Забава для избранных - Алексей Викторович Макеев
– Так и есть. Если хочешь подробностей, – сказал Лев Иванович, – то вот тебе, пожалуйста. Наталья Николаевна Савина, двадцати двух лет. Студентка, но при этом и работает. Проживала одна. Но, по словам участкового, эту квартиру ее родители раньше сдавали. А потом девчонка заселилась.
– Наверно, как поступила, – уверенно предположил Станислав.
– Наверняка. С матерью ее вчера поговорил по телефону, но та в таком шоке была.
– Ну, это понятное дело. С родителями можно потолковать, как отойдут. Им сейчас точно не до версий и ни до чего остального.
– Единственное, что мне мать смогла рассказать, – это то, что дочка с каким-то парнем жила, потом они поругались и она вернулась обратно в эту квартирку.
Здесь уже угадал Гуров – они ведь с участковым Романом на месте происшествия говорили о том же самом. Впрочем, тут не надо быть выдающимся гением или гигантом мысли. Такие ситуации довольно банальные и встречаются сплошь и рядом.
– Что за парень, не сказала, – не спросил, а предположил Крячко.
– Какой-то Вова.
– Вова, Вова, голова дубова… Ладно, с Вовой потом. Ты мне, Лев Иванович, лучше вот что скажи: ее когда убили?
Сыщик пожал плечами:
– Думаю, что ночью или рано утром. Эксперт то же самое сказал. И знаешь, Стас, я думаю, ее придушили не там. Не возле собственного дома.
– Привезли или притащили?
– Скорее всего.
– Уже интересно. Не проще ли подкараулить возле дома, а не везти потом труп по месту жительства?
– Ну, это уже не ко мне вопрос.
– Понятно, что не к тебе. Просто, Лева, у меня другой вопрос, наибанальнейший.
Что это за вопрос, Лев Иванович прекрасно понимал. Мотив. Если не ограбление, то тут могло быть что угодно – гадать можно до завтрашнего утра, если не дольше.
– Надо отрабатывать ее связи, – сказал он.
– Естественно. Значит, студентка, еще и работала, плюс имелся некий хахаль по имени Вова. Это не считая всяких подружек, товарок и прочих приятелей.
– И соседей.
– И их тоже.
– Родителей пока не трогаем. Пусть немного придут в себя. Давай сначала пробьем телефончик убитой, посмотрим все номера. Судя по найденному в сумочке бейджику, работала она в какой-то фирме.
– Может, стажировалась? Она ведь студентка.
– Может. Или подрабатывала.
– А на кого она училась?
– На экономиста.
– Не МЭИ, случайно?
– Нет, какой-то не из расхожих. Да и филиалов их в том районе нет. Помнишь, пару лет назад тоже студента-экономиста грохнули?
– А, это, кажется, когда я в отпуске был.
– Ну да. Вот тот в МЭИ как раз учился. Я чуть ли не все их корпуса тогда по всему городу изучил.
– Да, развелось этих всяких экономических вузов, – ухмыльнулся Станислав.
– А что ты хочешь? Экономика всегда была востребованной специальностью. Что раньше, что сейчас.
– Не спорю. А помнишь, одно время и юристы были в моде? Чуть ли не наравне с этими. На юридический бешеные конкурсы были, даже на платные отделения.
– Помню, было дело. Но они и сейчас, мне кажется, популярности не теряют.
– Нет, Лева, они понемногу сдают позиции компьютерщикам. Информационные технологии, программы всякие, интернет и все сопутствующее. Эти-то, пожалуй, всех юристов переплюнут.
– Да, наверное. Ладно, Стас, разговаривать и обсуждать – это, конечно, хорошо…
– Но надо и работу работать, – закончил напарник.
– Вот именно. Займемся телефончиком этой Наташи. Наши спецы его разблокировали, так что можем приступать.
Проверка номеров, звонков и сообщений с телефона погибшей Савиной заняла прилично времени. Что, в общем, ожидаемо. Студентка, судя по всему, была девушкой общительной. Гуров выписал на отдельный листок наиболее часто встречающиеся номера. Один из них и был номером ухажера Вовы. Потому что Наташа с ним созванивалась ежедневно, и не по одному разу, за исключением последних трех дней жизни.
Незнакомых номеров было крайне мало. Но в последний день жизни студентки (то есть накануне обнаружения ее тела, как условно наметил сыщик) неизвестные не звонили. Судя по всему, Савина была человеком пунктуальным и, видимо, записывала всех, даже тех, с кем говорила по телефону один-два раза.
Естественно, была и куча пропущенных звонков в день ее смерти. Что не удивляло – могли звонить и с учебы, и с работы. Даже тот самый Вова позвонил. Мысленно порадовавшись аккуратности покойной, Лев Иванович отметил галочками несколько пунктов в своих записях.
– Что, Лев Иванович, – посмотрел на него Крячко, – начинаем встречи?
– Да, – ответил Гуров. – Значит, сделаем так: бери на себя студентов и хахаля Вову. Он, как мне кажется, тоже студент. А я займусь соседями и коллегами.
– Последнее будет вернее, – заметил Стас. – Если, по словам участкового, она надолго куда-то уезжала и только недавно вернулась обратно, то вряд ли соседи что-то эдакое расскажут.
– Так-то да, но кто знает. В нашей работе не бывает мелочей и случайностей.
– Вот случайности как раз бывают.
– Не буду спорить, – поднял руки сыщик, оставшись все же при своем мнении. – Пробьем адреса – и вперед.
– А как хоть выглядела эта Савина? Фотки прижизненные есть?
– Еще бы. – Лев Иванович залез в телефон. – Вот смотри.
Напарник поглядел на фото еще живой студентки.
– Хороша была Наташа, краше не было в селе, – заметил он.
– Вообще-то Танюша, – покосился на него Лев Иванович.
– Лева, не вредничай. Помню я этот стих в оригинале. Но просто как удачно рифма легла.
– Ладно, рифмоплет, давай дела делать. Сам же говорил.
– Так я и не отказываюсь.
Спустя короткое время у сыщиков на руках были адреса Наташиного кавалера и нескольких ее сокурсников и коллег. Распределив их между собой, они собрались и вышли из здания.
– Ты как, безлошадный пока? – спросил Станислав.
– Пока да. Но в ближайшие день-два уже должны все сделать.
– Может, подвезти тебя?
Гуров покачал головой:
– К ней на работу не по пути.
– Ну, так начни с соседей. Там как раз по пути. Я тебя высажу, а сам поеду в институт.
– Тоже не вариант. Сейчас день. Коллеги-то точно будут на месте, а вот соседи – не факт. Я к ним думал ближе к вечеру уже отправиться. Или вечером.
– Мое дело предложить, – развел руками Крячко.
– А мое – отказаться. Спасибо, Стас. Доберусь уж как-нибудь на своих двоих.
– Тяжко будет, – подмигнул напарник. – После машины-то.
– Ничего, не сахарный. Не растаю. Да и дождя, слава богу, нет.
На том они распрощались и пошли каждый в свою сторону.
Ехать на общественном транспорте после многолетней езды в собственной машине и впрямь оказалось делом если не тяжким,
