Наталья Александрова - Амулет снежного человека
Раздумывать было некогда.
Тина вытащила из кармана свой незаменимый талисман, металлическую звезду, и одним из ее лучей распорола пластиковый мешок капельницы. Прозрачно-розовая жидкость хлынула на пол.
И в ту же секунду в палате зазвучал сигнал тревоги.
В коридоре послышались быстрые приближающиеся шаги.
Тина спряталась в углу палаты, за стойкой с какими-то приборами. Едва она успела спрятаться, в палату вбежали несколько человек в медицинской униформе, окружили кровать Александры Ильиничны.
Теперь можно было за нее не волноваться. Воспользовавшись тем, что все были заняты своим делом, Тина выскользнула из палаты и покинула отделение.
Она без проблем добралась до приемного покоя и переоделась в комнатке медсестер. Вещи были на месте, только какая-то зараза заляпала все пальто чем-то белым. Не то мел, не то порошок зубной. А скорее всего гипс, как Тина ни чистила, на левой поле осталась отчетливая белая пятерня. Ну, новое ведь пальто, дорогое!..
– Ты не забыла, что сегодня мы идем на банкет? – спросил муж утром за завтраком.
– Да-да, – рассеянно ответила Валя, суетясь у плиты.
Сегодня на завтрак были блинчики с мясом, и теперь один подгорал, а второй развалился. Блинчики Валя делала сама, Виктор не терпел ничего покупного. Так и говорил – не для того, мол, он женился, чтобы есть замороженные продукты. Этого добра он и в холостом состоянии наелся до отвала. Правда, вместо «добра» он употреблял другое слово.
Валя тогда отворачивалась, чтобы он не видел ее лица. С детства не терпела она плохих слов. Тем и Виктор ей нравился, что всегда спокойный, говорит негромко, весомо, слова правильные, никакого, боже сохрани, мата. Солидный человек, ответственный, работает много.
В быту с ним ужиться легко, только не спорить по мелочам. Он в их семье главный, так и должно быть. Квартира – его, деньги – его, Валина зарплата – одни слезы. Но никогда Виктор ее деньгами не попрекает, напротив, сам говорит, что его жена не должна работать. Ну, так в его представлении это и не работа – куратор выставок.
Хотя он и понятия не имеет, в чем эта работа заключается. Считает, что это ерунда, пустая трата времени. Ну, говорит, времени у тебя навалом, все лучше, чем дома телевизор смотреть. Это уж точно.
Единственно, в чем требователен муж – это в еде. Чтобы все было самой Валей приготовлено – завтрак, обед и ужин. Так и постановил он с самого начала. Лучше, сказал, все заранее обговорить, чтобы потом никаких неясностей не было.
Валя у мамы росла не белоручкой, все умела делать. Так что знала, с какого конца к плите подойти. Не все, конечно, сразу получалось, но Виктор относился с пониманием, не ругался попусту и тарелки на пол не бросал. А потом даже похваливал – скупо, так тем похвала и дороже.
Так и повелось у них – с утра плотный завтрак, обедает муж на работе, вечером ждет его дома вкусный ужин. Иногда ходят они куда-нибудь поужинать вечером, но нечасто, когда Виктор из командировки вернется. Он вообще тогда веселый, внимательный, шутит, подарки мелкие делает. Скучает там без нее, наверное.
Так и живут – спокойно, размеренно, все по порядку. Вот только с завтраками у Вали проблемы. Виктор не признает никаких каш и йогуртов – не в детском саду, говорит. Молочное полезно – так купи творога и вареники сделай. Или блинчики. И то больше мясное муж предпочитает. А она сама утром не то что мясо – кофе чашку и то с трудом выпьет. Но чего не сделаешь ради спокойствия в семейной жизни. Это, в конце концов, ее долг – сделать так, чтобы мужу было спокойно и комфортно. Это – самое малое, что она для него может сделать.
Черт, зазевалась, блинчик все-таки подгорел.
– Что сгорело, то хозяйка съест, – хохотнул Виктор.
Он любит всякие такие пословицы и поговорки, особенно касающиеся еды. «Недосол на столе, а пересол на спине», «Щи да каша – пища наша», «Голод не тетка – пирожка не поднесет».
Это когда она пирожки печет – его любимые, картофельные с грибами.
– Так ты поняла, что вечером мы идем на банкет? – проговорил муж настойчиво.
– А? – Валя от неожиданности схватилась голой рукой за сковородку и вскрикнула. – Да что такое?
– Это с тобой что такое? – нахмурился Виктор. – Я, кажется, за две недели тебя предупреждал, что Небрежный пригласил меня на банкет по случаю десятилетия фирмы.
– А, да-да… – Валя вспомнила, что был такой разговор, Арсений Небрежный – это основной и самый крупный заказчик мужа, они работают вместе уже несколько лет.
Валя отвернулась к плите, чтобы муж не видел ее недовольного лица. Идти на банкет не хотелось. Если бы это была корпоративная вечеринка, там люди знакомые, можно с девочками парой слов переброситься, комплименты принять от мужчин.
Кокетничать Валя с сотрудниками мужа не собирается, но если кто на танец пригласит – ради бога, Виктор не против. Но тут совсем иной случай. Этого Небрежного (ну и фамилия!) Валя видела всего раза два в жизни, в фирме его никогда не была, никого там не знает. Так что придется сидеть целый вечер, следя, чтобы на лице не отражалась откровенная скука, и возле мужа не торчать, как привязанная. Еще подумают, что она его ревнует. А развлекать на этом банкете ее никто не собирается – не того полета она птица.
– Я поеду с работы, если хочешь, подберу тебя по дороге, – сухо сказал муж ей в спину, очевидно, кое-что понял.
– Конечно, дорогой, если тебе не трудно! – обернулась к нему Валя с улыбкой.
Он выпил еще две чашки кофе и ушел одеваться.
Валя посидела одна за столом, покусывая сухарик. Кофе отдавал горечью, хоть она и положила в него сахар.
«Подберу тебя по дороге», – сказал муж. Как будто она ненужная вещь, чемодан без ручки – нести тяжело, а выбросить жалко, вот и подобрал человек на всякий случай – вдруг пригодится. Или бродяжка, ночующая под кустом, – ехал человек мимо, сделал доброе дело, подобрал, чтобы не замерзла.
Пустое, тут же опомнилась Валя, что за мысли? В ресторан не хочется идти – так не в тюрьму же! Тоже мне трудности – в красивом платье посидеть в дорогом ресторане, поесть вкусно, музыку послушать… Ладно, если мужу нужно, чтобы она была на банкете, она пойдет. И не станет капризничать и устраивать ему сцены. Никогда она так не делала, и что-то ей подсказывает, что муж и не позволит.
Виктор опоздал к назначенному сроку, и Валя замерзла, дожидаясь его на ветру.
– Что это ты по-летнему? – нахмурился он, глядя на ее плащ. – На дворе ноябрь, пальто надо надевать, куртку теплую…
– Да утром солнышко было, я думала, что потеплело! – Валя поскорее юркнула в машину и перевела дух, оказавшись в теплом салоне.
Она обрадовалась, что Виктор включил радио – стало быть, не нужно разговаривать, можно посидеть спокойно, закрыв глаза, отдавшись своим мыслям. Впрочем, никаких особенных мыслей у Вали в голове не было. О чем думать-то? Водит муж хорошо, осторожно, он вообще человек основательный. Если кто его подрежет на дороге, не ругается, не нервничает, не тормозит и скандалить не начинает. Если выпьет в ресторане, то вызовет сменного водителя, даже в легком подпитии за руль никогда не сядет. Так что тут Вале волноваться нечего.
Да и вообще все хорошо. Пьет Виктор мало, так что не нужно ей сидеть рядом за столом и провожать глазами каждую рюмку. Он будет занят деловыми разговорами, а она расслабится и посидит тихонько в уголке.
Ресторан был большой, кроме гостей Небрежного, были еще посетители. Валя зашла на минутку в туалет, чтобы причесаться.
– Только недолго, – сказал Виктор. Валя знала, что он терпеть не может ждать.
Поэтому она выскочила буквально через две минуты. Муж, увидев ее, улыбнулся – Валя понимала, что выглядит неплохо, платье это ему нравилось, выгодно подчеркивает фигуру, и сережки она надела – его подарок, хоть и тяжеловаты малость. Виктор подал ей руку, и они вошли в зал – все как полагается, приличная пара, муж – солидный, ступает неторопливо, уверенно, жена – красивая женщина, идет с улыбкой, но держится скромно, по сторонам глазами не стреляет, на мужчин глядит приветливо, никого особо не выделяя. Виктор придавал всегда большое значение внешним приличиям.
Зал был большой, прямо необозримый, никаких перегородок, длинный стол накрыт в одном углу, второй, поменьше – в другом, там, как узнала позже Валя, справляли день рождения.
Были еще столики с немногочисленными посетителями. И уже торопился к ним из-за самого длинного стола виновник торжества Арсений Небрежный и говорил еще издалека, как он рад и счастлив, и очарован Валей, и протягивал издалека руки, и говорил, говорил… Валя и забыла, какой он суетливый и многословный. Она улыбалась молча, пока Виктор произносил все необходимые в таких случаях слова. И вот она уже хотела сесть на стул, предупредительно отодвинутый официантом, когда услышала женский голос:
