Марина Серова - Поиграли и хватит
Так и не дождавшись новых пассажиров, дверь захлопнулась, и мы тронулись дальше.
— Это странная история. Очень странная! Хотя даже не знаю, почему я так думаю. Ничего страшного пока не случилось, но… Вернее, нет доказательств, что случилось что-то страшное. Но мне почему-то очень тревожно…
Красивые глаза с беспокойным блеском приблизились ко мне:
— Не знаю, Таня, зачем только я тебе все это рассказываю? Чем ты можешь помочь? Ничем. Но мне необходимо с кем-то поговорить, я это сейчас понял. Просто…выговориться — так, кажется, по-русски? Спасибо, что слушаешь меня, ты добрая девушка…
Ну, не такая уж я добрая, чтобы все время это повторять, но… Меня так и разбирало сказать Саше, что если кто и сможет помочь в этом деле, то именно я. Однако сдержалась. Он, конечно, хороший парень, но зачем мне лишняя головная боль? К тому же — не оплаченная гонораром… Не стану же я, в самом деле, сдирать баксы с бедного африканского студента, он и так наверняка пострадал от недавнего финансового кризиса! Я уже поняла, что Саша Ренуа — не сын миллионера. А вот сама я, признаться, нынче не слишком нуждаюсь в средствах. На чеке, полученном несколько дней назад от моего последнего клиента, было не два нуля и даже не три. Так что…
Так что я ограничилась тем, что поощрительно похлопала Сашу по сильно «загорелой» руке. Несмотря на это мое «так что…», не терпелось услышать его «странную историю». Это у меня уже профессиональное, ничего с собой не поделаю!
— Правду говоря, Таня, рассказывать почти нечего. Две недели назад начался учебный год. Мы с друзьями не виделись два месяца. Ребята приехали, и мы договорились… как это… отметить встречу, понимаешь? Решили устроить пикник за городом. Погода хорошая, тепло… У Наташи — это девушка Роджера — бабушка живет в маленькой деревне… забыл, как она называется. На электричке ехать полтора часа. Там очень красиво, мы бывали раза два.
— Не страшно уезжать так далеко от Тарасова? Вы не похожи на местных механизаторов…
— «Механизаторов»? Ах да, понял… — Он усмехнулся. — Это точно, не похожи. Но мы как-то не думали об опасности. Место там тихое, людей почти нет. Одни старики. Я думаю, что в большом городе у иностранцев гораздо больше шансов вляпнуться в неприятности, чем в сельской местности.
— «Вляпаться», Саша, надо говорить — «вляпаться в неприятности» или «влипнуть». Пожалуй, ты прав. И не только у иностранцев.
— Ну вот! Тем более что мы совсем не слабаки — я и Роджер. Нари, он… Ладно, это неважно. В общем, обидеть нас не так просто. В деревню мы никогда не заходим, чтобы не пугать бабушку, — только девушки. Всегда идем от электрички вокруг деревни, по полю. Там, дальше, есть очень красивый лес и маленькая-маленькая речка… забыл это слово…
— Ручей?
— Да-да, ручей. Очень красиво, Таня! Мы всегда там отдыхаем. И в этот раз все было так же. Сначала все шло хорошо. Мы пили вино, болтали. Я вообще почти не пью, ты не думай, но с друзьями… Слово за слово… Я не помню, кто первый начал и как, но только вышел скандал. Ужасный скандал, Таня! Поссорились девочки — Света и Оля.
— Не слабо! Из-за чего?
— Разве это важно?
— Еще бы! Если уж начал рассказывать — говори все.
— Верно. Что тут скрывать… Они поссорились из-за Нари.
— Подожди, Саша, ты должен кое-что мне объяснить. Оля — твоя девушка, правда?
На черной физиономии «землячка» отразилось смущение, граничащее со смятением. Но тут он получил неожиданную подмогу: дверь, ведущая внутрь вагона, открылась, и из нее высунулась другая «чумазая» физиономия. Зыркнув в мою сторону, она бросила моему собеседнику несколько слов на неведомом мне языке. Конечно, в том смысле, что куда, мол, ты провалился? И верно: нас и так слишком долго никто не беспокоил.
Улыбнувшись, Саша махнул рукой на «третьего лишнего» и ответил по-русски:
— Иди, иди, мы тут с девушкой разговариваем!
— А-а… — «Раб» расплылся в широчайшей улыбке. — Здраствуйтэ!
Я тоже поприветствовала его, и он исчез — по-видимому, совершенно удовлетворенный. Нетрудно было догадаться, что того, кого я про себя окрестила «рабом», зовут Роджер: ссориться из-за такого экземпляра вряд ли придет в голову красивым девчонкам. Саша подтвердил мою догадку.
— А «красавчик» — это, стало быть, Нари, — как бы про себя добавила я.
— «Красавчик»? — Александр Ренуа усмехнулся. — Видишь, и ты тоже… Да, Нари красивый парень. Ни одна девушка не пройдет мимо! Вот ты спросила про Олю. Нет, Оля — не моя подруга. Я только хотел бы, чтоб это было так. Очень хотел…
Саша как-то беспомощно улыбнулся и посмотрел мне в глаза совсем по-детски:
— Да, она мне очень нравится, Таня. Ты догадалась, да? Но Оля… выбрала Нари. Конечно! Как могло быть иначе?! Нари — красавчик, ты сама сказала. И он белый.
— Брось, Шурик, не в том дело. Я ж тебе сказала: ты очень симпатичный. Это правда!
— Но я черный, Таня! У меня нет комплекса, я даже горжусь тем, что я негр, но… Все-таки вам, белым, никогда не понять, что это такое — быть чернокожим.
Я осторожно ответила, что никогда не задумывалась об этом, но, вероятно, он прав. Саша продолжил свой рассказ:
— Нари и Оля, ее фамилия Вингер, учатся на одном курсе. Когда Нари познакомил меня с ней, они уже… дружили. Поэтому я не мог ни на что надеяться. Хотя она мне сразу понравилась. Так я и молчал полтора года. Пока у них все было в порядке. Более-менее…
— Это надо понимать так, что у них не все было в порядке?
Саша ответил не сразу. Он смотрел в мутное стекло, за которым мелькали уже заводские окраины Тарасова. Так что на выяснение всех обстоятельств «странной истории» исчезновения Оли Вингер у нас осталось десять-пятнадцать минут, не больше. Кстати, почему мне кажется смутно знакомой эта фамилия?..
— Таня, мне нелегко говорить об этом. Ведь Нари — мой друг… — Он покосился на дверь, за которой его дружок ворковал совсем с другой девицей. — Но он… в общем, он совсем не серьезный парень. Особенно — в отношениях с девушками. Да, ему нравилась Оля, он с ней дружил, но это не мешало Нари встречаться и с другими тоже. Не знаю, о чем он думает? Как он может?! У него в голове один ветер!
Мне вдруг представилось, что Шурик говорит вовсе не о Нари, а об Игорьке-теннисисте. Видно, все красавчики на свете «думают» не головами, а совсем другим местом. Хоть в России, хоть в Африке, хоть на Земле Франца-Иосифа!
— Конечно, Оля очень переживала. Плакала… Они с Нари часто ссорились. Мне было ее жалко. Очень плохо было, Таня! Я пытался с ним говорить. Даже однажды ударил! Без толку… Нари всегда отвечает одно и то же: ты, конечно, прав — то есть это я прав, — но что он может сделать, если он такой, какой есть? И еще как-то сказал, что его девушки любят и такого — несерьезного и неправильного. Вот ты, сказал он мне, такой серьезный и умный, а Оля спит не с тобой, а со мной!
— И за это ты ему дал по морде?
— Ну да…
— Правильно сделал. Знаешь, Саша, что я тебе скажу? Можешь на меня обижаться, только твой дружок Нари — порядочная свинья!
— «Порядочная»?.. Как это, Таня? «Порядочный человек» — это понятно, но чтоб свинья…
— Здесь другое значение слова. «Порядочная свинья» — значит, большая свинья. Хорошо сформировавшаяся!
— Ах, вот что… Нет, Таня. Это не совсем так. Ты не знаешь его. Нари неплохой человек, только…только он слабый. Избалованный. Ему все в жизни давалось легко, вот он и привык… Я тебе еще не сказал: Нари — из богатой, известной семьи. Он сын министра правительства нашей страны. Очень влиятельного человека!
Во второй раз мне пришлось присвистнуть.
— Я думаю, Таня, теперь тебе многое станет понятно о нем. Нари сделали таким. Условия, в которых он жил. Люди, которые его окружали. Поэтому он и не знает настоящей, обычной жизни, не знает, как надо вести себя с людьми. Ему кажется, что он совершает самый обычный поступок, а на самом деле это поступок очень некрасивый, даже подлый… Ты понимаешь меня?
— Нет, Саша. Я просто не представляю, как можно делать другому человеку подлянку… ну, то есть подлость, и не догадываться об этом!
Саша Ренуа опять улыбнулся — грустно и мудро.
— Мы с тобой другие люди, Таня. Нормальные люди, я считаю. А Нари — из другого мира. Ему надо помочь стать нормальным человеком. И знаешь, прогресс уже есть! Если бы ты знала, каким он был три года назад, когда мы только познакомились — еще там, у нас, в университете… — Саша выдержал небольшую паузу. — Есть еще одна проблема, очень серьезная. Впрочем… Нет, это неважно… сейчас. Неважно, Таня.
Я не обратила внимания на его последние слова: признаться, тема нравственного возрождения богатого лоботряса и ловеласа с Черного континента уже порядком мне надоела.
— Ладно, Саша, бог с ним, с твоим Нари. Расскажи мне лучше, что у него вышло с Олей и чем закончился сегодня ваш пикник. Видишь, мы уже подъезжаем к станции!
