Шампанское было лишним - Наталья Вячеславовна Андреева
– Единокровная, – машинально поправил Снегин. – Отец у вас один, а матери разные.
И побагровел, вспомнив, как его уводили с пристани с применением грубой силы. Алла играла в женский футбол, и на поле часто случались стычки, во время которых Снегин не узнавал свою девушку. Вчера в роли мяча выступил он. И за дело!
– Через полчаса выдвигаемся, так что с завтраком не затягивай, – Лео сочувственно посмотрел на Снегина.
И взгляд такой невинный! Снегин попытался придумать мучительную казнь для этого щенка, которого просто-напросто избаловали. Бабушка подарила новенький красный «Порше», девицы на шею вешаются, потому что Лео красавчик и карманы у него набиты деньгами. Вот и развлекается. Но тут Снегин вспомнил, что надо ехать в аэропорт, провожать Полину, которая улетает в свадебное путешествие на Мальдивы, и невольно застонал.
– Плохо, да? – сочувственно спросила Алла и гневно посмотрела на брата: – Значит, так: в Шереметьево мы со Снегиным не едем. Поцелуешь за меня сестренку и пожелаешь огромного счастья. А я займусь своей личной жизнью. Женьке завтра на работу в отличие от вас, бездельников.
– А в постели она тоже сверху? – хмыкнул Лео, с прищуром посмотрев на Снегина.
– Все, напросился! – Алла вскочила, сжав кулаки.
– Прошу вас, не кричите. – Снегин взялся руками за ноющие виски. – Алла, я умоляю, сядь. Он тебя троллит. Лео, у тебя нездоровый интерес к интиму, как у зеленого пацана.
– Я же еще маленький, – состроил уморительную гримасу этот голубоглазый херувим, – ничего не знаю, ничего не умею, – сидящая рядом грудастая брюнетка хихикнула. – Научите меня, дядя мент.
Свободной от женской талии рукой Лео взял с подноса, засыпанного колотым льдом, жирную устрицу. Снегин почувствовал, как к горлу подступила тошнота, и поспешно встал. Это уж слишком!
Зажимая рот, Снегин кинулся искать сортир. Алла показала брату кулак и понеслась следом с криком:
– Женя, тебе помочь??
Он молча захлопнул перед носом любимой девушки дверь ванной комнаты и поспешно наклонился над биде. Ничего, переживут. Снегин знал, для чего в санузлах биде, но блевать в унитаз, из которого тянуло канализацией, был не в состоянии. Биде, по крайней мере, приятно пахнет. То есть пахло. Пока Снегин не вывернул туда содержимое желудка.
Стараясь не смотреть в зеркало, где отражался незнакомый тип с налитыми кровью глазами и помятой физиономией, Снегин сплюнул желчь в белоснежный фаянс и открыл кран. Пока он умывался, Алла стояла за дверью и читала лекцию о вреде алкоголя:
– Надеюсь, ты запомнишь это утро на всю оставшуюся жизнь. И никогда не будешь пить больше, чем я. А учитывая, что я почти не пью, и вчерашний день не исключение, трезвый образ жизни тебе отныне гарантирован.
Снегин готов был пообещать все что угодно за то, что Алла спасла его от поездки в аэропорт. Блямкнул месенджер.
«Как ты?» – спрашивала мама.
«Нормально, – отбил он в ответ, – завтракаю». Судя по тому, что за дверью тоже блямкнуло, мама уточнила у Аллы, не врет ли Снегин. Но Алла, которая хоть и сама была строже любого родителя, своего МЧ не сдала.
Когда Снегин закончил с водными процедурами, молодежь из кухни уже испарилась. Лео отправился на поиски новых приключений, и Снегин подумал, что не удивится, если завтра Аллин брат напишет из Мале: «Сели, погода супер, океан штормит, гидрик сегодня вряд ли взлетит, едем в город тусить».
– У твоего братца в заднице даже не шило, а фитиль, который искрит, не переставая, – сказал он Алле, садясь в машину. По привычке на пассажирское место.
– Он студент, – пожала плечами Алла. – Вспомни себя в двадцать лет.
– В двадцать лет я спал в обнимку с кием и мечтал выиграть чемпионат мира, – сердито проворчал Снегин. – Я даже пиво не пил.
– Лео не в ладах со спортом. Хотя… Он ведь в большой теннис неплохо играет… Ты как? Полегче?
– Не знаю. Ноги как ватные, голова гудит. Не знаешь, когда это пройдет?
– Честно? Нет. Я еще ни разу не пила водку с шампанским.
– Наоборот. Сначала было шампанское. – Он глухо застонал. – Господи, зачем?!
…Телефон зазвонил без пяти семь. Сперва Снегин подумал, что это будильник. Или, как шутили они с Аллой, «адская машинка перемещения». Которая из сладкого сна выдергивала в реальность: Снегина на работу, а любимую девушку на пары. Оказалось, начальство.
– Женя, у нас труп, так что дуй сразу в бар.
– Куда?!
– В бар. «Скорая» уже там была, они констатировали смерть и позвонили нам. Возможен криминал. Так что ты, не заходя на работу, сразу езжай осматривать место происшествия. Смерть предположительно наступила от отравления алкоголем…
Снегин почувствовал, как взвыл желудок. Голова отозвалась ноющей болью. Накануне Снегин и сам был близок к подобной смерти.
– Паленка? – хрипло спросил он.
– Не исключено. Это уже не первый случай. Как говорится, вскрытие покажет. Будем ждать результатов токсикологической экспертизы. А покамест ты там все обнюхай, запротоколируй и допроси свидетелей. Будешь работать по этому делу, если все-таки криминал. Короче, Снегин, запоминай адрес…
– Ну почему?! – Он с тоской посмотрел на Аллу, которая уже встала. В институт ей было к первой паре. – Почему этот труп нашли именно в баре?! Не в реке, не на съемной квартире, не в фитнес-клубе каком-нибудь. Да где угодно. Лучше бы он в луже крови плавал, на куски разрезанный, этот жмурик!
– Женя!
– Извини. Я как представлю вид бутылок… А запах? До сих пор мутит.
– Таблетку дать? – сочувственно спросила Алла.
– А есть такие? У меня стойкое отвращение к алкоголю, а мне как минимум до обеда в баре торчать.
– Я не знаю, как тебе помочь.
Снегин хмуро допил крепкий кофе. На улице было пасмурно: осень. Переехав вместе с Аллой в Москву, Снегин написал рапорт и перевелся в столичную криминальную полицию, в уголовный розыск. Встретили его без особого энтузиазма. К тому же Снегин отказался «проставляться», предупредив, что не пьет, поскольку спортсмен. И вот вам, пожалуйста! А может, именно поэтому ему и поручили труп из бара? Это ведь соблазн. Одним разом не обойдется, а если, не дай бог, криминал, потянется цепочка. Придется в этом баре торчать часами.
Давно уже неладно с этой улицей. То бишь с питейными заведениями на ней. Нет, до смертельных случаев пока не доходило, но жалоб – вагон. Мол, на деньги разводят. Проверки ничего не дали. Все происходящее в барах фиксировалось видеокамерами, записи предоставлялись полиции по первому требованию. Никаких приписок в счетах обнаружено не было, даже когда суммы казались астрономическими.
Да и жалобщики вскоре забирали заявления, и заваленные работой сотрудники криминальной полиции не заморачивались, почему мужики, почти в бессознательном состоянии оставившие в баре не одну сотню тысяч кровных рубликов, вдруг идут на мировую. Нет тела – нет дела. То есть раз заявление забрали, значит и уголовное дело возбуждать не надо. Прокатывало до поры.
И вот появилось тело.
Снегин приехал первым, эксперты и дознание еще не подтянулись. Начальство, само собой, тоже задерживалось. Едва взглянув на труп, Снегин и без криминалистов понял, что жмурик вполне себе созрел. И убили его не час назад, когда из бара позвонили в полицию сообщить о происшествии. Ночью. И пролежал он лицом в салате не один час. А потерпевший реально лежал лицом в тарелке с чем-то. От этого жуткого зрелища Снегина замутило. И от запаха.
– Ты звонил в полицию? – хрипло спросил Снегин, который еще не пришел в себя, у щуплого бармена, показавшегося зеленым пацаном. Хотелось добавить «почему так рано», то есть «почему так поздно», но слова застряли в горле.
Потому что Снегина колбасило. Повсюду стояли бутылки: за покойником, вокруг покойника, рядом с покойником и, разумеется, напротив. Бар ведь! Весь стол был заставлен. Емкости из-под коктейлей, от просто стаканов до конусообразных бокалов, в которых традиционно подавали «маргариту». Венчали это безобразие бутылка из-под дорогого шампанского и винная лужа под ней. Остро пахло алкоголем. Так плохо Снегин себя еще ни разу в жизни не чувствовал. Единственное, чего ему хотелось, это поскорее отсюда уйти.
«Лео, я тебя убью, зараза такая», – мрачно подумал Снегин.
Бармен, тусклый после бурной ночи как перегоревшая лампочка, да еще и карауливший до рассвета труп, бросил на Снегина внимательный взгляд, хмыкнул и шмякнул на стойку стакан. Потом взял с полки бутылку виски, молча налил почти до краев и подвинул стакан к Снегину:
– За счет заведения.
– Уберите, – сдавленно произнес тот.
– Я же сказал: бесплатно. Вам поправиться надо.
– Я не пью.
– Вы мне это говорите? Я здесь три года уже работаю. Всяких повидал. И тех, которые пьют, и тех, которые не пьют. Непонятно, какие хуже. Башню сносит как раз у второй категории. У вас вид запойного.
– Я… у меня
