаться, мало ли что может случиться. Но я тоже не обидчивый, так что его раздолбанная «четырнадцатая» присоединилась к нашей колонне по дороге к укрепрайону.
Мне и Алексу выделили небольшой домик для гостей, стоящий метрах в десяти от основного оплота, в то время как Арина расположилась с Мариной в одной комнате. Марину я вообще видел мельком; как только мы зашли, нас сразу провели в гостевой домик. Проводил нас тот самый сторож с пистолетом на боку, который был единственным, кому подчинялись питбули, носящиеся по округе. Так что, когда мы приехали и вышли из машин, он подошел к Евгению Дмитриевичу и проговорил:
– Все в порядке, собачек привязать?
– Сейчас мы зайдем в дом, – кивнул Евгений Дмитриевич. – Ребят проведи в гостевой домик, а потом выпускай собак. Утром, как я поеду на работу, опять привяжи, ну ты знаешь.
– Нам даже выйти из дома нельзя будет? – спросил Алекс.
– Ребята, – вздохнул Евгений Дмитриевич. – Заклинаю. Потерпите один день. Сейчас вам главное залечь на дно. Один день, и все. Завтра вы поедете домой. А собаки… это тоже вынужденная мера. – Он повернулся к мужику-сторожу в камуфляже и проговорил: – Объясни ребятам, что да как, а я пойду с дочерью переговорю.
После чего он подхватил папку и двинулся в сторону оплота. Мужик подошел к нам и протянул руку:
– Олег.
– Николай.
– Алексей, – представился мой друг.
– Короче, ребята, – проговорил он. – Евгений Дмитриевич мне позвонил и попросил о вас позаботиться. Пойдемте.
Гостевой домик выглядел очень и очень неплохо – не крепость, как основное здание, конечно, но тоже ничего. Приличный двухэтажный сруб, обставленный внутри в деревенском стиле, даже печка была. Но все новое, словно недавно купили. Сторож вдохнул воздух и проговорил:
– Ладно вам, ребята. Вы воздухом подышите, какой воздух тут, а?
– Деревом пахнет, – пожал плечами Алекс. – Нормальный запах.
– На улицу даже нос не высовывайте, – покачал головой сторож. – Питбули совсем бешеные – на всех набрасываются без разбору. Даже когда пацаны с поста ходят в дом, и то я их сопровождаю.
– Понятно, – проговорил я.
– И телефоны придется сдать, – сказал мужик.
– А телефоны-то зачем? – возмутился я.
– Ребята, указание Евгения Дмитриевича. Никакого Интернета, никаких телефонов до завтрашнего дня, потом я все верну в целости и сохранности, обещаю.
– Ладно, – вздохнул я и протянул свой мобильник.
– Так, вы осваивайтесь, – посоветовал Олег, засовывая мою мобилку в полупрозрачный сиреневый пакетик, – я через часок приду – обед принесу. Дверь закрою сейчас.
Когда дверь закрылась вслед за сторожем, я тяжело вздохнул и сел в плетеное кресло-качалку. Посмотрев на друга, я промолвил:
– Не строй такие рожи.
– Да ну, – отмахнулся он. – Сидим тут, как в тюрьме.
– Это будет самый короткий срок в жизни, – пообещал я. – Давай, книжку почитай, печенек съешь. А вообще самый идеальный вариант – ложись спать. На свежем воздухе спится хорошо.
– А Арина?
– А что Арина? – переспросил я.
– Ну с ней что? – поинтересовался Алекс, исследуя наш домик. Забравшись на второй этаж, он прокричал: – Что с ней?!
– Ты чего, идиот? – Я поднялся за ним по лестнице. – Она же с нами приехала, пускай сидит со своей подругой. Успокаивает, разговаривает с ней. Не знаю о чем, они же близкие друг другу люди?
– Да я не об этом, – отмахнулся. – У вас что с ней?
– Да… не знаю, – пожал я плечами. – Что-то.
– Что-то, – передразнил мой друг. – Тебе она вообще нравится?
– Ты знаешь, у меня такое ощущение, что мы с ней знакомы уже кучу лет, – признался я. – Трудно описать. Есть такие люди, с которыми знакомишься и сразу чувствуешь, что они стали тебе близкими. Ну как будто они уже подсознательно были в твоей жизни. Словно все, что произошло с тобой до знакомства с ними, было правильно и предопределено. Что именно эта встреча… – Я повернулся к приятелю, а тот уже валялся на кровати. Рядом валялась книжка, взятая им с книжной полки, а сам Алекс, растянувшись в полный рост и сложив на груди руки, смотрел в потолок.
