Лин Гамильтон - Мадьярская венера
— Так здорово всех вас видеть! — воскликнула я.
— У нас тоже есть сюрприз, — подмигнула Грэйс, указывая в сторону пустующего стула и бокала, испачканного помадой. — Она только что вышла в дамскую комнату.
— Кто это? — спросила Диана.
— А ты угадай, — улыбнулась Сибилла. — Вовек не догадаешься!
— Здравствуй, Диана, — сказал голос позади нас. — И Лара! Не знала, что ты тоже придешь. Какой сюрприз!
— Здравствуй, Веста, — сказала я. — Я тоже не знала, что приду.
— Теперь ее зовут Моргана, — поправила Сибилла. — Это ее профессиональное имя, псевдоним. Оно так ей идет, правда?
Имя ей, пожалуй, шло. Моргана была высокой, очень стройной дамой в алом шелковом костюме. У нее был великолепный макияж, лак на ногтях в тон костюму и красный шелковые туфли, дополняющие образ. Я тут же почувствовала себя старомодной дурнушкой средних лет.
— Вряд ли светит карьера модели, если у тебя имя типа Веста Стаббс, — объяснила Моргана.
Тут же был найден еще один стул и втиснут в круг, принесен еще один бокал вина.
— Глазам своим не верю! — воскликнула Диана. — Доверкортские дивы снова в сборе. После стольких лет!
— Это же было самое отвратительное место в мире — сказала Моргана. — Особенно когда тараканы на кухне начинали разбегаться в разные стороны, если включаешь свет, не пошумев перед этим хорошенько. А вонь из ресторанчика снизу? Все это место следовало бы признать таким же непригодным, как признают непригодным пожароопасное здание. И все же нам было весело, правда?
Действительно, это было веселое время: шесть студенток Университета Торонто, проживавших в перенаселенном доме с однокомнатными квартирками над китайским ресторанчиком на улице Доверкорт. В квартиры можно было попасть через то, что хозяин оптимистично называл задним двором. Мы называли себя Доверкортскими дивами и были «не разлей вода» в течение пары лет.
Но это было очень давно. Сначала разговор не клеился, ведь ни одна из нас не знала, что сказать, кроме «сколько лет прошло!» или «ты ни капли не изменилась». Однако к тому времени, когда было заказано по второму бокалу вина, мы уже болтали вовсю.
— Так, стоп! — внезапно сказала Диана. — Думаю, каждой из нас следует подвести итог прожитым годам с момента, как мы покинули Вик. Давайте попробуем уложиться слов в двадцать. Я начну. Итак, окончила учебу, получила степень магистра, затем степень доктора наук, преподавала некоторое время, но не смогла получить постоянную должность. Занялась счетоводством. Замужем не была… Думаю, слишком много слов.
— Многовато, но мой рассказ будет короче, — вставила Сибилла. — Залетела, выскочила замуж. Так и не закончила университет. Четыре ребенка. Поправилась на сорок фунтов. Развелась с засранцем. Сколько это будет слов?
— Примерно семнадцать, — подвела итог Диана. — Если только «замуж» не пишется в два слова. Я никогда не была сильна в правописании, если помните. Лара?
— Путешествовала. Привезла кучу вещей. Открыла магазин, чтобы избавиться от них, — поведала я. — Вышла замуж, развелась. Лишилась магазина при разводе. Обзавелась еще одним. Вернулась в бизнес с бывшим мужем. Почему, объяснить не берусь. Детей нет. Живу одна.
— Мы с тобой всегда были болтушками, — сказала Диана. — Слишком много слов. Тебе придется оплатить следующий круг. Моргана?
— Путешествовала. Была моделью. Сильно состарилась, — начала Моргана, загибая украшенные кольцами пальцы. — Удачный брак. Большой дом. Муж изменяет направо и налево. Детей нет. Голодаю для стройности. Обожаю ботокс. Вроде ровно двадцать.
— А что такое ботокс? — спросила Сибилла.
— Это яд, который тебе вводят под кожу лба, чтобы избавиться от морщин, — ответила Моргана.
— Ты шутишь, — опешила Сибилла.
— Боюсь, что нет, — возразила Моргана.
— Яд? — протянула Сибилла.
— Каким-то образом, я не знаю, он относится к ботулизму.
— Фу, гадость! — скривилась Сибилла.
— Я всем говорю, что делаю эти уколы, потому что они помогают мне от головных болей, — сказала Моргана. — Возможно, так оно и есть. Но, так как вы все знаете меня слишком хорошо, признаю, что это ложь. Это для того, чтобы выглядеть моложе. Я также уже пару раз веки подтянула.
— Все, что я могу сказать, это то, что ты выглядишь роскошно, ты выглядела бы так даже с морщинками, — сказала Сибилла с преданностью в голосе. — Но не стоит походить на зубочистку. Не то чтобы я предлагала тебе запустить себя так же, как и я. Я сказала сорок фунтов, но скорее пятьдесят. Ну, ладно, шестьдесят.
— Завидую я тебе. Я прибавила всего три фунта, и мой очаровательный супруг уже говорит мне, что я толстею, — пожаловалась Моргана.
— Ты завидуешь мне?! — фыркнула Сибилла. — Ну, уж нет! Почему бы тебе не бросить его, раз он такой придирчивый?
— Так как у меня нет никаких способностей к маркетингу, а модельный бизнес — для молодых, мне приходится держаться за него. Я не упоминала, что мне приходится ходить на цыпочках, когда я босиком, потому что я долгое время носила туфли на очень высоких шпильках?
— Довольно жалкая попытка вызвать наше сочувствие, Веста, то есть Моргана, — парировала Сибилла. — Не сработает.
— И ты жульничаешь с количеством слов, Моргана, — прибавила Диана. — С учетом всех дополнительных комментариев. А нам еще надо услышать истории Анны и Грэйс. Анна, ты следующая по кругу.
— Нет, пожалуйста, — запротестовала Анна, заливаясь краской. — Я не смогу.
— Сделай глоток вина, — предложила Моргана. — Я была откровенной, мы все рассказали правду.
— Если Анна не хочет, ей не обязательно рассказывать, — встала на защиту Сибилла.
— Почему нет? Неужели все так плохо? — возразила Моргана.
Сибилла предупреждающе на нее взглянула.
— Да, я хочу! — воскликнула Анна. — Просто… Дайте мне минутку.
— Ладно, — кивнула Диана. — Грэйс, твоя очередь.
— Хмм… Медицинская школа в Штатах. Семейная практика пять лет. Еще медицинское образование. Работаю хирургом в «Торонто Дженерал». Десять лет замужем за прекрасным мужчиной. Теперь осталась вдовой, не найдя прекрасного мужчину номер два. Я бы сказала, нет времени на поиски, но я исчерпала лимит слов.
— И ты жульничаешь, — сказала Диана. — Незаметно переходя на дополнительные слова под маской лирического отступления.
— Хирург! — воскликнула Сибилла.
— Очень впечатляюще, — кивнула Моргана. — Хирургия в какой области? Надеюсь, пластика? И я смогу получить скидку на будущее?
Мы все засмеялись.
— Кардиохирургия, — ответила Грэйс. — Извини.
— Надо же! У нас тут два доктора: Диана, доктор философии, и Грэйс, хирург. Я всегда знала, что вы обе умницы. Все вы были умнее меня. Да, это так, — гнула свое Сибилла в то время, как мы все запротестовали, — Грэйс, ты напомнила мне о той загадке, которую мы загадывали друг другу, когда учились в колледже, — продолжала она. — Ну, ты помнишь, про мужчину и его сына, попавших в автомобильную аварию. Мужчина погиб, а мальчик серьезно ранен. Когда его привозят в больницу, хирург говорит: «Я не могу его оперировать, это мой сын». И мы должны были отгадать, как такое может быть.
— Хирург — женщина, — ответила Диана. — Я помню. Некоторые не могли дать ответ. Полагаю, мы все проделали большой путь. Бьюсь об заклад, что у каждой из вас полно историй о том, как это было, Грэйс.
— Действительно, но это заняло бы намного больше, чем двадцать слов.
— Не будет ли бестактным спросить о смерти твоего мужа? — поинтересовалась Сибилла.
— Сердечный приступ, — ответила Грэйс.
— О Боже! — воскликнула Сибилла.
— Да. Как мне кажется, он умер из-за того, что меня не было рядом. Конечно, можно поспорить, следовало ли мне находиться в тот момент рядом или нет, или если бы я была рядом, изменило ли это что-нибудь или нет. Но так уж случилось.
— О Боже! — снова воскликнула Сибилла.
— Вышла замуж. Родила троих прекрасных детей, — неожиданно подала слабый голос Анна. Мы посмотрели на нее. Она наматывала на палец локон немытых светлых волос, а ее лицо пылало. — Малыш умер. У меня был нервный срыв. Девочки живут с отцом. Живу с матерью.
Мы все шумно вздохнули.
— О Господи! — выдохнула Моргана. — Я и понятия не имела. Что случилось-то?
— Несчастный случай, — сказала Сибилла, гладя Анну по руке.
— Как ужасно! — воскликнула я. — Анна, мне так жаль!
— Ужасно! — согласно кивнула Моргана. — А я тут со своими жалобами про диеты. Ну, уверена, вы не забыли, что я ничего собой не представляю, если только не сказать, что я очень поверхностная личность.
— Ты не должна винить себя, Анна, — сказала Грэйс.
— Пожалуйста, — взмолилась Анна, — не надо ничего говорить! Просто очень приятно быть здесь, снова со всеми вами вместе. Это дает мне почувствовать, что я могу начать все сначала. Мне хочется услышать больше о том, что вы делали все это время. Путешествовал ли кто-нибудь из вас в далекие страны? Я бы с удовольствием послушала об этом.
