Бретт Холлидей - Мертвые не целуются
— Если меня это заинтересовало?! Еще бы! Ведь мы же с Марг сможем пожениться!
Глава 3
Было немногим более четырех часов, когда Майкл возвратился в отель, где он, оставив за собой как контору прежний холостой номер, жил теперь с женой в более просторном номере этажом выше.
— Вас недавно спрашивала дама,— сообщил ему портье.— Так как она выглядела весьма прилично, я позволил себе направить ее в ваше новое помещение.
Шейн поблагодарил его и поднялся на третий этаж.
На пороге холла он остановился, пораженный. Филлис и миссис Леора Трип пили чай и болтали, как давние знакомые.
— Добрый день, миссис Трип,— наконец вымолвил Майкл.
Гостья была в том же платье и с тем же кротким выражением лица.
— Мой муж не знает, что я пришла к вам, мистер Шейн. И он не должен этого знать.
Шейн закурил сигарету из пачки, лежавшей на столе.
— Арнольд показывал вам письма, мистер Шейн?
Он повертел в пальцах зажигалку, выпустил несколько клубов дыма, потом отрицательно покачал головой.
— Письма? Нет. Он ничего не говорил мне о письмах.
— Их, вероятно, у него не было под рукой.
— Возможно. А что это за письма, миссис Трип?
— Эти письма с угрозами я получила не так давно. Я думала, что когда вы узнаете все, то согласитесь помочь нам.
— Вы думаете, что вам муж сказал мне не все?
— Он в трудной ситуации, мистер Шейн. Женщине легче признаться в некоторых вещах. Поэтому-то я и пришла сюда. Я знаю, кто написал эти письма, тогда как Арнольд считает, что их писал сумасшедший. Он должен был бы сказать вам об этом.
— Гм-м,— промычал Шейн, не желая выдавать себя.
— Я счастлива, что он решился, наконец, обратиться к частному детективу,— продолжала миссис Трип.— Обстановка была очень опасной для меня. Просто ужасной. Вначале Арнольд хотел, чтобы я отдала деньги, которые от меня требовали. Вы понимаете, в его положении он не мог позволить себе афишировать подобное дело. Я хорошо знаю, что, если я заплачу в этот раз, аналогичное требование последует снова… Но я не решалась сказать Арнольду… не признавшись во всем…
— Понимаю,— пробормотал Шейн, который не имел ни малейшего представления о том, что она говорила.— Но для того, чтобы я мог заняться вашим делом, мне нужно быть в курсе всего. Вы понимаете это?
— Вы не представляете себе, мистер Шейн, как я страдала. Столько дней почти без сна…
Миссис Трип замолчала, и Шейн увидел в ее глазах страх.
— Этот человек — чудовище,— продолжала миссис Трип.— Он способен на все… Недавно он сопровождал нашу дочь в ее комнату после того, как водил ее бог знает куда… Это было дважды…
— Какой человек?
Он подождал и, так как ответа не последовало, осторожно спросил:
— Кто этот человек, миссис Трип?
Леора Трип закусила губу.
— Карл Мелдрум,— наконец ответила она.— Я не знаю, настоящее ли. это имя, но он так назвался, когда я познакомилась с ним три года назад.
Она заколебалась и дрожащим голосом проговорила:
— Три года назад мне было тридцать девять лет. Вы не можете себе представить, что я пережила, ведь вы оба так молоды. Говорят, между тридцатью и сорока — лучшие годы женщины. Я никогда не была счастлива. Арнольд не любил меня так, как мне того хотелось бы. Его дети ненавидели меня. Я… Нет более несчастной женщины, чем та, которая приблизилась к сорокам годам, не изведав чувства любви. Это конец. Все потом — слишком поздно.
Она замолчала. Ожидая продолжения, Шейн закурил еще одну сигарету. Молчание становилось тягостным. Наконец миссис Трип вздохнула и продолжила безжизненным голосом:
— Я старалась ни в чем не упрекать Арнольда и не могу сказать, что он не любит меня по-своему, но… Это трудно понять… чувства мужчины… импотента. Я вышла за него замуж очень молодой, и не знаю, что с ним случилось, так как, когда мы поженились, у него было двое детей. Его дети всегда ненавидели меня. Сам Арнольд, мне кажется, тоже ненавидит меня, потому что у меня есть деньги, которыми он не может распоряжаться. Но завещание моего отца составлено таким образом, что я не могу передать состояние мужу…
Наступал вечер, и сумерки проникали в комнату. С берега дул влажный ветер. Миссис Трип с минуту смотрела в окно, потом продолжила:
— Все началось три года назад, когда мне было уже тридцать девять лет… и ничего впереди. Я познакомилась с Карлом Мелдрумом в Атлантик-Сити у друзей и… он погладил мои волосы, как будто от восхищения их красотой. Потом он стал ухаживать за мной. Я с благодарностью принимала знаки внимания и не собиралась делать ничего плохого. Но я не могла не чувствовать, что способна дать Карлу то, чего Арнольд никогда не хотел, не мог требовать. И я потеряла голову. У меня оставалось так мало времени для любви.
Лицо Леоры преобразилось и стало совсем молодым. Она смущенно опустила глаза и покраснела… Потом вздохнула и заговорила так тихо, что Филлис и Майклу, чтобы слышать, пришлось наклониться к ней.
— Я стала любовницей Карла, но не собиралась причинять зло Арнольду, которого уважала. Однако я вскоре убедилась, что Карл негодяй. То, что сначала мне казалось чудесным приключением, превратилось для меня в позор. Я порвала с Карлом и не видела его с прошлого месяца, когда Дороти, наша дочь, однажды вечером привела и представила его нам. Он живет в Палас-отеле.
Миссис Трип опустила голову на спинку кресла, как бы давая понять, что ее рассказ окончен. Филлис встала, зажгла лампы и направилась к бару за бутылкой коньяка и стаканами. Леора Трип пристально смотрела в окно.
— Но это еще не все,— вдруг проговорила она.— Дороти — дочь Арнольда, ей двадцать пять лег. Я ее не понимаю… Мне неясно, знал ли Карл, что Дороти моя падчерица до того, как он пришел к нам домой. Но, вероятнее всего, знал. Мне кажется, что, узнав, кто я, он намеренно стал обольщать Дороти. Вы понимаете, Карл возненавидел меня и желал мне зла, так как я перестала давать ему деньги. Я пыталась предупредить Дороти, ссылаясь на слухи о Карле и его связях. Она… она заявила мне, что я старая психопатка и что мне не мешало бы почитать Фрейда. Когда я стала умолять Карла больше не видеться с Дороти, он рассмеялся мне в лицо. Но потом он сказал мне, что оставит ее в покое, если я… заплачу ему. Я не знаю, что он говорил обо мне Дороти, но, безусловно, что-то сказал, но что — неизвестно. Потом стали приходить эти письма, о которых сообщил вам мой муж. Одних подозрений было недостаточно, чтобы разобраться в происходящем, но я-то знала, кто и почему пишет их. Сначала муж посоветовал мне заплатить эти деньги, потом стал смотреть на все, как на шутку. Но мне кажется, что у него возникли более серьезные подозрения. Может быть, Дороти сказала что-нибудь ему. Я не знаю, что именно известно ей… Я не знаю ничего и безумно боюсь Карла. Он очень жесток… Три дня тому назад он вышел из комнаты Дороти ночью. Было слышно, как он шел по коридору и остановился возле моей двери, постоял, потом ушел.
Миссис Трип замолчала и взглянула на лежавшие на коленях судорожно сжатые руки.
— Как вам кажется, вначале Карл Мелдрум искренне любил вас? — спросил Шейн.
— Я так думала. А теперь очень зол на меня, потому что я противлюсь его требованиям.
— Вы боитесь его?
— Да. О, да! Вы его не знаете, мистер Шейн. Вы не сможете понять его. Он ненормален. Он садист, знает, что я страдаю, и счастлив. Я не могу спать…
Майкл мрачно сопоставил то, что рассказал ему мистер Трип, с рассказом миссис Трип. Совершенно очевидно, что ей не было известно о намечавшемся ограблении.
После долгого размышления он поднял на нее глаза:
— Да, складывается интересная ситуация. Дело незаурядное. Я обычно не берусь вести простые дела, миссис Трип.
— Значит, вы мне поможете? — воскликнула она с облегчением.
Миссис Трип посмотрела на Филлис и Майкла и заметила, что они переглянулись.
— Я еще подумаю, миссис Трип. Мне необходимо навести справки об этом Карле Мелдруме…
— Мне стало как-то легче, когда я рассказала вам все, мистер Шейн! Я была уверена, что вы меня поймете.
Миссис Трип встала. Перед Филлис и Майклом стояла спокойная, подтянутая женщина среднего возраста с ясным взглядом и строгой прической. Майкл, провожая миссис Трип до лифта, убеждал ее не тревожиться.
Когда он вернулся домой, Филлис бросилась ему на шею.
— Будет замечательно, если тебе удастся помочь бедной женщине, дорогой. Я чуть не заплакала, когда она сказала мне, что ты отказался заняться этим делом.
Майкл зажег две сигареты и дал одну из них молодой женщине.
— И я предполагаю, что ты обещала ей приложить все усилия, чтобы заставить меня изменить мое решение?
— Нет, не только это. Я дала ей слово, что ты согласишься. Собственно, я даже получила аванс.
Она расстегнула пуговку платья и вынула из лифчика какую-то бумажку.
