Александр Скрягин - Открытие, которого не было

Женщина подняла голову, поправила тыльной стороной ладони прядь выкрашенных в соломенный цвет волос и произнесла улыбаясь:

– Сейчас, лопух повыдергаю и поднимусь.

– Да ты и так уже все вырвала. Как комбайн. Оставь хоть чуток на завтра. Поднимайся! – настаивал Павел Сергеевич.

Аркадий сделал несколько шагов и оказался прямо под Папасовым балконом.

– Привет Оля! – кивнул он работающей женщине. – Паша, иди открывай дверь. Сейчас я к тебе поднимусь. – обратился он висящему над перилами объемному животу.

– Это ты, Аркадий? – Павел Сергеевич перегнулся через ограждение балкончика так, что от кувырка вниз его удержала только солидная нижняя часть. – О-о-о! Поднимайся скорей! У меня как раз кое-что есть! – радостно закричал он.

Обнаружив, что внимание к ней неожиданно исчезло, Ольга Петровна оставила ботанические занятия, решительно распрямилась, запахнула девичий халатик и вслед за Аркадием вошла в темный сумрак подъезда.

В кухне у Папаса благоухал фруктовый сад.

На газовой плите тихо грелся сделанный из нержавеющей стали сверкающий бачок самогонного аппарата. Из его витой трубки неторопливо капал в стеклянную банку прозрачный семидесятиградусный грушевый спирт.

– Я вчера два литра такого же выгнал. – с гордостью сказал Павел Сергеевич. – До сорока градусов разбавил, по бутылкам разлил и в морозилку засунул. Отпробуем?

– Отпробуем. Но позже. Я к тебе по делу.

– По трупешнику, что ли? Так я ментам уже пять раз все изложил. А он что, шпионом оказался? Что вы-то им заинтересовались?

– Заинтересовались, значит нужно. – заметил Аркадий и опустился на тяжелую табуретку, собственноручно сколоченную отставным конвойником из толстых чурбачков. Фабричные тонконожки веса хозяина квартиры не выдерживали.

– Паша, ты когда труп обнаружил, ничего случайно рядом с ним не находил, а?

– Нет. Ничего не находил. Если б я что-то нашел, разве я бы не сказал? Что я, не понимаю!

Павел Сергеевич, стоя к подполковнику спиной, что-то с усердием настраивал в самогонной установке.

Аркадий посверлил широкую Папасову спину глазами, ничего этим не добился, вздохнул и продолжил:

– И бумажника не было?

– Какого бумажника? – повернулся к Аркадию хозяин.

– С деньгами.

– С деньгами? – с таким удивлением переспросил Папас, как будто обычно в бумажниках хранили не деньги, а, допустим, бутылки с пивом.

– Так, не было бумажника?

– Так, я обыскивал его, что ли? Я сразу понял, что мужик свое отбегал… Пульс на сонной артерии пощупал и все… Что я, не понимаю?…

Аркадий упрекающе посмотрел на синее небо за окном и вздохнул.

– Слушай, Паша, а ты ничего другого рядом с трупом не находил?

– Ничего. – слегка удивившись, сказал Папас.

– Ну, может быть, неподалеку, что-нибудь такое необычное, валялось и ты подобрал, а? Карманный калькулятор, например?

– Да, ничего такого необычного я не подбирал… Да и вообще, ничего не подбирал. И никакого калькулятора не видел… – несколько озадаченно поскреб ногтями широкий лоб Павел Сергеевич.

В дверь позвонили.

Папас поспешно вылез из кухни и вернулся вместе с Ольгой Петровной. Ее мягкое лицо носило следы легкого макияжа: веки стали слегка сиреневыми, губы – бледно-вишневыми. На полной высокой шее появились бусы из крупных шариков полированного янтаря. Аркадию показалось, что и без того не длинный халатик Пашиной соседки стал еще на ладонь короче.

В руках у гостьи была большая сковорода под чугунной крышкой.

– Мальчики, я вам карасиков на закуску принесла… Утречком пожарила.

– Вот молодец! – потер похожие на диванные подушки ладони Павел Сергеевич. – Сейчас грушевки моей попробуем… Карасиками закусим… А, Аркадий? Может быть, Ивана Алексеевича пригласим?

– Пригласим. Только сначала снимем показания у гражданки Дорошенко. – скучным голосом заметил Аркадий.

Ольга Петровна не только не выразила никакого неудовольствия, но, напротив, явно обрадовалось проявившемуся к ней вниманию.

– Ольга Петровна, судя по вашим показаниям, данным работникам милиции, вы появились у тела неизвестного вам гражданина в восемь часов пятнадцать минут, так?

– Совершенно верно. – с достоинством кивнула гостья.

– В это время у тела находился ваш сосед Павел Сергеевич Папас. Так?

– Да. Паша был рядом. Мы вместе с ним по лестнице спускались. Только он сразу вышел, а я еще почтовый ящик проверила. Я от дочери письмо жду!

– А больше никого вблизи места происшествия вы не заметили?

– Нет. Никого.

– А у лестницы, которая ведет вниз к реке, никого случайно не было?

– Кажется, нет. – пожала полными плечами Ольга Петровна.

– Точно нет? Или, кажется, нет?

– Ну, не помню я… По-моему, никого там не было. Рано же…

– Ну, хорошо… А вот скажите, гражданка Дорошенко, вы ничего рядом с телом не находили?

– Нет, не находила.

– Может быть, на самом теле?

– Да, что Вы такое говорите, Аркадий Михайлович? Чтоб я по покойнику руками лазила? Ну, уж нет. – Ольга Петровна обиженно вздернула напудренный нос к потолку.

– Ну, а, может быть где-нибудь рядом… Неподалеку, а?

– Ничего я не находила.

– Карманный калькулятор, например?

– Нет. У меня свой есть. И на работе два.

Аркадий было состроил пронизывающий следовательский взгляд, но быстро вернул ему обычное рассеянное выражение, здраво рассудив, что для человека двадцать лет проработавшего администратором гостиницы все эти игры в гляделки ничего не значат.

– Ну, ладно. Нет, так нет. Поверим Вам, гражданка Дорошенко. – сказал он и посмотрел в сторону хозяина кухни.

Павел Сергеевич, отвернувшись от гостей, резал на кухонном столе хлеб.

– Ну что, закончили детскими играми заниматься? – прогудел он из-за собственной горообразной спины.

Ольга Петровна сняла со сковородки тяжелую, как щит средневекового воина, чугунную крышку и кухню заполнила веселая армия запахов жареной рыбы, лаврового листа и горячего подсолнечного масла.

Аркадий уже предвкушал, как он опрокинет стопочку ледяной грушевой самогонки, отделит вилкой часть зажаристой карасиной спинки и положит в рот парящий теплом нежный кусочек, как вдруг услышал в своем внутреннем кармане неприятное пиликанье мобильного телефона.

– Слушаю. – покосившись на сотрапезников, сказал он в телефонную трубку.

– Аркадий? Это я. – отозвался голос его начальника, полковника Кондрашова. – Ты где сейчас?

– На Каланчевке. Свидетелей опрашиваю.

– Вот и хорошо. Обязательно поинтересуйся у них, не находили ли они на трупе или где-нибудь рядом такую вещицу, похожую на карманный калькулятор… Описание было в папке, что я тебе дал…

– Да, я уже поинтересовался…

– И что?

– Не находил никто никакого калькулятора… И даже не видел. А что это за калькулятор такой важный? Не из золота, случаем?

– Закончишь со свидетелями, приедешь в управление, расскажу. Не по телефону же о таких вещах говорить!

– Но мне еще здесь надо поработать! Много неясностей оказалось. Надо прояснить. Так что, я еще в Каланчевке побуду.

– Хорошо. – недовольно согласился полковник. – Только быстро. Тут такое творится! Генерал предварительные результаты требует…

– Ну, какие результаты, Олег? Я ж только начал работать… Пожарная команда по другому телефону.

– Аркадий, прекращай базар! Оперативно опросишь свидетелей и в управление. Все! Ты меня понял?

– Ну, к генералу же все равно тебе идти. – не сдавался Стеклов. – Мне-то что там делать?

– Мало ли что! Будешь на месте сидеть. Вдруг у генерала к тебе вопросы появятся.

– Так тебе же лучше, что меня на месте не будет. Скажешь генералу, что весь отдел в моем лице в поле землю роет, а не в кабинете штаны протирает. Работа по делу кипит…

– Аркадий, не учи меня! Я и без тебя знаю, что кому сказать! – зазвенела металлом пластмассовая трубка. – Закончишь опрос свидетелей, и чтоб сразу был в управлении!

– Есть. – суровым тоном дисциплинированного сотрудника сказал Аркадий в трубку и с радостью в голосе Папасу:

– Паша, что ж ты окоченел, как морковка во льдах? Доставай свою грушиловку!

Майор открыл дверцу холодильника.

– Слушай, Аркадий, а, может быть, этот калькулятор Иван Алексеевич взял? Он ведь тоже там был… – сказал он.

– Как был? – удивился Аркадий. – А почему милиция о нем не знает?

– Так он к трупу-то не подходил. Мы вместе с ним из подъезда вышли… Он первый тело и увидел… Но к нему не подходил. Я чуть впереди него шел, когда понял, что это не живой лежит, я сразу послал его в милицию звонить…

«Странно, – подумал Аркадий, – а в протоколе сказано, что в милицию позвонил Папас. Ну, работнички…»

– Оля, а ты тоже Ивана Алексеевича видела? – обратился Стеклов к раскладывающей вилки женщине.

– Конечно. Я же с ним столкнулась, когда из подъезда выходила. Он как раз и шел звонить в милицию.