Дети воды - Саймон Браун
Вывод патологоанатома подтверждался тем, что под кожей в области повреждений были найдены частицы древесного волокна.
Уолш подумала о том, чтобы произвести обследование реки и прилегающей территории, но отказалась от этой идеи. Такое действие дало бы отделу убийств необходимый повод, чтобы забрать дело к себе. Кроме того, у Джоанн не было реальных оснований, чтобы подозревать здесь преступное деяние.
Прежде чем уехать из участка, она оставила сообщение констеблю Дейвису, что ее можно найти в заказнике на улице Челластон.
Вернувшись к мосту, Уолш взглянула вниз на реку. Журчащая вода лениво путешествовала на запад. На поверхности резвились водомерки, над ними порхали стрекозы. Поймав солнечный зайчик, Уолш зажмурилась. Река нежно шевелилась, как мускулы под кожей. Легкий ветерок погладил Джоанн по щекам.
Она помотала головой, чтобы отогнать посторонние мысли, перешла мост и направилась к тропинке, ведущей в заказник. Нагнувшись, она прошла под изогнутыми ветвями и остановилась, давая глазам привыкнуть к приглушенному свету. Чувствовался запах сырого перегноя под ногами и мокрой коры стоявшей рядом мелалеуки. Когда глаза привыкли, Джоанн разглядела, что тропинка петляет еще несколько метров, а затем теряется между бирючиной и каскадом переплетенных вьющихся и ползучих растений. Солнечный свет просачивался сквозь кроны, оседая каплями на листьях, покачивавшихся от легкого дуновения ветра.
Идя по тропинке и слушая, как под ногами хрустят листья и сучки, Уолш вдруг поняла, что пропали звуки цивилизации. Даже на мостках было слышно отдаленное гудение транспорта и пульсирующий гул насосов, подающих речную воду к дерновой ферме. Но здесь — только редкое жужжание насекомых и собственное дыхание. Даже когда ветерок шевелил верхушки деревьев высоко над головой, звуки не проникали сквозь лесной полог.
Уолш двигалась по тропинке и вскоре оказалась на краю крутого берега, покрытого травой и мхом.
Тропинка бежала вдоль него еще несколько метров, а потом исчезала между склоненными ветками ивы. Джоанн уже собиралась назад, когда солнце сверкнуло на чем-то лежащем у кромки воды. Уолш осторожно спустилась по склону и нашла ключ, наполовину затянутый илом и водорослями. Она подняла его и обтерла грязь пучком травы. Он был, похоже, от висячего замка, такого, какими ее дочери запирали велосипеды. Судя по виду, он недолго провел в воде. Джоанн опустилась на корточки у самой реки, обшарила дно, ища, не прибилось ли еще что-нибудь к берегу, но только замутила воду.
Тут ей послышалось, что кто-то идет по тропке в ее направлении. Взглянув через плечо, она никого не увидела, поднялась, чтобы посмотреть получше, и вдруг ощутила прикосновение к лодыжке. Она испугалась и вскрикнула.
Раздался всплеск, вода попала ей на брюки, и Джоанн снова вскрикнула. Отпрыгнув от реки, она поскользнулась и приземлилась на пятую точку. Бросив взгляд на воду, она увидела небольшую широкую волну, похожую на перевернутую букву «V», которая удалялась от берега к середине реки. Потом вода покрылась множеством пузырьков, и волна исчезла, оставив после себя рябь, разбившуюся о тину и тростники у ног Джоанн.
— Сержант! — раздался голос Дейвиса. — Вы в порядке?
Он появился на склоне и взглянул на нее с явным беспокойством.
— Я… я просто упала, — отозвалась Уолш.
— Вы бы поосторожнее, сержант, — предупредил он, спускаясь. — Здесь дно очень резко уходит.
Он протянул ей руку, и Джоанн неохотно подала ему свою.
— Я умею плавать, — ответила она сердито.
Дейвис начал бормотать извинения, и Уолш тут же почувствовала себя виноватой.
— Простите, — мрачно сказала она, вытирая ил сзади с брюк. — Уязвленное самолюбие, всего-навсего.
Помогая друг другу, они взобрались обратно к тропинке.
— Я получил ваше сообщение в участке; решил, что лучше мне до вас доехать.
— А что за спешка? — спросила она, оглянувшись на реку. Вода текла безмятежно, как ни в чем не бывало.
— Я достал дела по тем двум утоплениям в семидесятых. Подумал, лучше вам самой посмотреть.
— Интересное чтиво?
— Смотря что вы называете интересным, — ответил он мрачно.
Дейвис достал дела из машины, отдал их Уолш и отправился в участок с ключом, который она нашла. Джоанн поехала домой. Ей хотелось переодеться и почитать дела в спокойной обстановке, ни на что не отвлекаясь.
Одежда была в грязи, мысли — в беспорядке, вызванном тем непонятным происшествием у реки. Уолш вошла в дом, усталая и подавленная. Сделав несколько шагов по ковру в прихожей, Джоанн услышала хлюпанье туфель, взглянула через плечо и увидела черные следы на нейлоновом ворсе нового половика.
— Твою мать, — произнесла она вслух.
Внезапно из гостиной донеслись звуки возни. Джоанн положила папки с делами, вытащила пистолет из кобуры на поясе и спрятала в карман куртки, не выпуская из руки. Звуки, выдававшие отчаянную панику, послышались снова. Затаив дыхание, Уолш шагнула в проем двери, ведущей в гостиную.
— Не двигаться! — приказала она.
Дочь Силия застыла с наполовину спущенными шортами и висящим на одной бретельке и честном слове лифчиком. У ее ног сидел мальчик примерно того же возраста и мучительно пытался напялить на себя черные джинсы. Джоанн отметила паука, нарисованного у него на трусах.
— Ты что здесь делаешь? — спросила Силия.
— Что я здесь делаю? Ты почему не в школе?
Мальчик застонал: попытавшись встать, он запутался в джинсах и грохнулся на колени. Затем он жалобно поднял глаза на Джоанн и произнес:
— Добрый день, миссис Уолш. Я…
— Сержант Уолш, — резко ответила она. — Надевай свои чертовы штаны и выметайся.
— Мама! — вскрикнула Силия, смущенная этими словами.
— Закрой рог, Силия. Через минуту я с тобой поговорю.
Мальчик лихорадочно боролся с одеждой; наконец ему удалось застегнуть джинсы и натянуть футболку. Затем он присел, чтобы надеть носки и ботинки, но передумал и сунул их под мышку. Пятясь, он вышел из гостиной в прихожую и пробормотал что-то Силии насчет того, чтобы увидеться позже.
— Через мой труп! — прорычала Уолш.
Быстро развернувшись, мальчик угодил одной ногой на папки, которые Джоанн положила туда несколько минут назад. Нога поехала; он вскрикнул и со всей силы шмякнулся на спину. Перед тем как подняться на ноги, он несколько мгновений лежал на полу, размахивая конечностями, как выброшенная на берег черепаха. Бумаги и фотографии из папок разлетелись по прихожей.
— О боже! Миссис… сержант Уолш, простите…
При виде фотографий он запнулся. В глаза бросились детские тела, распухшие и изуродованные.
— Господи, — прохрипел парень, распахнул дверь и выбежал из дома.
А Уолш повернулась к дочери и спросила, используя свой
