Мертвый кролик, живой кролик - Елена Ивановна Михалкова
За чужой грубостью стояла какая-то высшая правда. Она и сама чувствовала себя прозрачной, истончившейся. Оторванное щупальце больной медузы. Опуститься бы на дно и лежать на песке, медленно растворяясь…
Везде были люди. Муж, дети, клиенты, сотрудники… Куда бы она ни приходила, повсюду ее оглушал шум голосов, душили чужие запахи.
Нина любила свое дело. Конечно, в судах случалось всякое, но ей нравилось разбираться в нормативной базе и судебной практике, продумывать и выстраивать линию защиты; нравилась собственная уверенность, когда она успевала хорошо подготовиться.
Но иногда происходило странное. Однажды, входя в зал суда, Нина с ужасом поняла, что не имеет ни малейшего представления, какое дело будет слушаться. Ее бросило в холодный пот. Она испуганно взглянула на истца – аккуратного пожилого человечка. Его лицо было ей знакомо… Но кто он? О чем они говорили?
Нина чуть не выбежала в коридор. В последний момент беспамятство растаяло, будто сжалившись над ней. «Художник Лев Кудряшов, дело по защите авторских прав. А те двое – представители молокозавода, который использовал его рисунок как эмблему».
Выйдя из маршрутки, Нина издалека заметила рабочих возле клумбы и поморщилась.
Залитый утренний солнцем сквер был единственным местом, где она могла побыть одна. Нина специально выходила из дома пораньше, чтобы здесь задержаться.
Тихо. Никого нет. Летом пели птицы. Осенью дрозды сновали в листьях, шуршали, как мыши. Здесь бесконечный дурной круговорот ее жизни ставился на паузу. Перерыв. Восемь минут каждое утро, кроме выходных.
Она медленно шла, вдыхая сладковатый аромат умирающей осени. Мелкие капли поблескивали на опавших листьях, словно медвяная падь. Изредка встреченные люди – лишь тени, пассажиры поезда в прекрасном мультфильме Миядзаки; Нина специально не смотрела в их сторону, чтобы ненароком не наполнить жизнью.
Она здесь одна. Целых восемь минут.
Проходя мимо рабочих, возившихся в земле, Нина отвернулась. Этих не получится развоплотить силой мысли. Их яркие жилеты перекрикивали листву. Кто-то дернул ее за руку, как назойливый нищий. Нина с негодованием обернулась и увидела прямо перед собой здоровенного рабочего. Второй уже теснил ее к фургону, третий распахивал дверь. От неожиданности Нина оторопела. Человек, который быстро шел к ним от клумбы, показался ей знакомым. При виде его лица она будто очнулась от дурного сна.
– Отпустите меня! Что вы делаете?
Она пыталась позвать на помощь, но не успела. Ее втащили в фургон, зажав рот. После яркого дневного света Нина ничего не могла разглядеть в темноте, но уловила в глубине какое-то копошение.
– Ну, можно уже? – спросил неприятный женский голос.
Из-за спины у Нины сказали успокаивающе:
– Можно.
Нина поняла, что с ней собираются делать что-то ужасное. Она рванулась, забилась, как рыба в сети, и ударилась затылком о чужое лицо. Что-то хрустнуло, раздался глухой вскрик. Ее выпустили. Нина заметалась по фургону, оттолкнула женщину, и та вылетела наружу.
– Нина Максимовна, да успокойтесь вы!
Отчего-то тот факт, что эти люди знают, кто она такая, лишил ее последних остатков самообладания. Без единого звука она бросилась на человека, закрывавшего выход, и боднула его головой в живот. Ее с силой толкнули обратно. Нина пролетела через весь фургон, ударилась виском обо что-то твердое и потеряла сознание.
Она пришла в себя в комнате, залитой белым светом. Из этого света сгустилось розовое пятно и приблизилось к ней, превращаясь в человеческое лицо; когда оно оказалось совсем рядом, Нина разглядела, что это женщина в круглых очках, с родинкой над губой. Она с содроганием приготовилась услышать тот же отвратительный голос, что и в фургоне, но женщина заговорила тихо и ласково:
– Нина Максимовна, не делайте резких движений. Я сейчас принесу вам попить…
Она сразу ощутила, как сухо во рту. Казалось, язык потрескался от жажды.
Вернувшись, женщина сказала, улыбаясь:
– Я вас немного приподниму, не пугайтесь…
Раздалось тихое жужжание, и голову Нины плавно вытолкнуло вверх. Женщина поднесла чашку к ее губам. Вода была на вкус как горное облако. Нина пила и пила, пока не закашлялась.
Она чувствовала себя такой слабой, будто из нее выкачали всю кровь. При попытке сконцентрировать взгляд на деревьях за окном у нее закружилась голова.
На женщине был светло-зеленый костюм – штаны и просторная рубаха. Нина видела похожие на медсестрах.
– Я в больнице?
– Не волнуйтесь, вы под медицинским наблюдением. Вам нужно еще поспать…
Нина послушно закрыла глаза. Она чувствовала, что от ее собственного тела пахнет чистотой. И эта комната была такая чистая, светлая, спокойная… По краю сознания скользнула мысль: «Если это больница, где же Юра?», и она провалилась в сон.
Когда Нина снова проснулась, вокруг были люди. Девушка с длинной черной косой, струившейся по спине, вытирала пыль с огромного агрегата, выглядевшего так, как если бы осьминога трансформировали в механизм. Почувствовав на себе взгляд, она обернулась и застенчиво улыбнулась. Зеленая женщина сидела возле кровати, а чуть поодаль дремал в кресле под клетчатым пледом старик.
– С добрым утром, Нина Максимовна, – мягко сказала женщина. – Как вы себя чувствуете? Голова не болит?
– Кажется, нет.
– Предметы не раздваиваются? Тошнота не беспокоит?
– Нет… Только слабость. Даже руку тяжело поднять.
– Боюсь, в ближайшую неделю этого не избежать. – Женщина померила ей давление. – Кстати, меня зовут Анна.
– Что со мной случилось?
– Вы упали и неудачно ударились. Не пугайтесь – ничего не сломано, у вас просто сильный ушиб мозга. Но двое суток вы периодически теряли сознание, мы очень волновались за вас.
– Двое суток? – ошеломленно повторила Нина.
– Совсем ничего не помните? Вы приходили в себя, разговаривали с нами.
Нина покачала головой.
– Вам сделали компьютерную томографию, а через пару дней нужно будет пройти МРТ.
– Томографию? – Нине хотелось переспрашивать каждое слово.
– Мы должны были убедиться, что все в порядке. У вас индивидуальная реакция на ушиб. Такое бывает, но за месяц все симптомы, как правило, проходят бесследно. Мы будем за вами наблюдать. – Она ободряюще похлопала Нину по плечу. – Сейчас попробуем вас покормить…
«Да кто такие эти мы?» – хотела спросить Нина. Но перед ней появился поднос с тарелкой золотистого куриного бульона, в котором плавали половинки перепелиных яиц, и она набросилась на еду.
– Осторожно, не торопитесь…
– Где Юра? – спросила Нина, отставив в сторону пустую тарелку. – Что со мной случилось? Я помню, как меня затолкали в какой-то фургон… Этих людей арестовали?
– Боюсь, произошла ошибка…
– Я не понимаю!
– Я объясню позже, вам пока нельзя напря- гаться…
– Анна Васильевна, позвольте, теперь я сам.
Старик, про которого Нина успела забыть, с
