Марина Серова - Тридцать минут под прицелом
— Хорошо, приезжайте ко мне. Вам известен мой адрес?
— Да.
— Не забудьте взять с собой те материалы, о которых вы говорили утром.
— Не забуду.
— Жду вас. — Голос Басманова наконец смягчился.
Я положила трубку и сказала Веленкиной:
— Мне надо ехать к клиенту. Вас подвезти до дома?
— Да, если можно, только не домой. Я теперь боюсь там находиться одна, ведь у кого-то есть ключи даже от нашей… от моей квартиры. Отвезите меня, пожалуйста, к дочери. Это недалеко: около Крытого рынка.
— Хорошо. Вот вам на всякий случай моя визитка.
— Спасибо, — сказала Стелла Юрьевна, убрала мою визитную карточку в сумку и поднялась с дивана.
Взглянув на себя в зеркало, я поняла, что вечером пляжный сарафан смотрится слишком легкомысленно, а потому следует переодеться.
Глава 19
Я завезла Веленкину к дочери и поехала в Ново-Юбилейный поселок, подозрительно присматриваясь ко всем белым «десяткам», попадающим в поле моего зрения. Как ни странно, но именно эта модель отечественного автомобиля и именно этот цвет были настолько распространены, что я то и дело наталкивалась взглядом на белые «десятки». В конце концов вовсе перестала обращать на них внимание, подумав, если «хвост» есть, то он сам выдаст себя на загородной трассе. Но никакого преследования я, к счастью, за собой не обнаружила.
Столбы уносились вдаль с головокружительной быстротой, и за очередным поворотом показался коттеджный поселок Ново-Юбилейный, в котором проживали в основном тарасовские чиновники. Он располагался справа от трассы и спускался к Волге.
Каждый коттедж претендовал на оригинальность архитектурного стиля, хотя многим домам, на мой взгляд, был не чужд разумный минимализм. Это крутые бизнесмены любят помпезность, поэтому строят себе дворцы, а чиновники, оказывается, несколько скромнее в своих архитектурных пристрастиях.
Я остановилась около ворот с табличкой: «Шоссейная, 35», вышла из машины и нажала на кнопку домофона.
— Кто там? — через некоторое время спросил Басманов, хотя наверняка видел меня на мониторе видеонаблюдения.
— Иванова.
— Иванова, — многозначительно протянул хозяин. — Наконец-то вы соизволили приехать.
Ворота механически открылись. Я села обратно в машину и заехала на внутреннюю территорию. Мой искушенный взгляд был поражен при виде россыпи белых каменных шаров на гладкостриженом изумрудном газоне. «Прямо-таки японский сад камней! — удивилась я. — Вот уж не думала, что Басманов увлекается восточной культурой!»
Сам коттедж был не слишком большой, но весьма оригинальной архитектуры. Особого внимания заслуживали окна: они были разбросаны по фасаду без всякой симметрии и даже отличались друг от друга формой и размером. Вероятно, их расположение определялось не снаружи, а изнутри.
На крыльце этого белого особняка показался сам Андрей Георгиевич в дорогом спортивном костюме. Он встал, сложив руки на груди и внимательно наблюдая за тем, как я вышла из машины. Его взгляд так и говорил: «Если ты надеешься навешать лапшу мне на уши, то это тебе не удастся. Я не какой-нибудь лох, поэтому сразу разберусь, где правда, а где ложь».
— У вас здесь очень мило, — сказала я, задержавшись на крыльце. — А воздух какой!
— Пройдемте в дом, Татьяна Александровна, — сурово сказал Басманов и открыл передо мной тяжелую дубовую дверь.
— У вас прислуги нет? — сорвалось у меня с языка. Мой вопрос остался без ответа, поэтому я его повторила, желая придать своему любопытству другой оттенок. — Нет, на самом деле, в доме есть прислуга или мы с вами вдвоем? Нам предстоит конфиденциальный разговор, вдруг нас кто-нибудь подслушает…
— Мы поговорим в кабинете, — сухо ответил хозяин и, быстро пройдя через светлую просторную прихожую, остановился под сводом арки, ожидая меня.
Центр гостиной был пуст, хоть дискотеку устраивай, а около стен между окнами, находящимися на разном уровне, стояли кожаные кресла бежевого цвета. Я еще раз отметила про себя оригинальность такого архитектурного решения.
Войдя в арку, мы сразу оказались перед довольно пологой лестницей на второй этаж, куда жестом руки Басманов и пригласил меня подняться. «Какое счастье, что я сняла тот узкий сарафан с открытой спиной и надела брюки и блузку», — подумалось мне, потому что пришлось подниматься по ступенькам первой, а Андрей Георгиевич с некоторой задержкой последовал за мной. Нам предстоял серьезный разговор. Мне хотелось, чтобы он наконец стал воспринимать меня всерьез, как опытного частного детектива, а не как легкомысленную девицу, решившую обогатиться за его счет.
— Сюда? — спросила я, указывая на дверь справа.
— Да, — сказал Андрей Георгиевич и снова пропустил меня вперед.
В кабинете было много дерева: не только мебель, но и детали отделки стен и даже потолка. «Изнаночная» сторона кровли — деревянные коричневые балки и перекрытия были не просто частью несущей конструкции, а элементом оригинального дизайна. Я была уверена, что Басманов обращался к услугам лучших архитекторов и дизайнеров и предъявлял к ним не меньше претензий, чем ко мне.
Без всяких предисловий я достала из сумки полиэтиленовый пакет с каблуком, положила его на стол, а потом села на стул, закинув ногу на ногу.
— Андрей Георгиевич, посмотрите, пожалуйста, повнимательней. Как вы думаете: это деталь обуви вашей жены?
Басманов долго вертел каблук в руках, а потом спросил с легкой дрожью в голосе:
— Да, кажется, это он. Где вы его нашли?
— Так кажется или все-таки он?
— Во всяком случае, очень похож, — ответил вдовец и сел за свой стол напротив меня. Приняв начальственную позу, он сказал: — Татьяна Александровна, вы не ответили на мой вопрос: где вы нашли этот каблук? Я очень хочу это знать.
— Минуточку терпения, Андрей Георгиевич, сейчас я вам все по порядку расскажу. Но вначале позвольте поинтересоваться: Наталья случайно не посвящала вас в бухгалтерские тайны «Тарпластмета»?
— Нет. А вы полагаете, что именно они послужили поводом для убийства? — спросил Басманов медленно и тихо.
— У меня пока нет прямых доказательств. Одни лишь предположения, но судите обо всем сами, — сказала я и вкратце поведала Басманову о том, что мне удалось выяснить, — о закончившихся безникотиновых сигаретах, о подозрительном режиссере-акробате, о беге по крыше, об инфаркте замдиректора и о дискете, найденной в тайнике Веленкина на даче. — Мне кажется, что убийство вашей жены и смерть Александра Ивановича взаимосвязаны.
Басманов долго молчал, вероятно, осмысливая услышанное, а потом развел руками, покачал головой и сказал:
— Никогда не думал, что Наташа может поступить так глупо и опрометчиво, — признался Андрей Георгиевич. — Я считал, что она гораздо умнее… Прежде чем передавать документы Веленкину, надо было посоветоваться со мной.
— Андрей Георгиевич, а что бы вы, интересно, посоветовали своей жене?
— Трудно сразу ответить на этот вопрос… Да и Александр Иванович повел себя неправильно, шантажом никогда ничего не добьешься. — Басманов перевел глаза на стену, где висел большой портрет Натальи, и сказал: — Что же ты, глупая, наделала? Зачем ты полезла в окно? Неужели нельзя было позвонить мне или в милицию?
— Наверное, она поняла, что существует прямая угроза ее жизни и времени на то, чтобы кому-то звонить, разъяснять ситуацию и просить о помощи, а потом еще эту помощь дожидаться, было не так-то много. Наталья попыталась спастись сама, но ей, вероятно, не хватило нескольких секунд. Еще чуть-чуть, и, думаю, она закрылась бы в гараже…
— Татьяна Александровна, признаюсь, я вас недооценивал. Теперь картина убийства хоть как-то прояснилась, но я хочу, чтобы все, кто причастен к смерти моей жены, понесли заслуженное наказание. У меня два высших образования, одно из них юридическое, поэтому я понимаю: никаких доказательств вины Турилкина и его приспешников у вас пока нет. Дискета, о которой вы говорили, может доказать уклонение от налогов, превышение служебных полномочий, но отнюдь не убийство. Татьяна Александровна, я не буду разрывать с вами контракт, вы уже много сделали, но самая важная работа еще впереди: убийцы должны оказаться за решеткой.
— А я вам и не говорила, что закончила расследование!
— Да, вы сообщили мне по телефону, что есть какая-то связь между убийством и моей предвыборной кампанией. Слушаю вас.
— Едва я занялась расследованием обстоятельств смерти вашей жены, как кто-то стал упорно создавать мнение, что убийца — вы… Сначала такую версию мне подбросила одна из знакомых Натальи Владимировны…
— Уверен, Громушкина.
Я не стала подтверждать это, а продолжила:
— Потом позвонил по телефону мужчина, а после нашей встречи около Научной библиотеки на меня было совершено покушение.
