Леонид Володарский - «Снег» из Центральной Америки

«…Член парламента от легального крыла Фронта освобождения Франко Вилас был убит неподалеку от своего дома несколькими неизвестными вчера поздно вечером. Они ворвались в его дом, вытащили Виласа на улицу вместе с членами семьи и расстреляли его у них на глазах».

«…В результате мощного взрыва погиб редактор левой газеты… Очевидцы утверждают, что погибший сел в машину, включил зажигание — раздался взрыв. Один из полицейских сказал, что злоумышленники использовали пластиковую взрывчатку неизвестной экспертам марки».

«Дорогие радиослушатели! Мы прерываем программу популярной музыки, чтобы сообщить вам следующее: нам только что стало известно, что на окраине порта Нуэво-Парадисо найдены трупы двух активистов общества „За восстановление нормальных отношений с Кубой“. Их удушили тонкой металлической проволокой. Ответственность за эти убийства, как и за все подобные предыдущие, взяла на себя организация „Спасение родины от коммунизма“…»

«Известный врач, хирург, не скрывавший своих левых убеждений, был убит у себя в кабинете, где вел прием. Убийца пользовался таким сильным глушителем, что ни секретарша, ни ожидавшие приема пациенты не слышали выстрелов. Ответственность за убийство, как всегда…»

«Так продолжается постоянно. Террористы крайне правой, фашистской организация совершают убийства, взрывы, поджоги практически при полком попустительстве властей. Происходит планомерное и хорошо подготовленное физическое уничтожение оппозиции. Три дня назад старший инспектор уголовной полиции Рэймонд Уилсон увидел, как его соседа, активиста профсоюза муниципальных рабочих, затаскивают в автомобиль три подозрительные личности. Уилсон задержал их и доставил в полицейское управление, откуда они исчезли. Одного из них, которого старший инспектор опознал как кубинского эмигранта, неоднократно арестовывавшегося за торговлю наркотиками, нашли на следующий день задушенного тонкой металлической проволокой. По данным из обычно заслуживающих доверия источников, этих людей выпустили сами полицейские. Здесь, в столице, в Сан-Кристобале, все, с кем мне пришлось разговаривать, недоумевают, откуда у террористов „Спасения родины от коммунизма“ новейшее электронное оборудование, радиопередатчики, оружие и другое снаряжение, которого нет не только у местных спецслужб, но и у многих аналогичных учреждений в других странах? Дорогие телезрители, до свидания, я прощаюсь с вами на сегодня. Клинт Бресс, Эй-би-эн ТВ, Сан-Кристобаль».

За этот репортаж Клинта Бресса выслали из страны. Правда, представитель министерства иностранных дел заявил, что через некоторое время известный американский телерепортер может вернуться. Точный срок возвращения назван не был.

Между Очоа и Джоном Смитом завязались сначала приятельские, потом дружеские отношения. Чуть позже к ним прибавились и взаимовыгодные деловые связи.

В половине девятого (время Мэрчисон успел заметить на часах одного из своих охранников в масках-капюшонах) ему принесли завтрак те же двое в светлых рубашках и джинсах. Когда он поел, его повели по коридору, открыли какую-то дверь — напротив за столом в масках-капюшонах сидели двое мужчин. На столе лежали папки, бумаги, фотографии изображением вниз.

Сидевший слева от Мэрчисона мужчина поднял голову от бумаг, вежливо поздоровался и начал:

— Вы находитесь перед лицом народно-революционного трибунала и будете содержаться здесь, пока не закончатся допросы. Со временем режиму будут посланы условия вашего возможного освобождения.

— Зачем эти допросы? Я всего-навсего мелкий функционер государственного департамента США.

— Давайте сразу же условимся: вопросы задавать будем мы, а вы отвечайте на них. Честное слово, мистер Мэрчисон, так будет лучше. И не возражайте: вы же у нас в гостях.

— А мне нечего опасаться, ваши люди похитили меня явно по ошибке; вскоре вы в этом убедитесь.

— Не зарекайтесь, мистер Мэрчисон, не зарекайтесь.

Глава III

Все мои служебные приключения в родном Нью-Йорке начинаются с телефонных звонков. В этот раз шеф хотел видеть меня через два часа.

Перед зданием телекомпании я расплатился с водителем, вылез из такси, пересек вестибюль, показал пропуск охраннику (с моего прошлого приезда охранников теперь стало трое, а не двое) и поднялся на лифте на двадцать пятый этаж. Секретарша нажала кнопку на пульте переговорного устройства:

— Мистер Сент-Джон, мистер Клинт Бресс здесь.

— Пусть войдет.

Я прошел в кабинет шефа. Роберт Сент-Джон — элегантный, подтянутый, седой мужчина, живая легенда американской телевизионной журналистики. Все дело в таланте и в том, что Сент-Джон честный человек и старается им оставаться. Я горжусь тем, что он лично взял меня в свой отдел.

Это было в 1973 году — вьетнамская война уходила в историю. Южновьетнамский режим трещал по швам и готов был рухнуть. Естественно, наша телесеть освещала это эпохальное событие, но корреспондент в Сайгоне свалился с тяжелейшей дизентерией, а из свободных корреспондентов в наличии был только я. Мои телерепортажи из Вьетнама были отмечены премией за лучшие материалы года, и в Нью-Йорк я вернулся в другом качестве: Клинт Бресс, специальный корреспондент Эй-би-эн ТВ. За последующее десятилетие я объездил почти весь земной шар, но специализировался по Центральной и Латинской Америке; в университете я изучил испанский, это мне помогло — у нас, в США, хорошее знание иностранных языков не частое явление.

Сент-Джон встал, пожал мне руку, предложил сесть.

— Слушай меня внимательно: позавчера в Кристобале партизаны Фронта освобождения похитили Роберта Мэрчисона, помощника атташе посольства США. Вот туда ты и полетишь завтра утром. Билет на самолет тебе заказан и будет ждать тебя при регистрации багажа и телеоборудования.

Дома я быстро собрался, позвонил по телефону своему оператору, разговор получился недолгим. Гарри Уолдрон — высокого класса профессионал, мы с ним не первый раз работаем вместе. Через час с лишним раздался звонок в дверь.

Глава IV

— Мистер Мэрчисон, приступим ко второму допросу?

— Можно подумать, если я откажусь, вы не будете меня допрашивать.

— Скажите, что вы делали в Чили в 1973 году? Вы находились там с мая по сентябрь?

— Да. Я выполнял поручение государственного департамента по организации показа американских документальных фильмов — что-то вроде мини-фестиваля. Основная цель командировки — проверка деятельности служб ЮСИА.[2]

— Расскажите поподробнее о вашей командировке в Чили. Ложь мы слышали от вас вчера. Для разнообразия расскажите правду, мистер Мэрчисон.

— Я уже все рассказал.

— Хорошо, посидите, послушайте меня, но сначала покажу вам одну фотографию. Узнаете?

— Нет, я не знаю этого человека.

— Естественно. А вот этого?

— Этого человека я тоже не знаю.

— Я был в этом уверен. Позвольте показать вам фокус.

Человек в лыжной маске взял из лежащей на столе перед ним папки третью фотографию, приложил к ней с двух сторон те, что показывал Мэрчисону: это была одна фотография, разрезанная на три части. На снимке двое военных обнимают с дружескими улыбками стоящего между ними штатского… Мэрчисона.

— Вы и теперь не узнаете их? Совсем глупо, мистер Мэрчисон. Продолжаете молчать? Хорошо, придется напомнить вам: слева — вице-адмирал Фигероа, заместитель начальника военно-морской разведки Чили, справа — генерал Дитрих, в настоящее время он возглавляет Главное управление военной контрразведки этой страны. Напомнить обстоятельства вашего знакомства, дату встречи?

(А вот это глубокий нокдаун. Откуда у них такая информация?)

— Продолжим, каковы ваши отношения с Хорхе Очоа?

(…Теперь понятно, куда они гнут, но что же им известно?)

— Мистер Мэрчисон, допрос продолжается уже четыре часа. Вы проявили благоразумие и признали очевидные факты: вы не помощник атташе по вопросам культуры посольства США, а сотрудник Центрального разведывательного управления. Вы помогали чилийской военной хунте в уничтожении патриотов этой страны, координировали деятельность различных реакционных группировок в нашей стране. Теперь я повторю очень важный вопрос: каковы ваши отношения с Хорхе Очоа, начальником национальной службы безопасности Кристобаля?

(Вот оно что! Что же им известно о наших отношениях?..)

— Понимаете ли, мы с ним встречались, но служебных и деловых контактов у нас практически не было.

— Согласен. Ответьте на следующий вопрос: кто такой Джон Смит?

(Боже, и псевдоним мой им известен.)

Глава V

Я посмотрел в глазок — у нас в Нью-Йорке это отнюдь не лишняя предосторожность. Одного из моих знакомых, распахнувшего дверь на звонок, полоснули бритвой по лицу, избили и ограбили. Человек, пришедший ко мне, в жизни не сделает подобного — за Бруно Чиленто это сделают другие.