Мария Жукова-Гладкова - Женщины порочного князя
– По-моему, тут заканчивается территория княжества, – заметил Петров.
Иванов тем временем достал из висевшей на боку небольшой сумки бинокль с сорокакратным увеличением и ночным визиром и направил его на море. Смотрел долго.
– Что-то интересное? – спросил Петров.
– Судно идет с потушенными огнями.
– Большое? – уточнил Сидоров.
– Да нет. Моторная лодка. Катерок… но странно. Остальные-то все с зажженными огнями. И у этого берега больше ни одного не видно… Ага… Подходит к берегу. К каким-то камням… Высаживает бабу. Со спортивной сумкой. Баба прыгает по камням. А лодка уходит назад…
Иванов опустил бинокль и посмотрел на товарищей.
– Я думаю, мы должны за ней проследить.
Петров тоже посмотрел в бинокль, потом передал его Сидорову. Баба оказалась молодая и двигалась в направлении трех мужчин. Они решили удалиться в тень многочисленных раскидистых кустов, источавших довольно сладкие ароматы.
Вскоре девица появилась на набережной. Шла она бойкой спортивной походкой, размахивала сумкой (значит, та была нетяжелой) и напевала по-русски «А нам все равно, а нам все равно».
И тут сотрудники ФСБ заметили, как от одного здания отделилась мужская фигура и пристроилась за девушкой. Мужчина явно не хотел, чтобы его заметили.
Метров через пятьдесят из очередного узкого переулка наперерез девушке выскочили два типа в масках, с пистолетами в руках, направили на нее оружие и закричали что-то по-французски.
Девчонка оказалась не из пугливых и нагло по-русски ответила:
– Ты по-русски давай или по-английски. А то я по-вашему, по-лягушачьи, не понимаю.
– Она поддатая, – заметил Сидоров.
Внезапно в ночи прозвучали два довольно тихих хлопка, сопровождаемые вспышками. Двое в масках рухнули как подкошенные. Стрелял тип, следовавший за девушкой, – из пистолета с глушителем. Девушка ойкнула. Но на раздумья ей времени не оставили. Стрелявший мужик бросился к ней, сграбастал и потащил за собой в переулок.
– За ними! – приказал Иванов.
Трое сотрудников ФСБ понеслись в тот же переулок, доставая оружие. Тип с пистолетом в эти минуты уже выбрасывал из поджидавшей в переулке машины труп шофера, видимо, только что им застреленного. Девица с сумкой стояла с обалделым видом. В свете фонаря, пусть и не очень яркого, сотрудники ФСБ смогли рассмотреть ее лицо – без косметики, усталое. Девица в целом имела потасканный вид. Все трое сотрудников ФСБ решили, что это шлюха.
У машины орудовал негр. Он тут же среагировал на шум – трое бегущих мужчин не могли передвигаться неслышно, несмотря на всю диверсионную подготовку.
– Стоять! Руки вверх! – рявкнул Иванов на русском.
Но негр и не думал подчиняться. Мгновенно оценив обстановку, он нырнул в ночь и слился с нею. А пока сотрудники ФСБ пытались его поймать, скрылась и девчонка.
Несмотря на проведенные в окрестностях поиски, Иванов, Петров и Сидоров ее не обнаружили. Иванов принял решение все-таки двигаться в сторону морга.
Мало ли что тут делала эта шлюха. И вообще им следовало отойти подальше от трех трупов, руководство ведь дало им четкие указания: не засвечиваться.
После того, как появились трое русских, – а Светлана приняла их за наших ментов, откомандированных в княжество в связи с возможным переходом фортунского трона к гражданину России, – девушка думала лишь об одном: нужно скрыться, и воспользовалась ситуацией, когда те занялись поисками негра, тащившего ее неизвестно куда.
Светлана рванула в другую сторону, пробежала мимо нескольких домов, увидела какую-то приоткрытую дверь, нырнула в нее и замерла в темноте. Через некоторое время она услышала, как менты проходят мимо, обсуждая, как им лучше добраться до морга.
«Убитых, что ли, повезут?» – подумала девушка, потом выбросила эту мысль из головы. Ее больше волновала собственная шкура.
Значит, те французские негры ее все-таки подставили? Или это сработали их конкуренты? Она попыталась проанализировать ситуацию. Французы сказали, что за ней будут следить – чтобы она не сбежала с товаром и деньгами. Наверное, все-таки следил этот огромный вооруженный негритос, который сграбастал ее сзади и куда-то потащил. А те, которых он убил, – конкуренты.
Но откуда здесь взялись наши менты? Не вообще в княжестве, а в этом глухом углу? Им-то здесь что понадобилось?
И куда теперь двигать ей? По адресу, данному стариком? Но что ее там ждет? Или прогуляться по набережной?
Внезапно она услышала приближающиеся шаги и голоса – мужской, пьяный, и женский, трезвый. В женском периодически проскальзывали родные матерные слова. Соотечественница?
Голоса проследовали дальше, к соседнему дому.
Светлана высунула нос в щель и увидела, как женщина, прислонив мужика к стене, открывает дверь, потом подхватывает и тянет за собой. Через пару минут на верхнем этаже зажглось окно – это Светлана увидела, выйдя из укрытия и глядя на дом.
Теперь она стояла в тени деревьев, растущих позади домов, и смотрела на недавно загоревшееся окно. Вообще их горело немного. Большая часть стояла, погруженная во мрак, ведь тут – самая окраина княжества.
А за окном двигалась тень. Одна. Женская. Она что-то больно суетилась, носилась из одного конца комнаты в другой, потом наклонялась – видимо, над мужчиной. Потом она схватилась за голову и вроде бы зарыдала, по крайней мере закусила кулак.
Светлана быстро приняла решение. Если она поможет соотечественнице, то та поможет ей.
Она пошагала к дому, открыла заднюю дверь, которая оказалась не заперта, а просто прикрыта, и поднялась на верхний этаж. Там находились три двери. Светлана прислушалась. За одной в самом деле слышался плач.
Светлана позвонила. Рыдания смолкли, но никто не спешил открывать. Светлана нажала на звонок еще раз и сказала:
– Пожалуйста, откройте. Мне нужна помощь. Прошу вас!
Дверь распахнулась.
На пороге стола женщина лет тридцати пяти, с растрепанными крашеными волосами и смазавшейся тушью. Глаза у нее покраснели, на щеках остались следы слез. Кожа выглядела не очень здоровой.
– Ты кто? – спросила она у Светланы.
– Тебе долго или кратко объяснять? У тебя переночевать можно?
Женщина с минуту разглядывала Светлану, потом расхохоталась. Это была форменная истерика.
Светлана сама подвинула ее и вошла в крохотную квартирку, к ее удивлению, очень чистенькую и уютную. Женщина молча закрыла за ней дверь.
– Что у тебя случилось? – повернулась Светлана к женщине.
Та молча кивнула в сторону комнаты, где горел свет. Светлана бросила сумку в коридоре и прошла в комнату, за окном которой наблюдала с улицы.
На кровати, занимавшей большую часть помещения, поверх покрывала лежал мужчина. Он не двигался. Светлана дотронулась до артерии на шее. Пульс не прощупывался.
– Мертв, – послышалось у нее за спиной. – Я уже все перепробовала.
И женщина снова разрыдалась.
Светлана приняла решение мгновенно.
– Прекрати рев! Умой лицо! Сейчас мы его к другим трупам оттащим, а там потом пусть без нас разбираются!
– Что?! – женщина отвела руки от лица. – К каким трупам?
– Тут только что стреляли. И…
– Кто?
– Не знаю! Но трупы валяются. По крайней мере, валялись. Маловероятно, что их уже успели забрать. Давай этого… под руки… отведем, как пьяного. Только нельзя ждать!
Женщина собралась прямо на глазах, утерла лицо валявшимся рядом полотенцем, потом быстро обшарила все карманы лежавшего на кровати трупа, документы и кредитные карты оставила, наличные деньги забрала.
– Давай! – сказала она, заходя с одной стороны.
Светлана подняла тело с другой. Оно еще не остыло.
Но что ей был какой-то Джон Смит из Англии, умерший своей смертью, после всех переживаний последних дней и килограмма с лишним героина, который лежал у нее в сумке?
* * *В покои Литвинова пришла княжна София и заявила, что у нее к нему дело и желает она разговаривать без чужих ушей. Потенциальные свидетели ухмыльнулись, предполагая, какое «дело» привело сюда княжну, один даже заметил (по-русски), что Литвинов – не официант и не садовник, но тем не менее подчиненные Славика удалились.
Однако София не вешалась на Литвинова, как он предполагал. Она вообще вела себя совсем не так, как до этой их встречи с глазу на глаз. Значит, она тоже играет роль? Славик задумался. Хорошо задумался. Может, в этом дворце все играют роли? Похоже…
У Софии было деловое предложение, которое очень заинтересовало Литвинова. Крайне заинтересовало. Он с трудом скрыл свои эмоции. Слава богу, жизнь научила держать лицо.
