Цветочный детектив - Елена Бриолле

2

Втроем они ехали в загородной поселок Яблоневый, где жил Долгополов.

– Ты еще не была у нашего Антона Антоновича? – спросил Крымов. – В его замке?

– Не-а, – ответила Кассандра. – Это дом с призраками, конечно?

Андрей усмехнулся:

– А то!

– Так и рыщут по залам и галереям, – накручивая баранку, подхватил Долгополов.

– А какой там сад, Касси! – продолжал детектив. – Чай с вареньем и наливкой на любой вкус тебе обеспечены. Верно, Антон Антонович?

– Несомненно, – ответил маленький шустрый водитель с пышной седой, полупрозрачной шевелюрой и бакенбардами. – Сегодня презентую вам свою «Антоновку». Восемнадцать градусов, прозрачная, как слеза, аромат и вкус – райские.

– Короче, сейчас все увидишь и попробуешь сама.

– Но вначале дело, – бросил через плечо бодрый старик.

– Кстати, а в какой лаборатории вы намереваетесь проводить экспертизу?

– В частной, – ответил Долгополов. – Нам бы еще на этого товарища Маузера посмотреть.

– Могу это устроить, – сказала Кассандра и достала телефон. – Мы статью готовили о празднике цветов. Наш проныра репортер Колосков, который везде лазейку найдет, проник утром на площадь, все обошел и всех сфоткал, кстати. Притом тайком.

– И даже самого Маузера?

– Ага. – Она протянула телефон Андрею. – Вот эти фотки.

За строительством Цветочного дворца смотрел светловолосый мужчина неопределенного возраста в темных очках, в светлом фланелевом костюме, высокий и худой, бледный. Кадров на него фотограф Колосков не пожалел – нащелкал с горкой. Вот Маузер отдает указания, обходит конструкцию, усыпанную розами, говорит с председателем цветочного общества. А вот его лицо в кадре – непроницаемо-бледное, равнодушное, отчасти кукольное, словно его поразила временная анемия.

– На покойника похож, – заметил Крымов. – Ожившего.

– Покажите, – на светофоре попросил Антон Антонович.

– Будьте так любезны. – Крымов повернул к нему экран.

– Да-с! Одно слово: иностранец.

– И как Расторгуев поверил человеку с такой физиономией? – риторически спросил Крымов.

– Можно подумать, что рожа вашего Расторгуева лучше, – усмехнулся Долгополов. – Этот прямо заморский принц в сравнении с ним. У Расторгуева‐то ряха динозавра.

– Тоже верно, – согласился детектив.

– Но где я видел эту физиономию? – задумался Антон Антонович. – Этого принца? Шутника Маузера?

Они оказались на краю города, перелетели по бетонному мосту речку Полушку и ворвались в пределы дачного поселка Яблоневый. Скоро Антон Антонович, открыв ворота, загонял черного «Жука» в свой гараж.

Кассандра с восхищением оглядывала чистенький белый дом с яркими цветными наличниками и благоухающий сад с плодовыми деревьями.

– Как тут у вас чудесно! – воскликнула девушка.

– Не расслабляйтесь, – отозвался Долгополов. – Романтика будет позже.

Крымов напрасно думал, что хорошо знает дом старшего коллеги. Антон Антонович открыл небольшую узкую дверь, ведущую в подвал, включил свет и сказал:

– За мной.

Они гуськом потопали вслед за ним.

– Как бомбоубежище, – заметил Крымов.

– Бункер для мудреца, – поправил его Долгополов.

Подвал оказался очень глубоким. За первой комнатой с тесными стеллажами, уставленными запыленными банками с вареньем и наливками, он открыл другую дверь и уже там зажег свет.

– Смелее, – сказал Антон Антонович.

Крымов и Кассандра с любопытством переступили порог.

– Ого! – воскликнул Андрей.

Это была химическая лаборатория! Тут тоже вдоль стен шли стеллажи, но на них стояли колбы и реторты, ящики с разнокалиберной посудой и химикатами. Долгополов сбросил курточку, надел халат, висевший в углу, подошел к большому столу с хитрым аппаратом и стал готовиться к эксперименту, ставя и укрепляя колбы и реторты. Крымов и Лопухина переглянулись. Детектив заговорщицки подмигнул девушке. С их стариком в эти минуты даже заговорить было страшно, с таким усердием и скрупулезностью он работал.

– Как у средневекового алхимика, – прошептала Кассандра. – Правда?

Бодрый старик услышал ее. Оглянулся на Крымова, хитро и заговорщицки подмигнул ему.

– Устами младенца! Четыреста пятьдесят лет назад, девушка, – обратился он к Кассандре, – один рыцарь, которого звали Агриппа Неттесгейм, известный в империи экзорцист, посетил в Мюнхене дом не менее известного мага и алхимика Антония Августина Баденского. Тот жил на улице Оружейников. У них оказалось общее дело и общий объект для розыска. Припоминаете, Андрей Петрович?

О да, Крымов припоминал! С Антоном Антоновичем Долгополовым можно было многое что припомнить! Чего, казалось бы, и на свете не могло существовать. Но ведь было, было!

– У того мага в подвале дома была точно такая же лаборатория, – не дождавшись ответа, продолжал Долгополов. – Попроще, поскромнее, но тоже неплохая. Ну так что, Андрей Петрович, помните?

– Помню, Антон Антонович, – кивнул Крымов. – Я все помню.

– Это хорошо! В той истории, милая Кассандра, двое воинов света охотились на неуловимого и зловещего доктора Фауста! Вот это был противник! Любого мог вокруг пальца обвести.

– Еще одна ваша сказка? – беззаботно спросила Кассандра. – Только на этот раз на двоих?

– Еще одна наша быль, – как бы между прочим откликнулся Долгополов. – Ну что, детки, готовы?

Он вытащил из ящика стола огромные очки, в каких ездили по городам Европы первые автомобилисты и пугали невинных прохожих, доводя их до сердечного приступа, надел их и стал похож на старого злоумышленника-жука. Вот-вот взмахнет ручками-крылышками, взовьется, зажужжит и станет парить под потолком своей подземной лаборатории, натыкаясь и сшибая предметы.

– Не укусите? – спросил Крымов.

Кассандра хохотнула в кулачок.

– Посмотрим на ваше поведение, – ответил Антон Антонович. – А вы следить будете за экспериментом?

– Будем, – кивнула девушка.

– Тогда надевайте такие же, – сказал Долгополов и достал из старого шкафа пару точно таких же кошмарных очков на пол-лица, только новых.

Втроем они стояли перед хитрым аппаратом, в котором все булькало и шипело, немного разбрызгивая в стороны пенистую синеватую жидкость. Уже были брошены один за другим три лепестка убийственной розы, – они то и дело меняли цвет, когда новая жидкость или порошок попадали к ним в колбу. А Долгополов все что‐то подливал, подсыпал, бормотал, ругался, удивлялся самому себе. И твердил: «Ох, как плохо! Ох, как плохо‐то! Совсем плохо!»

– Он точно знает, что делает? – шепотом спросила Кассандра.

– Он точно знает, – ответил за Крымова хозяин лаборатории и всыпал еще один порошок в колбу. – Ох, как нехорошо‐то, дети мои!

– Можешь не сомневаться, Дмитрий Менделеев отдал бы год жизни за то, чтобы увидеть такое, – кивнул Андрей. – Или два.

– Три года отдал бы Дима, – поправил его Антон Антонович, – а то и пять. Но я ему пару фокусов забесплатно показал.

Кассандра вопросительно взглянула на Крымова.

– А еще говорил я ему тогда: куда вы, уважаемый профессор, черную материю в своей таблице денете? Куда засунете? Где приспособите?

– Он говорил с Менделеевым? – сморщилась Кассандра. – В каком, интересно, году?

Но Андрей Крымов только пожал плечами: мол, слушай и не задавай лишние вопросы. Девушка